You said you didn't like guns. - I don't. Never said I couldn't use them. (с)
Название: Прощание
Фандом: Criminal Minds
Герои: Джейсон Гидеон, Аарон Хотчнер
Тема: тишина
Объём: 1046 слов (6502 знака)
Тип: джен
Рейтинг: G
Авторские примечания: в таймлайне сериала; эпизод между сериями 3.01 и 3.02
читать дальшеКвантико, Вирджиния
2007 г., май
Выйдя в тот день из кабинета Штраусс после разговора с ней, он ненадолго задержался в её приёмной.
— Агент Гидеон на месте? — поинтересовался он у секретаря, и та покачала головой, не поднимая глаз от отчётов.
— Глава отдела Штраусс ещё вчера подписала его заявление на двухнедельный отпуск, — сообщила она, продолжая перебирать бумаги.
Он поблагодарил и, не заходя в отдел, покинул штаб-квартиру.
После того, как они нашли Фрэнка, вернули ему Джейн и они вместе прыгнули под поезд, скрепляя этим свою странную любовь уже действительно навечно, квартира Гидеона в Вашингтоне перестала считаться местом преступления, но Джейсон так туда и не вернулся. Бюро любезно предоставило в его распоряжение одну из крошечных клетушек, которые по документам проходили под гордым наименованием «служебное жильё». Возможно, приложив старания, и ей можно было бы придать обитаемый вид, но Джейсон стараний не прикладывал, и дух здесь царил соответствующий: холодный, казённый, серый. Гидеон и сам казался серым и неожиданно постаревшим, каким не был даже в первые дни после убийства Сары и гибели Фрэнка с Джейн.
Он стоял на пороге и рассматривал полупустую комнату. Так и не разобранная сумка с вещами, которые он сам по просьбе Джейсона привез ему из вашингтонской квартиры после того, как с двери сняли опечатывающую её жёлтую ленту, была единственным намёком на то, что тут действительно кто-то живёт. Джейсон в свою очередь смотрел на него — с тем же пристальным и в то же время немного отстранённым вниманием, с которым он сам сейчас оглядывал его жилище.
— Что сказала шеф отдела? — поинтересовался Гидеон наконец, и он только поморщился, не желая отвечать.
— Меня отстранили на две недели, — всё же сознался он, встречаясь с Джейсоном взглядом. Джейсон как будто вздрогнул, и он добавил, говоря то, что они оба и так знали и что всё равно ничего не меняло: — Это политика.
Джейсон кивнул и отвел глаза.
— Зато будет время отдохнуть, сможешь побыть с семьёй, — заметил он с улыбкой, которая должна была бы быть ободряющей, но вышла рассеянной. — Хейли наверняка будет рада.
Он кивнул. Хейли будет рада. Да он и сам был отчасти рад: в кои-то веки хотелось отдохнуть. Не видеть кровавых брызг по стенам и расчленённых трупов, не слышать стонов жертв, не принимать ежеминутно решения, от точности и своевременности которых зависят чужие жизни. Не играть в политику. Пусть Штраусс сама отвечает за всё, раз ей, очевидно, кажется, что это настолько просто. У него есть жена и сын, и дом, где он точно нужен. Но все эти мысли — такие правильные, такие верные — не унимали тревоги. Возвращение Фрэнка ударило не только по Джейсону — по всем ним, и сильнее, чем они понимали. Джейсон был душой, стержнем команды. И от того, сможет ли он оправиться от удара, во многом зависело будущее всей группы.
— Тебе отдых тоже не помешает, — ответил он, продолжая свои мысли вслух, и Джейсон неопределённо улыбнулся. — Поедешь в лесной домик?
Джейсон кивнул, а ему вдруг некстати вспомнился сумасшедший, который называл себя «королём-рыбаком». Каждый из них нуждался в убежище; вот только с каждым годом, а может быть, с каждым днём, мест, где они могли бы укрыться, оставалось всё меньше. Свой ад каждый носит с собой, и нет таких стен, которые могут от него спасти.
— Я, честно говоря, думал, что ты с головой уйдёшь в работу. — Пустые слова. Они знали друг друга слишком давно и слишком хорошо для банальных фраз, но Джейсон почему-то усмехнулся.
— А было бы неплохо, да? Если бы можно было сравнять счёт...
Серые стены давили. От них исходило гнетущее чувство безнадёжности, замкнутости... конца. Заколдованный круг, из которого нет выхода. Там, за его гранью, толпятся тени, и у них близкие, дорогие лица... но реальность только одна, внутри круга, и руки у неё обагрены кровью.
Он повёл головой, отгоняя не в меру разыгравшееся воображение. Отдохнуть действительно нужно. Джейсон снова смотрел на него — так внимательно, как будто читал его мысли, и понимал их, может быть, лучше его самого.
— Ту ещё работёнку мы себе выбрали, не находишь? — Джейсон засмеялся смехом, в котором не было ни капли веселья. — Наяву иметь дело с ночными кошмарами, которые другим даже не снятся. И делать вид, что так и выглядит нормальная жизнь...
А впрочем, что такое чтение мыслей? Да и к чему оно, когда десять лет работаешь с кем-то бок о бок и думаешь с ним на одной волне...
— Кто-то же должен.
— Кто-то... Да, должен. Но даёт ли это нам право заражать своими кошмарами тех, кто рядом? Для них это не всегда проходит даром. А чужая жизнь — не велика ли цена за иллюзию нормы?
— Это была не твоя вина, Джейсон.
— Это не вопрос вины. Это вопрос веры. Как долго можно жить в ночном кошмаре, зная, что в конечном счёте всё равно проиграешь по очкам?
Он на мгновение прикрыл глаза. Десять лет назад они стояли вот также — в номере какой-то гостиницы, в сотнях километров от Вашингтона, и его душило бессилие и ярость. Он задавал те же вопросы — может быть, другими словами, но смысл от них не менялся, — а Джейсон что-то отвечал, уверенно и спокойно, и они пили на двоих дрянной гостиничный виски: он — чтобы не видеть перед глазами жертвы, к смерти которой он по-прежнему чувствовал себя причастным несмотря ни на какие слова, а Джейсон... Зачем пил Джейсон, он не знал, но утром они проснулись рядом в одной кровати, в мятой вчерашней одежде, и алкогольный туман любезно позволял не вспоминать, что было той ночью, кроме разговоров и виски. Впрочем, там не было ничего, и, может быть, именно это воспоминания и хотелось сильнее всего от себя скрыть.
Сейчас они смотрели друг другу в глаза, и он слишком поздно спохватился, что это не лучший вариант, если он не хочет, чтобы его мысли опять были поняты без слов. Впрочем, таких вариантов для них уже давно существовало слишком мало. Джейсон негромко заметил:
— Одно я, по крайней мере, знаю сейчас наверняка. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на самообман.
Тон был ровный, будничный, а он вздрогнул и отвёл взгляд. Некоторые иллюзии усилием воли можно превратить в реальность, а лгут себе все - те, кто считает иначе, может быть, сильнее других. Он мог бы сказать это вслух, и Джейсон наверняка нашёл бы, что возразить, но... Он промолчал. В конце концов, умение читать мысли, которое обретаешь, проработав десять лет рядом, действует в обе стороны. А жертвовать одними иллюзиями ради других едва ли имеет смысл.
Поэтому в лесной дом Гидеона через две недели Рид поехал один. И письмо на столе тоже было только одно. Рид бы не понял, что иногда самый честный способ уйти - ничего не сказать на прощанье.
Фандом: Criminal Minds
Герои: Джейсон Гидеон, Аарон Хотчнер
Тема: тишина
Объём: 1046 слов (6502 знака)
Тип: джен
Рейтинг: G
Авторские примечания: в таймлайне сериала; эпизод между сериями 3.01 и 3.02
читать дальшеКвантико, Вирджиния
2007 г., май
Выйдя в тот день из кабинета Штраусс после разговора с ней, он ненадолго задержался в её приёмной.
— Агент Гидеон на месте? — поинтересовался он у секретаря, и та покачала головой, не поднимая глаз от отчётов.
— Глава отдела Штраусс ещё вчера подписала его заявление на двухнедельный отпуск, — сообщила она, продолжая перебирать бумаги.
Он поблагодарил и, не заходя в отдел, покинул штаб-квартиру.
После того, как они нашли Фрэнка, вернули ему Джейн и они вместе прыгнули под поезд, скрепляя этим свою странную любовь уже действительно навечно, квартира Гидеона в Вашингтоне перестала считаться местом преступления, но Джейсон так туда и не вернулся. Бюро любезно предоставило в его распоряжение одну из крошечных клетушек, которые по документам проходили под гордым наименованием «служебное жильё». Возможно, приложив старания, и ей можно было бы придать обитаемый вид, но Джейсон стараний не прикладывал, и дух здесь царил соответствующий: холодный, казённый, серый. Гидеон и сам казался серым и неожиданно постаревшим, каким не был даже в первые дни после убийства Сары и гибели Фрэнка с Джейн.
Он стоял на пороге и рассматривал полупустую комнату. Так и не разобранная сумка с вещами, которые он сам по просьбе Джейсона привез ему из вашингтонской квартиры после того, как с двери сняли опечатывающую её жёлтую ленту, была единственным намёком на то, что тут действительно кто-то живёт. Джейсон в свою очередь смотрел на него — с тем же пристальным и в то же время немного отстранённым вниманием, с которым он сам сейчас оглядывал его жилище.
— Что сказала шеф отдела? — поинтересовался Гидеон наконец, и он только поморщился, не желая отвечать.
— Меня отстранили на две недели, — всё же сознался он, встречаясь с Джейсоном взглядом. Джейсон как будто вздрогнул, и он добавил, говоря то, что они оба и так знали и что всё равно ничего не меняло: — Это политика.
Джейсон кивнул и отвел глаза.
— Зато будет время отдохнуть, сможешь побыть с семьёй, — заметил он с улыбкой, которая должна была бы быть ободряющей, но вышла рассеянной. — Хейли наверняка будет рада.
Он кивнул. Хейли будет рада. Да он и сам был отчасти рад: в кои-то веки хотелось отдохнуть. Не видеть кровавых брызг по стенам и расчленённых трупов, не слышать стонов жертв, не принимать ежеминутно решения, от точности и своевременности которых зависят чужие жизни. Не играть в политику. Пусть Штраусс сама отвечает за всё, раз ей, очевидно, кажется, что это настолько просто. У него есть жена и сын, и дом, где он точно нужен. Но все эти мысли — такие правильные, такие верные — не унимали тревоги. Возвращение Фрэнка ударило не только по Джейсону — по всем ним, и сильнее, чем они понимали. Джейсон был душой, стержнем команды. И от того, сможет ли он оправиться от удара, во многом зависело будущее всей группы.
— Тебе отдых тоже не помешает, — ответил он, продолжая свои мысли вслух, и Джейсон неопределённо улыбнулся. — Поедешь в лесной домик?
Джейсон кивнул, а ему вдруг некстати вспомнился сумасшедший, который называл себя «королём-рыбаком». Каждый из них нуждался в убежище; вот только с каждым годом, а может быть, с каждым днём, мест, где они могли бы укрыться, оставалось всё меньше. Свой ад каждый носит с собой, и нет таких стен, которые могут от него спасти.
— Я, честно говоря, думал, что ты с головой уйдёшь в работу. — Пустые слова. Они знали друг друга слишком давно и слишком хорошо для банальных фраз, но Джейсон почему-то усмехнулся.
— А было бы неплохо, да? Если бы можно было сравнять счёт...
Серые стены давили. От них исходило гнетущее чувство безнадёжности, замкнутости... конца. Заколдованный круг, из которого нет выхода. Там, за его гранью, толпятся тени, и у них близкие, дорогие лица... но реальность только одна, внутри круга, и руки у неё обагрены кровью.
Он повёл головой, отгоняя не в меру разыгравшееся воображение. Отдохнуть действительно нужно. Джейсон снова смотрел на него — так внимательно, как будто читал его мысли, и понимал их, может быть, лучше его самого.
— Ту ещё работёнку мы себе выбрали, не находишь? — Джейсон засмеялся смехом, в котором не было ни капли веселья. — Наяву иметь дело с ночными кошмарами, которые другим даже не снятся. И делать вид, что так и выглядит нормальная жизнь...
А впрочем, что такое чтение мыслей? Да и к чему оно, когда десять лет работаешь с кем-то бок о бок и думаешь с ним на одной волне...
— Кто-то же должен.
— Кто-то... Да, должен. Но даёт ли это нам право заражать своими кошмарами тех, кто рядом? Для них это не всегда проходит даром. А чужая жизнь — не велика ли цена за иллюзию нормы?
— Это была не твоя вина, Джейсон.
— Это не вопрос вины. Это вопрос веры. Как долго можно жить в ночном кошмаре, зная, что в конечном счёте всё равно проиграешь по очкам?
Он на мгновение прикрыл глаза. Десять лет назад они стояли вот также — в номере какой-то гостиницы, в сотнях километров от Вашингтона, и его душило бессилие и ярость. Он задавал те же вопросы — может быть, другими словами, но смысл от них не менялся, — а Джейсон что-то отвечал, уверенно и спокойно, и они пили на двоих дрянной гостиничный виски: он — чтобы не видеть перед глазами жертвы, к смерти которой он по-прежнему чувствовал себя причастным несмотря ни на какие слова, а Джейсон... Зачем пил Джейсон, он не знал, но утром они проснулись рядом в одной кровати, в мятой вчерашней одежде, и алкогольный туман любезно позволял не вспоминать, что было той ночью, кроме разговоров и виски. Впрочем, там не было ничего, и, может быть, именно это воспоминания и хотелось сильнее всего от себя скрыть.
Сейчас они смотрели друг другу в глаза, и он слишком поздно спохватился, что это не лучший вариант, если он не хочет, чтобы его мысли опять были поняты без слов. Впрочем, таких вариантов для них уже давно существовало слишком мало. Джейсон негромко заметил:
— Одно я, по крайней мере, знаю сейчас наверняка. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на самообман.
Тон был ровный, будничный, а он вздрогнул и отвёл взгляд. Некоторые иллюзии усилием воли можно превратить в реальность, а лгут себе все - те, кто считает иначе, может быть, сильнее других. Он мог бы сказать это вслух, и Джейсон наверняка нашёл бы, что возразить, но... Он промолчал. В конце концов, умение читать мысли, которое обретаешь, проработав десять лет рядом, действует в обе стороны. А жертвовать одними иллюзиями ради других едва ли имеет смысл.
Поэтому в лесной дом Гидеона через две недели Рид поехал один. И письмо на столе тоже было только одно. Рид бы не понял, что иногда самый честный способ уйти - ничего не сказать на прощанье.
@темы: Criminal Minds: Гидеон, Хотчнер (таб.30), .IV.5 Звуки, #fandom: Criminal Minds
-
-
09.10.2009 в 13:19В эту историю очень верится, и остается впечатление несбывшегося. Ведь мог же Хотчнер принять другое решение, не то, что в сериале.
-
-
10.10.2009 в 10:58Мне хотелось передать их манеру общения, как я видела и воспринимала её в сериале - где пауз и непроизнесённых вслух слов бывало куда больше, чем сказанного впрямую. Не знаю, получилось ли.
В эту историю очень верится, и остается впечатление несбывшегося.
Да, в общем, так оно и было. В смысле - не было, не сбылось. Хотя могло бы...