In case anyone needs me I'll be puking in the garden.
Название: Небелоснежка
Фандом: Lost
Герои: Итан, Клер, Том, Амелия
Тема: II.2 Неизвестная болезнь
Объём: 1 396 слов
Тип: гет
Рейтинг:PG-13
читать дальшеНе очень-то они торопились её искать.
А ведь их было четыре десятка, Господи! Среди них полно здоровых мужиков. Они не могли знать, сколько у Итана сообщников, и могли хотя бы попробовать рискнуть.
Но они тряслись и клацали зубами, они не собирались рисковать из-за какой-то беременной девицы. Кучка идиотов с обмоченными штанами. Те, у которых, возможно, чудом оставались крупицы совести, наверняка просто-напросто убедили себя в том, что Клер давно мертва. Что он выпотрошил её и кинул белым медведям на съедение.
И прекрасно. И продолжайте думать так. Лучше не суйтесь.
Он её не отдаст.
***
Итан принес ей пластиковый лоток с пилюлями, как в настоящей больнице. Клер натянула одеяло до носа в притворном испуге.
- Таблетки!
- Это витамины, Клер. Их надо жевать.
- А они горькие?
- Отнюдь. – Итан рассмеялся, раскладывая тонометр. – У них фруктовый вкус.
Клер взяла одну пилюлю, оранжевую, продолговатую, и осторожно раскусила. Лицо её осветилось восторгом, свойственным только истинным сладкоежкам, которых даже самая дешевая кармелька может привести в состояние абсолютного счастья.
- Апельсиновая!
Она потянулась за следующей. Итан присел на край кровати и мягко взял её за руку.
- Подожди. Сначала измеряем давление.
Клер смотрела, как он оборачивает манжету вокруг её предплечья, и вдруг спросила:
- А когда Чарли придет меня проведать?
О, черт. Из-за препаратов её сознание напоминало прибой – прилив-отлив, песчинки перемешиваются в океанской пене: то Клер думает, что она уже в Лос-Анджелесе, то полагает, что все еще остается в Сиднее, то начинает вспоминать уродов, оставшихся на пляже. Вот теперь – Чарли.
- Он же не насовсем ушел, да? – робко произносит Клер. Итан старается не смотреть на неё, чтобы скрыть захлестнувшие его чувства. Злость. Раздражение. ( Ревность. )
Я убил Чарли, хочет сказать Итан. Ну, или, по крайней мере, я повесил его на дерево и оставил задыхаться. Вряд ли он придет, милая.
- Клер, понимаешь...
- Что?
Она, кажется, вот-вот готова расплакаться. «Не надо, - слышится в её голосе, - только не говори мне, что и он меня бросил. Ну, пожалуйста. Соври мне, а?».
…И Итан врет:
- У Чарли… и остальных небольшие неприятности. Ничего страшного, не волнуйся. У них карантин.
Глаза Клер расширяются еще больше:
- Они что, заболели? Чем?
Кажется, она не вполне понимает даже, о каких «их» говорит, но все равно волнуется.
- Это… местная болезнь. От неё еще никто не умирал, ничего страшного. – «А жаль, - думает он про себя, - жаль, что они не могут взять и разом вымереть». – Но тебе нельзя туда, ты сейчас уязвима, как никогда. И твой малыш тоже.
Итан врет с истинно врачебным вдохновением.
Клер вздыхает, все еще тревожась, но больше ничего не спрашивает. Итан ободряюще улыбается ей, и она улыбается в ответ.
***
«Я её не отдам».
Он моет послеобеденную посуду, пока Клер дремлет у себя в комнате. Трет жесткой щеткой тарелки, не жалея дезинфицирующих средств. Ни единого микроба. Ни одного. Ничто не должно угрожать здоровью матери и ребенка.
«Я её не отдам, и пусть Бен говорит, что хочет».
Сам того не замечая, Итан адресует свое «не отдам» уже не самолетчикам, а тем, кого те называют «Другими».
Своим людям.
***
Сегодня он брал у неё кровь из пальца. Резкий укол в тугую розовую подушечку, выступившая алая капелька. Клер ойкнула, а потом улыбнулась извиняющейся улыбкой и сказала:
- А в этом что-то есть.
- В каком смысле?
- Ну, в легкой боли. Она как будто отрезвляет, - объясняет Клер, прижимая к пальцу клочок ваты. На секунду она убрала ватку и сжала-разжала кулак, любуясь новой каплей крови: - Это как в сказке.
Итан вопросительно оглянулся.
- В «Белоснежке», - пояснила Клер и продекламировала по памяти: - «Шила она, загляделась на снег и уколола иглою палец, и упало три капли крови на снег. А красное на белом снегу выглядело так красиво, что подумала она про себя: “Если бы родился у меня ребенок, белый, как этот снег, и румяный, как кровь, и черноволосый, как дерево на оконной раме!”».
- Думаешь, у тебя родится черноволосый ребенок? – он засмеялся.
- Неееет, - Клер помотала головой. – Это вряд ли.
Итан взглянул на часы – пора было делать ей инъекцию. Проходя мимо Клер в подсобку, где хранились шприцы, он коснулся пряди её волос:
- Белоснежка.
- Нет! – крикнула она ему вслед. – Там же сказано, что у Белоснежки были черные волосы!
***
На тонкой полоске стекла образец её крови смотрелся, как некий цветок. Похожий на те цветы, что растут в одной из островных долин. Их не найдешь ни в одном ботаническом справочнике Большой Земли, они цветут только тут, и местные называют их «красноцветами».
Итан установил образец на микроскоп.
- Вечер добрый, - мрачно произнесли откуда-то сбоку, из дверного проема.
- Добрый, Том. – Он заглянул в микроскоп, настраивая резкость. – Ты мне свет загораживаешь.
Том шагнул в лабораторию.
- Слушай, Бен интересуется, что тут у тебя происходит.
Итан пожал плечами:
- Все идет по плану.
- По чьему плану-то, а, Итан?
Он не ответил.
- Оно с самого начала по плану не пошло, когда ты решил Клер сюда притащить, никого не поставив в известность. – Том хмуро прожигал его взглядом. – И Бен хочет знать…
Итан вскинулся:
- Если Бен хочет знать, то пусть сам приходит и увидит.
- Ты же знаешь, что он не может.
- А. Ну да. У него очередной план.
- Вы совсем с ума посходили, - Том покачал головой. – Гудвин в эту брюнетку из хвостовой части вцепился как клещ – это еще Джульетт не прознала. Теперь ты… только не начинай объяснять, что у тебя к Клер, - он махнул головой куда-то в сторону коридора, - ничего личного.
- Я просто делаю свою работу, Том.
- Ага. – Саркастически усмехнувшись, он направился к выходу. – Конечно же. Тебе привет от мамаши.
- Ей тоже передай.
***
«У Белоснежки были черные волосы».
И белая как снег кожа.
Белая как снег кожа, угольно-черные волосы его жены. Идеальный контраст. Прекрасно. Безжизненно.
Она умерла под его руками. Не по его вине, а по вине той болезни, что убивала всех беременных до этого. Болезни, в которую Джейкоб предпочитал не вмешиваться. Вертитесь сами.
И ребенка их тоже было не спасти. Связь с материнским телом, дающая плоду жизнь, эту же жизнь и отняла.
(был мальчик)
Внутри Итана миллиарды голосов кричали, хрипели, вопили от смертельной боли, но внешне он был так же спокоен, как и мертвое лицо его жены.
Он сидел рядом с ней в полумраке. Она лежала на операционном столе, укрытая до подбородка чистой простыней. Видна была её тонкая сероватая рука, к которой Итан, отчего-то, все не мог прикоснуться. В операционной темнело.
Итан видел множество мертвецов, а вот сейчас выяснилось, что смотреть на умерших близких – это по-иному. Он смалодушничал, не стал смотреть на своего мертвого отца. Теперь же никуда не деться.
Несколько часов он просидел, не шевелясь, облокотившись на колени и подперев подбородок. Но не замечал ни онемевшего тела, ни онемевшего времени.
***
Допив сырую воду, он швырнул стакан в мойку, и стекло глухо хрустнуло. На пороге показалась Амелия.
Всегда энергичная и молодящаяся, сейчас его мать выглядела древней старухой. Она словно стала меньше ростом, глаза слезились, тоненькие ручки зябко обнимали плечи.
- Не надо, Итан, - попросила она. – Бен разозлится.
- Плевать, - бросил Итан.
- У меня плохое предчувствие. – Она слегка раскачивалась на месте, словно не решаясь сделать шаг вперед. – Итан мрачно усмехнулся.
- А ты, вроде, не суеверная.
- Это не суеверие.
Итан ничего не ответил и направился в прихожую. Амелия пошла за ним.
- Итан, у меня не осталось никого, кроме тебя. Я понимаю, что виновата в этом сама, но…
Почувствовав, как уходят последние остатки самообладания, он резко повернулся к ней:
- Как ты не понимаешь, что она может в любой момент родить здорового ребенка? Что она – наш единственный шанс на будущее?
Мать медленно покачала головой:
- Не в этом дело, Итан. Ты не потому так хочешь её вернуть.
Он вышел, хлопнув дверью. Начинался дождь.
***
Она там, у них. Конечно же, никто не заботится о ней. Более того, они начнут ненавидеть её, и эта ненависть родится из страха. Она навлекла на них беду. Если бы они были дикарями, то бросили бы её в джунглях. Отдали бы на растерзание. Но они, сцепив зубы, продолжают убеждать себя в том, что надо поступать цивилизованно. И будут бросать на бедную, насмерть испуганную девушку косые взгляды, как пощечины.
Они не имеют права. Ни на неё. Ни на этот остров.
Но, в первую очередь, на неё.
***
В последнее утро, что Клер провела в «Посохе», Итан разбудил её на полчаса раньше, чтобы успеть на прогулку перед завтраком.
- Привет, - сказал он, зажигая свет. – Как спалось, Небелоснежка?
Клер приподнялась на локте и улыбнулась:
- Отлично.
End
Фандом: Lost
Герои: Итан, Клер, Том, Амелия
Тема: II.2 Неизвестная болезнь
Объём: 1 396 слов
Тип: гет
Рейтинг:PG-13
читать дальшеНе очень-то они торопились её искать.
А ведь их было четыре десятка, Господи! Среди них полно здоровых мужиков. Они не могли знать, сколько у Итана сообщников, и могли хотя бы попробовать рискнуть.
Но они тряслись и клацали зубами, они не собирались рисковать из-за какой-то беременной девицы. Кучка идиотов с обмоченными штанами. Те, у которых, возможно, чудом оставались крупицы совести, наверняка просто-напросто убедили себя в том, что Клер давно мертва. Что он выпотрошил её и кинул белым медведям на съедение.
И прекрасно. И продолжайте думать так. Лучше не суйтесь.
Он её не отдаст.
***
Итан принес ей пластиковый лоток с пилюлями, как в настоящей больнице. Клер натянула одеяло до носа в притворном испуге.
- Таблетки!
- Это витамины, Клер. Их надо жевать.
- А они горькие?
- Отнюдь. – Итан рассмеялся, раскладывая тонометр. – У них фруктовый вкус.
Клер взяла одну пилюлю, оранжевую, продолговатую, и осторожно раскусила. Лицо её осветилось восторгом, свойственным только истинным сладкоежкам, которых даже самая дешевая кармелька может привести в состояние абсолютного счастья.
- Апельсиновая!
Она потянулась за следующей. Итан присел на край кровати и мягко взял её за руку.
- Подожди. Сначала измеряем давление.
Клер смотрела, как он оборачивает манжету вокруг её предплечья, и вдруг спросила:
- А когда Чарли придет меня проведать?
О, черт. Из-за препаратов её сознание напоминало прибой – прилив-отлив, песчинки перемешиваются в океанской пене: то Клер думает, что она уже в Лос-Анджелесе, то полагает, что все еще остается в Сиднее, то начинает вспоминать уродов, оставшихся на пляже. Вот теперь – Чарли.
- Он же не насовсем ушел, да? – робко произносит Клер. Итан старается не смотреть на неё, чтобы скрыть захлестнувшие его чувства. Злость. Раздражение. ( Ревность. )
Я убил Чарли, хочет сказать Итан. Ну, или, по крайней мере, я повесил его на дерево и оставил задыхаться. Вряд ли он придет, милая.
- Клер, понимаешь...
- Что?
Она, кажется, вот-вот готова расплакаться. «Не надо, - слышится в её голосе, - только не говори мне, что и он меня бросил. Ну, пожалуйста. Соври мне, а?».
…И Итан врет:
- У Чарли… и остальных небольшие неприятности. Ничего страшного, не волнуйся. У них карантин.
Глаза Клер расширяются еще больше:
- Они что, заболели? Чем?
Кажется, она не вполне понимает даже, о каких «их» говорит, но все равно волнуется.
- Это… местная болезнь. От неё еще никто не умирал, ничего страшного. – «А жаль, - думает он про себя, - жаль, что они не могут взять и разом вымереть». – Но тебе нельзя туда, ты сейчас уязвима, как никогда. И твой малыш тоже.
Итан врет с истинно врачебным вдохновением.
Клер вздыхает, все еще тревожась, но больше ничего не спрашивает. Итан ободряюще улыбается ей, и она улыбается в ответ.
***
«Я её не отдам».
Он моет послеобеденную посуду, пока Клер дремлет у себя в комнате. Трет жесткой щеткой тарелки, не жалея дезинфицирующих средств. Ни единого микроба. Ни одного. Ничто не должно угрожать здоровью матери и ребенка.
«Я её не отдам, и пусть Бен говорит, что хочет».
Сам того не замечая, Итан адресует свое «не отдам» уже не самолетчикам, а тем, кого те называют «Другими».
Своим людям.
***
Сегодня он брал у неё кровь из пальца. Резкий укол в тугую розовую подушечку, выступившая алая капелька. Клер ойкнула, а потом улыбнулась извиняющейся улыбкой и сказала:
- А в этом что-то есть.
- В каком смысле?
- Ну, в легкой боли. Она как будто отрезвляет, - объясняет Клер, прижимая к пальцу клочок ваты. На секунду она убрала ватку и сжала-разжала кулак, любуясь новой каплей крови: - Это как в сказке.
Итан вопросительно оглянулся.
- В «Белоснежке», - пояснила Клер и продекламировала по памяти: - «Шила она, загляделась на снег и уколола иглою палец, и упало три капли крови на снег. А красное на белом снегу выглядело так красиво, что подумала она про себя: “Если бы родился у меня ребенок, белый, как этот снег, и румяный, как кровь, и черноволосый, как дерево на оконной раме!”».
- Думаешь, у тебя родится черноволосый ребенок? – он засмеялся.
- Неееет, - Клер помотала головой. – Это вряд ли.
Итан взглянул на часы – пора было делать ей инъекцию. Проходя мимо Клер в подсобку, где хранились шприцы, он коснулся пряди её волос:
- Белоснежка.
- Нет! – крикнула она ему вслед. – Там же сказано, что у Белоснежки были черные волосы!
***
На тонкой полоске стекла образец её крови смотрелся, как некий цветок. Похожий на те цветы, что растут в одной из островных долин. Их не найдешь ни в одном ботаническом справочнике Большой Земли, они цветут только тут, и местные называют их «красноцветами».
Итан установил образец на микроскоп.
- Вечер добрый, - мрачно произнесли откуда-то сбоку, из дверного проема.
- Добрый, Том. – Он заглянул в микроскоп, настраивая резкость. – Ты мне свет загораживаешь.
Том шагнул в лабораторию.
- Слушай, Бен интересуется, что тут у тебя происходит.
Итан пожал плечами:
- Все идет по плану.
- По чьему плану-то, а, Итан?
Он не ответил.
- Оно с самого начала по плану не пошло, когда ты решил Клер сюда притащить, никого не поставив в известность. – Том хмуро прожигал его взглядом. – И Бен хочет знать…
Итан вскинулся:
- Если Бен хочет знать, то пусть сам приходит и увидит.
- Ты же знаешь, что он не может.
- А. Ну да. У него очередной план.
- Вы совсем с ума посходили, - Том покачал головой. – Гудвин в эту брюнетку из хвостовой части вцепился как клещ – это еще Джульетт не прознала. Теперь ты… только не начинай объяснять, что у тебя к Клер, - он махнул головой куда-то в сторону коридора, - ничего личного.
- Я просто делаю свою работу, Том.
- Ага. – Саркастически усмехнувшись, он направился к выходу. – Конечно же. Тебе привет от мамаши.
- Ей тоже передай.
***
«У Белоснежки были черные волосы».
И белая как снег кожа.
Белая как снег кожа, угольно-черные волосы его жены. Идеальный контраст. Прекрасно. Безжизненно.
Она умерла под его руками. Не по его вине, а по вине той болезни, что убивала всех беременных до этого. Болезни, в которую Джейкоб предпочитал не вмешиваться. Вертитесь сами.
И ребенка их тоже было не спасти. Связь с материнским телом, дающая плоду жизнь, эту же жизнь и отняла.
(был мальчик)
Внутри Итана миллиарды голосов кричали, хрипели, вопили от смертельной боли, но внешне он был так же спокоен, как и мертвое лицо его жены.
Он сидел рядом с ней в полумраке. Она лежала на операционном столе, укрытая до подбородка чистой простыней. Видна была её тонкая сероватая рука, к которой Итан, отчего-то, все не мог прикоснуться. В операционной темнело.
Итан видел множество мертвецов, а вот сейчас выяснилось, что смотреть на умерших близких – это по-иному. Он смалодушничал, не стал смотреть на своего мертвого отца. Теперь же никуда не деться.
Несколько часов он просидел, не шевелясь, облокотившись на колени и подперев подбородок. Но не замечал ни онемевшего тела, ни онемевшего времени.
***
Допив сырую воду, он швырнул стакан в мойку, и стекло глухо хрустнуло. На пороге показалась Амелия.
Всегда энергичная и молодящаяся, сейчас его мать выглядела древней старухой. Она словно стала меньше ростом, глаза слезились, тоненькие ручки зябко обнимали плечи.
- Не надо, Итан, - попросила она. – Бен разозлится.
- Плевать, - бросил Итан.
- У меня плохое предчувствие. – Она слегка раскачивалась на месте, словно не решаясь сделать шаг вперед. – Итан мрачно усмехнулся.
- А ты, вроде, не суеверная.
- Это не суеверие.
Итан ничего не ответил и направился в прихожую. Амелия пошла за ним.
- Итан, у меня не осталось никого, кроме тебя. Я понимаю, что виновата в этом сама, но…
Почувствовав, как уходят последние остатки самообладания, он резко повернулся к ней:
- Как ты не понимаешь, что она может в любой момент родить здорового ребенка? Что она – наш единственный шанс на будущее?
Мать медленно покачала головой:
- Не в этом дело, Итан. Ты не потому так хочешь её вернуть.
Он вышел, хлопнув дверью. Начинался дождь.
***
Она там, у них. Конечно же, никто не заботится о ней. Более того, они начнут ненавидеть её, и эта ненависть родится из страха. Она навлекла на них беду. Если бы они были дикарями, то бросили бы её в джунглях. Отдали бы на растерзание. Но они, сцепив зубы, продолжают убеждать себя в том, что надо поступать цивилизованно. И будут бросать на бедную, насмерть испуганную девушку косые взгляды, как пощечины.
Они не имеют права. Ни на неё. Ни на этот остров.
Но, в первую очередь, на неё.
***
В последнее утро, что Клер провела в «Посохе», Итан разбудил её на полчаса раньше, чтобы успеть на прогулку перед завтраком.
- Привет, - сказал он, зажигая свет. – Как спалось, Небелоснежка?
Клер приподнялась на локте и улыбнулась:
- Отлично.
End
@темы: Lost: Другие (таб.30), #fandom: Lost, .II.2 Научная фантастика
-
-
07.06.2009 в 22:53Спасибо.
-
-
07.06.2009 в 23:13спасибо большое вам за отзыв.