[plain flier]

Название: А вас я попрошу остаться…
Фандом: Dr. Who
Бета: _Наблюдатель
Герои: Второй Доктор, Бригадир
Тема: самолет
Объем: 334 слова
Тип: джен
Рейтинг: G
От автора: Своего рода missing scene к серии «Invasion».

- Доктор, а вас я попрошу остаться, - произнес Бригадир уже в спину удивительному человеку, второй раз на его памяти спасшему Землю от вторжения инопланетян.
- В смысле? – Доктор остановился и вопросительно взглянул на Летбридж-Стюарта, без сомнения, обуреваемого посетившей его гениальной идеей. О том свидетельствовала помпезность его облика, придававшая пышность усам и легкую торжественность интонации.
Зои и Джейми успели пропасть в недрах грузового самолета; за разговором они не заметили, что Доктора рядом с ними нет.
- В качестве научного советника.
- Вы это серьезно, Бригадир? Научным советником ЮНИТ?
- Абсолютно.
- Научным советником здесь? - и Доктор обвел рукой помещение, представлявшее собой один из отсеков самолета, так, словно речь шла о видавшем виды подвале или полуразрушенном сарайчике.
- Не совсем здесь, - уточнил Бригадир, судорожно соображая чем был вызван сарказм в голосе Доктора. – Я имел в виду сам ЮНИТ. Этот самолет - всего лишь временная штаб-квартира.
- Судя по степени её обжитости, не такая уж она и временная, Я бы рискнул предположить, что в ней вы и провели последние четыре года.
- Зато она отличается мобильностью, – ощетинился Бригадир, невольно вставая на защиту летающей штаб-квартиры. - Что играет не последнюю роль в нашем деле.
- В вашем - возможно. Но зубы вы другим заговаривайте, - фыркнул Доктор. - Можете здесь хоть обои в цветочек наклеить, хоть паркет настелить. Все равно мне не нравится; отдает неустроенностью и казарменностью. Я не против походной жизни. Я люблю походную жизнь, но не при военной организации на борту самолета, прикованного к одной планете.
- А на борту деревянной полицейской будки.
- Вы бы удивились, Бригадир, заглянув вовнутрь, насколько ваш самолет незначителен по сравнению с этой будкой. Обзаведись он варп-двигателем, и то бы я ни за что не променял на него ТАРДИС, где я сам себе хозяин. У ТАРДИС нет крыльев, но она и без них чувствует себя неплохо.
- И нет никакого шанса уговорить вас остаться?
- Если только случится невероятное - ТАРДИС сломается, и мне придется застрять на Земле. Но такое вряд ли когда-либо произойдет. Так что прощайте, Бригадир!

@темы: Dr. Who: Доктор, Бригадир (таб.30), .III.3 Места, #fandom: Dr. Who

---

[Плюшевая кошка, мурлыкающая в тапки]

Фандом: Dragon age 2
Герои: Хоук, Андерс
Тема: Мечты
Объём: 374 слова
Тип: слэш
Рейтинг: PG

Еще пару лет назад Андерс мечтал о том, как сможет навсегда сбежать из Круга, как храмовники перестанут гнаться за ним и можно будет осесть в каком-нибудь небольшом городке, познакомится с красивой девушкой и вечерами сидеть в таверне. Как быстро все меняется. Из-за воспоминаний о том времени Андерсу было бы смешно, если бы он не скучал по всему этому так сильно.
Оставил ли Справедливость возможность мечтать о чем-либо, кроме свободы для всех магов? Иногда казалось, что нет. Дух не терпел промедления и требовал действий, зачастую забывая, что возможности тела не безграничны. Он вцепился в сознание мага, не давая отвлечься от главной цели. Со временем Андерс уже не мог понять, сам он хочет помочь очередному отступнику, или его просто заставляют это делать.
Наверное, все оставалось бы так же, и рано или поздно из-за Справедливости от самого Андерса не осталось бы ничего. Можно сказать, что Хоук его спас.
-Я познакомился с духом Справедливости, и мы подружились, - рассказывая, маг не смотрит на человека перед собой. Он уже представляет его реакцию. Андерс пытался объяснить произошедшее с ним нескольким другим магам, которых вышло спасти от храмовников. Заслышав про дружбу с духами, те сразу же приняли его за мага крови. Один даже попытался убить одержимого, так и не дослушав до конца. - Он не мог находится в нашем мире без тела...
Но Гаррет только пожимает плечами и улыбается:
-Наверное, раз ты так поступил, на то были причины.
Андерс не знает, что ответить. Но после того разговора, он понимает, что Хоук стал единственным человеком, который не осудит его.
-Ты знаешь, я и Карл...
-Я так и подумал, Андерс.
-И тебя не смущает, что я, знаешь, был с мужчиной?
-Конечно, нет.
Справедливость не понимает, что произошло, когда чувствует перемены в маге. Даже прожив несколько лет среди людей, он не может понять, как один человек может заставить отвлечься от куда более важных проблем. Как один воин может заставить мечтать о чем-то столь личном, когда вокруг убивают и усмиряют невиновных. Но убедить Андерса в том, что ему не нужны те отношения, что отвлекают от цели, так и не выходит. Дух сдается — наверное, впервые. И разве может Андерс упустить шанс осуществить хоть одну свою мечту?
-Если ты захочешь, я приду. Но я пойму, если ты откажешься.
-Двери в мой дом всегда открыты для тебя.

Фандом: Dragon age 2
Герои: Хоук, Мередит, Андерс
Тема: Герой
Объём: 235 слов
Тип: джен
Рейтинг: PG

-Хоук, - говорит Мередит с таким выражением лица, будто Гаррет собственными руками удавил ее любимого ручного нага. - Вижу, все кончено.
Люди в зале ликуют. Они кричат «кунари повержены!», «слава герою!», кто-то порывается снять корону с мертвой головы наместника и вручить ее воину, но его, слава Андрасте, останавливают.
-Конечно, рыцарь-командор. А вы как думали?
Рыцарь-командор явно надеялась, что когда войдет в зал, на полу будут лежать две головы — не только наместника, но и Хоука. Она, конечно же, не верила, что такой мальчишка может победить Аришока.
-Вам, наверное, нужно идти, - все так же кисло замечает она.
-Совершенно нет, рыцарь-командор. Я никуда не спешу.
Мередит поджимает губы и кивает. Обводит взглядом всю «команду» Хоука, останавливаясь на Андерсе.
-Никогда бы не подумала, что Защитник этого города будет дружить с одержимым отступником. Но вы и сами знаете, как это глупо, Хоук.
Кажется, ее слышит только Гаррет. Все остальные наблюдают за тем, как труп Аришока выносят из тронного зала.
-Вы еще сами поймете, какую ошибку совершили. Когда он вас предаст — будет слишком поздно, - Мередит вдруг улыбается, хотя глаза ее остаются такими же холодными. Она встает рядом с Хоуком, призывает людей обратить на них внимание. - Что же, приветствуйте нового Защитника Киркволла!
А потом добавляет гораздо тише:
-Сегодня вы герой, Хоук. Но не думайте, что всегда будете так удачливы.
И Хоук хочет не верить ей. И как же жаль, что именно в этот момент в его душу закрадываются сомнения.

@темы: .I.6. Ангст, .II.3 Фэнтези, #fandom: Dragon age 2, Dragon age 2: Гаррет Хоук, Андерс. (табл.50)

---

3/30 Heroes, Сайлар

[lorenell]

Название: Кое-что останется неизменённым
Фандом: Heroes
Герои: Хиро Накамура, Гэбриел Грей.
Тема: Если бы
Объём: 208 слов
Тип: джен
Рейтинг: G
Саммари: Хиро в "Закусочной Большого Джима". И Гэбриел вместе с ним. Не очень далекое прошлое.
Хиро так и не смог понять, что именно его заинтересовало, что заставило узнать о Гэбриеле Грее больше, чем следовало. Поиск мотива чужих преступлений? Успокоение собственной совести? Желание узнать правду?
Найти кое-какие данные о настоящих родителях Сайлара было трудно, а узнать точное время и место событий, положивших начало кошмару, – почти невозможно. Но Хиро был на редкость удачлив, а старший Грей, часовщик, подсказал Накамуре путь, по которому нужно следовать.
«Закусочная Большого Джима» что в восьмидесятых, что в девяностых особой популярностью не пользовалась: еда была не слишком вкусна, персонал не слишком вежлив, а посетители... Черт с ними, для Хиро был важен только один юный посетитель, мальчик лет трех-четырех, играющий с машинкой за одним из столиков.
Накамура сидел за барной стойкой и не вмешивался, внимательно изучая поведение ребенка. Обычный мальчик, которого родной отец продает другой семье.
Вот маленький Гэбриел выбежал во двор. Хиро последовал за ним и увидел то, что он хотел, но не должен был увидеть. Вот та ниточка, то событие, тот толчок.
Хиро подумал, что может помочь Сайлару, может всё исправить, изменить к лучшему.
Но почему-то не изменил, не исправил, не помог.
Наверное, Накамура понимал, что даже если бы мать Гэбриела осталась в живых, то ничего не изменилось бы ни в тысяча девятьсот восьмидесятом, ни двадцать с лишним лет спустя.


Название: О кураторах и наркоманах
Фандом: Heroes
Герои: Гэбриел Грей, Питер Петрелли. Желающие могут увидеть пейринг.
Тема: краска
Объём: 135 слов
Тип: джен
Рейтинг: G-PG
Саммари: Во что превращается обязанность или немного о странной дружбе.
Сначала дружба Питера и Гэбриела напоминала отношения «куратор – бывший наркоман». Петрелли следил за каждым шагом Грея и помогал ему в трудную минуту, направляя по нужному пути. А потом незаметно стал делиться своими проблемами с подопечным.
Так дружба поневоле превратилась в дружбу настоящую.
Гэбриел всегда оставлял дверь своей квартиры открытой, если был дома: с недавнего времени его начали раздражать звонки и другие резкие звуки. Питер ничего не имел против, хотя почему-то каждый раз вздрагивал, открывая дверь. Но сегодня сердце не ёкнуло. Петрелли ничего не почувствовал и в тот момент, когда увидел в коридоре темно-красные следы на паркете.
Грей сидел на полу в зале и любовался высокохудожественным пятном на стене.
Гэбриел приветливо улыбнулся Петрелли:
– А я тут выбираю новый цвет для комнаты. Представляешь, пока разводил краску, умудрился испачкать туфли... Не поможешь?
Грей засмеялся, а Питер вздохнул облегченно.


Название: Легкая форма сомнофилии
Фандом: Heroes
Герои: Гэбриел Грей/Клер Беннет, юст.
Тема: масло
Объём: 112 слов
Тип: гет
Рейтинг: PG
Саммари: Сайлар каждую ночь наблюдает за спящей Клер. Извращенное и почти полное отрицание плохого Сайлара. Необоснуйная любовь.
Клер спит крепким младенческим сном, но Гэбриел всё равно боится разбудить её. Он осторожно садится на край кровати и чуть наклоняется вперед.
От волос Клер пахнет яблоком, а от кожи – розовым маслом.
Грей хочет прижаться губами к её плечу, ласково провести пальцами по губам и улыбнуться, если она нахмурится в ответ. Гэбриел любит спящую Клер, потому что она молчит и не буравит его взглядом.
Что такого плохого в том, что он когда-то убил обоих её родителей? В конце концов, они предавали Клер и предавали не раз. Грей знает, что он сам будет верен своей маленькой спящей принцессе.
Может, со временем он даже сможет поцеловать её, когда девушка будет бодрствовать. Хотя... Едва ли.

@темы: .I.6. Ангст, .IV.3 Жидкости, #fandom: Heroes, Heroes: Сайлар (Гэбриел Грей). [табл.30]

---

[chipchirgan]

1.
Название: Сон разума.
Фандом: Stargate Atlantis.
Герои: Родни МакКей, Джон Шеппард.
Тема: Измена по пьяни.
Объём: 3168 слов.
Тип: слэш.
Рейтинг: R.
Саммари: Сон разума не всегда рождает чудовищ.

Читать

Балкон, нависающий над беснующимся танцполом, постепенно заполняется, и Родни рад, что команда раскололась, а они с Джоном взяли в рабство официанта и спрятались за тяжелыми бордовыми занавесками одной из ниш, в которые манили темными скатертями и уютной изоляцией VIP-столики. В ушах гулко бухает чуть смягченная толстым бархатом однообразная музыка – или кровь, разогретая алкоголем, замкнутым пространством и близостью Джона.
Прибыв на Атлантиду, Сэм сразу попросила их ввести ее в курс дела, а потом кивнула и спокойно, без тени смущения, заявила, что руководство военным контингентом и научным отделом передается Лорну и Зеленке соответственно, а команда на две недели с того момента, как их ноги ступят на Землю или куда-то еще за пределами Атлантиды, отстраняется от любой профильной деятельности. Они пытались протестовать, указывать, что у Зеленки насморк и он рассеян из-за лекарств, а Лорн не умеет писать отчеты, что у города слишком мало энергии, чтобы тратить ее на них, но Сэм, не дрогнув ни единым мускулом, сказала, что завтра здесь будет «Дедал» и вообще, все согласовано, это приказ и она отдаст всех четверых под трибунал, если они ослушаются. Она даже разрешила взять с собой пегасцев, когда Джон попробовал заикнуться, что будет скучать без лучшей половины команды.
Когда «Дедал» сбросил их под гору и Родни вдохнул земной воздух, пахнущий суетой, озабоченностью и кучей мелких, неприятных, но жизненно важных дел, так не похожий на полный безмятежности даже в разгар бури воздух Атлантиды, он подумал, что идея все-таки не так плоха, как показалось ему сначала. Память все громче подсказывала, что была жизнь и до Атлантиды, и жизнь вполне приличная. Здесь на улицах было много людей, не знавших почти ничего по сравнению с лантийцами, не отягощенных постоянно растущим грузом знания, не терявших друзей, а если и терявших, то не виноватых в этом. Здесь можно было спать ночью, работать днем, хорошо проводить свободное время вечером. Здесь был дом. Чуткие пегасцы замечали, как расправляются плечи товарищей по команде, и тоже переставали нервничать.
Их поселили в отель, уходящий под землю, наверно, на столько же этажей, на сколько в небо. Распаковав вещи и посидев каждый в своем номере минут пять, они одновременно вышли в коридор, посмотрели друг на друга и целый день шлялись по городу, пегасцы – жадно рассматривая все вокруг, земляне – вспоминая. Однако даже такой марш-бросок по энергозатратам не шел ни в какое сравнение с самой простенькой миссией, и вечером, стоя в холле, они поняли, что разойтись сейчас по комнатам будет очень неразумно: в подобных случаях в комплекте с одиночеством обязательно идет смутная тревога, сбившиеся в комок горячие простыни, духота и кошмары, если вдруг удастся уснуть. Первым сдвинулся с места Ронон: услышав звуки стрельбы из зала игровых автоматов, он молча устремился туда, закатывая рукава. Тейла сказала, что хочет посмотреть на земные танцы, улыбнулась и пошла к лифтам («Не думай, что мы все такие!» - крикнул Джон ей вслед). Родни посмотрел на Джона, они немножко степенно побродили туда-сюда по холлу, привыкая к вычурной роскоши, а потом Джон вздохнул и сказал, что бар у него в номере совсем никуда не годится, а он сегодня собирается нажраться, как свинья, так что почему бы им не спуститься в нормальный бар, где есть много нормальной выпивки, раз уж за них платит государство?
Спускаясь по широкой лестнице в полумрак бара, Родни вдруг почувствовал, как напрягается тело и тревожно обостряется внимание. Слишком много плохого за последние годы случилось под землей, чтобы сразу осознать фундаментальное отсутствие угрозы, кроме, пожалуй, риска упасть или наткнуться на что-нибудь в темноте или перепить. Оглянувшись на Джона, Родни заметил те же напряженно сведенные брови. Он улыбнулся, и Джон расслабился и на секунду переплел пальцы с пальцами Родни.
После первого пива желание просканировать весь зал на предмет внеземных жизненных форм и смертоносного оружия в стадии разработки начало ослабевать. После первого маленького стаканчика чего-то разноцветно-полосатого, что официант поджег, а Джон задул и опрокинул в себя, стало весело. Родни хмыкнул, обнаружив, что объем полосатого измеряется в шотах, но Джон толкнул его локтем, ловко поджег его стаканчик и сказал:
- Представь, что я думаю, что американец запросто обставит канадца по части выпивки. Давай, а то все выгорит.
И Родни послушно сдул синие язычки. Язык и горло обожгло, но сладкие нижние слои оставили только мягкое тепло, и в следующие полчаса доброе имя Канады было восстановлено, а от тяжелой подозрительности не осталось и следа. Потом была какая-то зеленая штука, потом какая-то синяя, а может, наоборот или между ними было еще что-то ядовито-оранжевое – сейчас Родни уже не помнит, он помнит только, что Джон точно выпил намного больше его. У Джона очень горячие руки и глаза как будто светятся в красноватом полумраке. Занавески плотно задернуты, но даже если бы их не было вообще, Родни не смог бы не подаваться вперед каждый раз, когда Джон наклоняется к нему. Родни кажется, что они за три года не целовались столько, сколько за прошедшие три часа, и Джон точно ни разу не сидел так близко так долго, привалившись плечом к Родни. Джон снова тянется к его губам, но занавески колышутся, и Джон откидывается на мягкую плюшевую спинку. Официант беззвучно двигается по комнатке, собирает стаканы, принимает новые заказы и исчезает за занавесками, а у Родни, которого Джон все-таки целует непослушными губами, внутри начинает расти предвкушение ночи, когда им никто не помешает. Целая ночь, думает Родни, целуя Джона в шею и слушая, как он задыхается, а утром можно будет долго не вставать, лежа рядом, на одной подушке, под одним одеялом.
Их обещали не трогать, даже если к городу слетятся все ульи, репликаторы и дженаи галактики, и их действительно не тронут, и сейчас это очень вдохновляет Родни. Через пару дней они начнут тосковать, то и дело бессознательно смотреть в небо и в конце концов слезно попросятся назад, догуливать отпуск на Атлантиде, и пусть там надо постоянно следить, куда ставишь локоть, слезая с Джона, а атозианский алкоголь – не вариант для землянина. Но сейчас, расстегивая две пуговицы на рубашке Джона и распахивая пошире ворот, Родни лихорадочно счастлив, что они на Земле.
Выпитое наконец дает о себе знать, и Родни встает, но ноги еще более ватные, чем он предполагал, и он присаживается на скамью и трясет закружившейся головой. Бессовестный Джон этим тут же пользуется, тянет слабо сопротивляющегося Родни на себя и снова целует его, мокро и жадно. У Родни сбивается дыхание.
- Как маленький, - возмущенно говорит он минуты через три, оторвавшись от Джона и вставая уже увереннее.
- Странные... у тебя... представления о маленьких, - невнятно бормочет Джон. - Закажи мне... самбуку.
- Обойдешься.
Родни идет к выходу, но у самых занавесок не выдерживает и оглядывается. Джон сполз так низко, что его едва видно из-за столика, а ноги торчат из-под него. В порыве собственнического чувства Родни толкает ботинком ботинок Джона, и тот втягивает ноги под столик и блаженно улыбается.
В полутемном туалете пахнет снегом, и Родни долго умывается холодной водой, с наслаждением чувствуя, как она впивается в горящие щеки миллионами иголочек. Все столики на балконе уже заняты, все входы в ниши задернуты занавесками. Джон стоит, шатаясь, крепко вцепившись в занавеску, и шарит взглядом по балкону. Ищет меня, удивительно ясно думает Родни, и его вдруг охватывает странное чувство. Пока Джон будет искать его взглядом, даже с трудом фокусируя этот самый взгляд, все будет хорошо.
Пока Родни наблюдает за Джоном, от группы перегибающихся через перила девушек в ярких открытых нарядах отделяется одна и движется к Джону, целеустремленно, как ледокол. Родни едва не бросается на защиту своих территорий и уже начинает потихоньку распихивать толпу, но потом ему приходит в голову, что будет даже лучше, если Джона заметят с девушкой. Не то чтобы кто-то начал о чем-то догадываться, но перестраховаться никогда не бывает лишним, тем более, что Родни не собирается позволять нахалке зайти слишком далеко.
Девушка тем временем наглеет и начинает лапать Джона, и Родни раздраженно закусывает губу. Джон мотает головой, пытается отодвинуться от нее и вдруг зажмуривается, и девушке этого хватает, чтобы забросить его руку себе на плечи и, потянув на себя, заставить сделать несколько шагов. Джон еще несколько секунд беспомощно цепляется за занавеску, звенящую кольцами, но девушка настойчива, и Джон наконец сдается и начинает перебирать ногами. Они идут к Родни, и он начинает придумывать, как заставить непрошеную гостью отвалить, не нанося ей особенных телесных повреждений, но когда они проходят мимо него, он почему-то отступает на шаг, в тень, а потом, словно часть этой тени, скользит за ними.
Родни смотрит, какой этаж загорается над дверями лифта, закрывшимися за ними, и вызывает соседний. Он приходит почти сразу, и Родни, выскочив в чистый, пахнущий уютом коридор, замечает, как они скрываются за поворотом. Девушка живет в другом конце отеля, и до самой ее двери Родни клянется себе, что вот за этим поворотом он окликнет их, извинится и как-нибудь оклевещет Джона – во имя высшей цели, разумеется. Поворот следует за поворотом; исследовательский интерес оказывается сильнее, чем думал Родни, и вот он уже стоит, прислонившись к стене напротив ее номера, и прикидывает, больше или меньше десяти минут пройдет до того, как Джон выскочит оттуда, как ошпаренный.
Проходит десять минут, и Родни садится на корточки и подпирает голову рукой. Этого времени вполне достаточно, чтобы раздеть Джона и привести в боевую готовность. На первый взгляд девушка бодибилдершей не казалась, да и на второй тоже, но тяжелого полубессознательного мужика на себе через весь отель протащила почти волоком, так что справиться с таким незамысловатым делом точно сможет быстро. То есть Родни уже вполне можно начинать волноваться, но он почему-то спокойно сидит на корточках и ждет.
Наконец дверь распахивается и врезается в предохранительный столбик, не дающий ей врезаться в нежно-кремовую стену. В проеме появляется Джон, цепляясь побелевшими пальцами за косяки, и Родни тяжело сглатывает. Он поднимается, шипя от боли в затекших ногах, и ждет, пока взгляд полузакрытых блестящих глаз не остановится на нем. Пожалуй, на памяти Родни Джон впервые так сильно пьян, и Родни против воли немножко жалеет об этом, правда, не совсем понимает, о чем – что пьян или что впервые. Он уже давно привык и научился нормально жить с тем, что у него сбоят, а иногда и летят все системы, когда Джон рядом, но этот случай совершенно особенный.
Рубашка у Джона почти полностью расстегнута, щеки, шея и грудь измазаны помадой, от него пахнет терпкими духами, и Родни еле сдерживается, чтобы прямо здесь не приступить к ликвидации всех до последнего свидетельств вторжения в их маленький мир. Он прислоняет Джона к стене, пытаясь не смотреть на его радостную улыбку и хоть чуть-чуть притушить желание, и аккуратно застегивает рубашку почти под горло.
- Родни, - бормочет Джон и пробует посмотреть, что он там с ним делает, - ты что, заблудился? Туалет был за углом.
- Тсс, - шепчет Родни, и Джон охотно замолкает и улыбается еще шире.
Вылетевшая из комнаты девушка растрепанная, с красными пятнами вокруг рта и следами помады на тыльной стороне ладони и очень злая. Еще в прихожей она, очевидно, набрала воздуха в грудь, чтобы крикнуть что-нибудь обидное Джону вслед, и давится словами, заметив Родни, еле взглянувшего на нее, и Джона, который не видит ничего вокруг себя, кроме Родни. Девушка несколько секунд смотрит на них – Родни живо представляет себе, как отчаянно и тщетно силится изогнуться единственная извилина у нее в голове, – а потом презрительно бросает:
- Он что, гомик?
- Нет, он просто не любит тупых размалеванных шлюх, даже когда лыка не вяжет, - отвечает Родни, не глядя на нее.
Значит, Джон ничего не сказал про них, думает он.
Джон закидывает руки ему на плечи и тычется носом в шею, мурлыкая что-то ласковое, но девушка уже хлопнула дверью так, что удар чувствует даже Джон, все еще опирающийся о стену, так что беспокоиться не о чем. Джон издает удивленный звук и пытается оглянуться на стену, но Родни уже тащит его по коридору, потому что звук сопровождался теплым выдохом в вырез футболки и у Родни остается только одна мысль – добраться до номера.
Раздеваются они дольше, чем когда-либо: Джон начинает хныкать и цепляться за Родни, когда тот пытается отстраниться, и приходится орудовать в условиях ограниченной мобильности. По привычке Родни старается примоститься на краешке кровати, наконец оторвав от себя Джона и свалив его, возбужденного и бормочущего себе под нос, на кровать, но потом вспоминает, что кровать широкая, необъятная, на ней можно основать маленькую метрополию и пару колоний, и оттаскивает Джона на середину. У кровати даже есть балдахин и, соответственно, четыре столба, балдахин поддерживающих, вспоминает Родни, а Джон как раз накупил себе совершенно идиотских галстуков с Симпсонами, но это все завтра, хотя нет, лучше послезавтра.
Джон, похоже, уже совсем ничего не понимает, но так даже лучше – достойное завершение безумного вечера. Да и сам Родни может думать только о том, какой Джон горячий, снаружи и внутри, и, в очередной раз прижавшись лбом ко лбу Джона и не почувствовав тепла, понимает, что на нем самом тоже можно жарить яичницу.
Время от времени Джон сильно вздрагивает, распахивает глаза и пытается оттолкнуть Родни, очевидно, думая, что девушке все-таки удалось склонить его к адюльтеру, но потом видит, кто нависает над ним, и успокаивается, и пытается зацепить ступней лодыжку, чтобы ноги не срывались с бедер Родни, но делает только хуже, щекоча Родни сползшим носком.
Все заканчивается так же беспорядочно, как началось и продолжилось, но Родни, похоже, именно это и было нужно. Джон все еще слабо постанывает, и Родни потихоньку сходит с ума от этого звука, прижимая Джона к себе.
- Рооодни, - тянет Джон.
Он уже наполовину спит, но пьяная бравада не дает ему признаться в этом даже себе.
- Спи, пожалуйста, - просит Родни.
Ему очень надо успокоиться, иначе он не знает, что с ним будет завтра.
- Хо-ошо, - бормочет Джон, - хо-ошо, Родни...
Родни отпускает, только когда Джон совсем затихает. Он лежит, медленно остывая, и начинает ощущать, что тоже здорово пьян, и ему это не нравится. Хорошая встряска, не сопровождающаяся взрывами, неделями на стимуляторах, глухой ноющей тревогой за город и диким ослепляющим страхом за Джона, иногда нужна, но ему еще долго не захочется повторить.
Утро застает Родни сидящим в кресле и ждущим пробуждения Джона. На прикроватной тумбочке стоит полный графин воды, стакан с водой и зеленая коробочка чудодейственного снадобья от похмелья, найденная в ящике той же тумбочки рядом с презервативами и смазкой. И того, и другого хватит на неделю минимум, и когда вялое шевеление мыслей перестает превращать мозг и глазные яблоки в пюре, Родни думает, что за те три года, что он толком не был на Земле, здесь явно начались перемены к лучшему.
Джон вздыхает чуть глубже и медленно кладет руку на другую половину кровати, а Родни на цыпочках идет к окну и плотнее задергивает портьеры: если уж у него такое ощущение, что кто-то обшил веки изнутри крупным наждаком, Джон, наверно, вообще не сможет открыть глаза. Однако Джон, очевидно, стреляный воробей и даже не пытается их открыть, как и пошевелиться, и только по его быстрому сопению Родни понимает, что он не спит. Родни бросает таблетку в стакан, осторожно садится на край кровати – сопение на секунду прекращается – и ждет, пока таблетка растворится, медленно гладя Джона по голове. Шипение наконец становится неразличимым, вода – прозрачной, и Родни приподнимает голову Джона и подносит стакан к его губам. Джон мычит и сжимает губы.
- Давай, пей, - ласково шепчет Родни. - Представь, что я думаю, что все американцы – как дети-трусишки, которые отказываются от невкусного лекарства.
Джон с трудом пьет; ему удается – наверно, из последних сил – благодарно погладить Родни по руке, когда тот осторожно укладывает его голову обратно на подушку. Через пару минут глаза с припухшими веками приоткрываются и смотрят почти осмысленно, даже немного вопросительно.
- Лантийцы ушли в отрыв, - говорит Родни, и Джон пробует засмеяться, морщится и слабо стонет, оживляя воспоминания о ночи, холодной волной проходящие по телу Родни. Он сжимает кулаки и спрашивает: - Помочь?
Джон едва заметно мотает головой и еще минут пять лежит, расслабив все, что может. Родни сидит, отвернувшись: отголоски ночной дикой, пугающей и притягивающей энергии все еще колышутся над неподвижным телом Джона, а тело Родни болит недостаточно сильно, чтобы помешать ему поддаться и воспользоваться ситуацией.
Кровать не скрипит, когда Джон начинает продвижение к ее краю. Родни успевает сдернуть с него носки; и без них ему хватит приключений по пути к ванной.
Родни вытягивается на кровати и смотрит на дверь ванной. Минут через десять оттуда доносится шум воды, через пять – знакомое задушенное фырканье, в которое Джон вкладывает всю свою ненависть к холодной воде. Родни вдруг думает, а что бы было с ним, если бы он проснулся один, а душ сейчас шумел бы в другом крыле отеля. Странно, но кроме сосущей тоски эта мысль ничего не вызывает – ни злобы, ни ярости, ни желания отомстить. Это немножко пугает, но Родни чувствует, что это нормально, это его реакция, родная, глубинная, не то, чего могли бы ждать от спесивого эгоцентрика с отрицательным уровнем социализации, но Родни понимает: удивительно, но другой человек действительно может значить для него больше, чем он сам и его чувства к этому человеку.
Этот человек выходит из ванной с пушистым полотенцем вокруг бедер и с лицом, целиком и полностью отражающим сжирающую его вину. Родни ждет, что будет дальше.
- Слушай, я...
Родни смотрит на него и думает, что надо бы обнять его, погладить по голове и сказать, что ничего вчера не было, Джон только невольно доказал то, в чем Родни убеждать уже давно не нужно. Но сделать все это Родни не в силах, потому что Джон восхитителен, когда терзается, с этими своими огромными глазами запуганного до полусмерти олененка, с закушенной – наверняка до крови – изнутри щекой, с чуть приоткрытыми искусанными, влажными губами и крепко сжатыми кулаками.
- Я не помню, что вчера было, - Джон дышит тяжело и хрустит пальцами, на лбу и над верхней губой блестят крупные капли пота, - но мне почему-то кажется, что это скорее такой защитный механизм, чем похмелье, ну, знаешь... Как когда происходит что-то такое страшное, что мозг отказывается это вспоминать. Как если бы ты, например, ушел в туалет, а я тебя не дождался и свалил с какой-нибудь грудастой барышней. Может быть, даже на всю ночь. Может быть, даже на очень бурную ночь. Может быть, мне даже понравилось. Прости меня, пожалуйста.
- Может быть или понравилось? - спрашивает Родни, не зная, куда смотреть – на влажный торс, влажные волосы, влажные руки с отчаянно сцепленными пальцами или во влажные глаза с розоватыми белками.
Джон паникует уже совсем неприкрыто, и Родни больше не может его мучить. Он двигается и хлопает ладонью по кровати.
- Иди сюда, - Джон осторожно садится на краешек; Родни еще чуть-чуть, буквально пару секунд, молчит и говорит самым развратным голосом, на какой способен: - Ты такой гибкий, когда пьяный.
В лице Джона ничего не меняется, и Родни тоже со вздохом садится и гладит его по плечу, по волосам, по щекам. Джон смотрит исподлобья, надув губы, и изо всех сил старается не получать удовольствие от прикосновений Родни, наказывая себя за воображаемый проступок. Родни вдруг ясно видит, что никакого одинокого утра и сосущей тоски быть не могло и не будет, что список того, что можно и нельзя, уже давно и глубоко у Джона в подсознании, рядом с умением дышать и моргать, пусть даже он сам не отдает себе в этом отчет. Родни укладывает Джона рядом и крепко обнимает.
- Вчера ты оправдал доверие, которое тебе оказали, сделав подполковником, - говорит он, и Джон начинает мелко дрожать от облегчения. - Проявил завидное владение собой и ситуацией. Должен отметить, что у тебя хороший вкус и твой мозг вытесняется алкоголем не полностью. Но больше я тебе не дам так напиваться.
- Просто не оставляй меня одного, - хрипло просит Джон, и Родни сильно закусывает губу, когда рука Джона с неожиданной силой проходится по его груди. - Гибкость, знаешь ли, пользуется большой популярностью.

2.
Название: Шелкопряд.
Фандом: Stargate Atlantis.
Герои: Родни МакКей, Джон Шеппард; Элизабет Вейр.
Тема: Шелк.
Объём: ~ 2700 слов.
Тип: джен.
Рейтинг: G.
Саммари: «Мне бы только мой крошечный вклад внести, за короткую жизнь сплести хотя бы ниточку шелка».
Авторские примечания: AU к 1*19 «The Siege. Part I».

Читать

Более сильного и нескрываемого равнодушия к опасности, чем у майора Шеппарда, Родни, пожалуй, не встречал никогда в жизни. Не то чтобы Родни видел много солдат, чья жизнь висела на волоске, но ему кажется, что даже самые бездушные солдафоны боятся смерти, по крайней мере, позорной. Хотя Родни искренне не понимает, как можно давать смерти положительные определения – эй, ребята, это же смерть! – он готов согласиться, что, например, пасть от жвал жука особенно неприятно даже чисто эстетически. Поэтому он невольно ждет, что Шеппард скажет что-нибудь вроде «передайте Синди, что она моя колибри» или «скажите маме, что я умер в теплых носках», но он только плотнее сжимает белые губы. И это только один из случаев, которые ставят Родни в тупик.
Шеппард чем-то напоминает Родни О'Нилла, но Джек – простой, прямодушный, некрасивый, но обаятельный солдат, а Джон остается загадкой для Родни даже после года близкого общения. Родни не понимает, как можно не любить жизнь, поэтому ему кажется, что майор несколько... не слишком... хорошо, хорошо, ему кажется, что майор туповат. Родни не любит туповатых людей больше, чем всех остальных; они часто не понимают, что туповаты, и задают вопросы, которые кажутся им умными и от которых Родни звереет. Проблема не в этом, ему не привыкать жить и работать в окружении имбецилов. Проблема в том, что майор разрушает его твердую многолетнюю уверенность, что Родни МакКей не поддается влияниям, которым поддаются обычные люди, ему не нужно то, что нужно им, вроде дружбы и тому подобного, и он легко и всегда себя контролирует. С Шеппардом хотят дружить все, несмотря ни на что, и – о ужас! – Родни тоже хочет и от этого звереет еще больше, чем от вопросов туповатых людей. Так что скорее всего отторжение, которое вызывает у него майор, индуцировано нежеланием признавать, насколько он на самом деле нравится Родни. Родни понимает это и лезет от бешенства на стены.
Выяснение высоты психологического болевого порога Шеппарда постепенно становится одним из любимых занятий Родни. Когда в очередной раз происходит что-то ужасное, он первым делом смотрит на майора и мысленно чертыхается, натыкаясь взглядом на сведенные брови – и только. Темные, четко очерченные, подвижные брови, сошедшиеся к переносице и образовавшие две неглубокие складки – даже когда к Атлантиде летят три улья. Родни улетает на спутник Древних почти с радостью: только бы подальше от этого истукана.
Потом становится не до него. Спутник приведен в порядок, хотя Родни здорово приложился спиной об пол, когда Гродин без предупреждения включил гравитацию, и теперь противно ноет поясница. Им пора улетать, но они не могут забрать Гродина, поэтому отлетают подальше и готовятся получать удовольствие. Два улья, огромные и уродливые, летят один над другим, и спутник разрезает их пополам одним выстрелом. Голос Гродина торжествующе вскрикивает у Родни в ухе, а потом третий улей понимает, что произошло, и разносит спутник в мелкие металлические щепки.
Родни понимает, что весь путь до дома проделал с открытым ртом, только когда пилот трогает его за плечо, вылезая из кресла.
На совещании Родни старательно не смотрит на Шеппарда: там наверняка опять эти брови и больше ничего. Он докладывает, что случилось, и передает слово Зеленке, потому что надо рассказать о вирусе и самоуничтожении, а Родни клинит и он не может думать о деле, потому что Гродина больше нет, а его радостный вскрик до сих пор звенит в ушах, потому что остался один чертов улей, с которым они ничего не могут сделать.
- А если его протаранить прыгуном, он взорвется?
- Джон...
- Чисто гипотетически.
- Это плохая идея даже гипотетически.
- Взорвать город, конечно, лучше.
- Родни?
Родни поднимает голову и рассеянно смотрит на Элизабет. Ах, ну конечно, Шеппард придумал, как еще можно показать всем, что ему плевать на смерть.
- Не знаю. Я не специалист по ульям. Может быть, если попасть в двигатель.
- Отлично, - Шеппард встает. - Сколько до него?
- Если он не сбросит скорость, а пилот выжмет все из прыгуна, часов пятнадцать лету.
- Джон, я не разрешаю!
Элизабет сейчас очень похожа на мать Родни, вплоть до интонации и стиснутых рук. Все в ужасе смотрят на Шеппарда, только Родни смотрит в стол.
- Элизабет, Атлантиду нужно сохранить.
- Ты старший офицер!
- Ты правда думаешь, что я доверю это кому-то?
Еще и заносчив, уже зло думает Родни. Да-да, он знает эту теорию про соринку и бревно и охотно признается, что в его случае это скорее электрон и лесовоз. Неприязнь к майору от этого не ослабевает.
- Джон...
Способ решения проблемы такой радикальный, что Элизабет не может придумать хоть какой-нибудь аргумент против, потому что это, пожалуй, и правда их единственный шанс. Но не пытаться заставить Шеппарда отказаться от смертельной авантюры, пусть даже такой слабой безнадежной мольбой, она не может.
Пусть летит, думает Родни, окончательно опускаясь, чем он лучше Гродина? Ген у него сильный, с математикой все в порядке, скорее всего, он сможет с первого раза вмазаться в двигатель.
Шеппард уходит, не дожидаясь официального разрешения.
Когда все расходятся и Родни тоже встает, Элизабет подходит и трогает его за руку. У нее огромные потемневшие глаза – красивые, вдруг замечает Родни, – и губы немного дрожат.
- Никакого иного пути?
- Нет, - резко отвечает Родни, и она сжимает губы – совсем как Шеппард тогда в прыгуне. - Или он, или город.
Элизабет молчит несколько секунд.
- Я знаю, что вы не очень близки, - неуверенно начинает она; эта неуверенность бесит Родни, но он крепится. - Но я хотела бы попросить тебя... Скажи ему, что мы все благодарны. Очень. За всё.
Все без ума от майора. Похоже, даже Родни может устать злиться. Он кивает и идет в ангар.
В ангаре темно и тихо, освещен только один прыгун. Майор обходит его кругом, молодецки хлопает по обшивке, и Родни, незаметно стоящий в тени у входа, морщится. А потом Шеппард вдруг сжимает кулаки и давит на глаза основаниями ладоней.
- Не кисни, - сипло говорит он. - Так надо.
Родни снова открывает рот, стоит и смотрит, как майор не хочет умирать.
Это странно, непонятно и прекрасно, как бабочка, вылезающая из кокона, причем бабочка такая красивая, что уже не помнишь, какой противной была куколка, не помнишь даже, что она была. Родни старается не думать, чего стоит Шеппарду загонять весь парализующий страх и жалость к себе в нахмуренные брови – и только. Все равно представить не удастся.
Родни выходит на свет. Майор замечает его, вздрагивает и отворачивается.
- Чего тебе?
- Я тебя не пущу.
Шеппард удивленно оборачивается и хмурится – на этот раз непонимающе.
- МакКей, что с тобой?
- Если ты пытаешься кому-то что-то доказать – не надо, они все тебя обожают. Меня прислали сказать, что они благодарны, очень, за всё, и думаю, из этого можно сделать вывод, что никто не хочет твоей смерти, понимаешь?
- МакКей...
На лице у него упрямое терпение, и Родни наконец становится по-настоящему страшно. Атлантиде не найти другого такого старшего офицера. Родни уверен, что если бы у нее был голосовой аппарат, рев сейчас было бы слышно на материке. Да и черт бы с ней, с Атлантидой, он сам, доктор Родни МакКей, который ненавидит быть виноватым перед самим собой, вот-вот получит возможность травить себя до конца дней из-за упертого майора, который оказался ему не по зубам.
- Шеппард, пожалуйста, в этом нет никакой необходимости, это бессмысленно!
- Родни...
- Мы придумаем что-нибудь, мы уже почти придумали, пожалуйста, пойдем, я расскажу, я за этим и пришел...
- Родни! - Шеппард хватает его за плечи и встряхивает. - Ты сам знаешь.
- Это бессмысленно, - шепчет Родни. - Мы все умрем без тебя.
У него, видимо, такое несчастное лицо, что Шеппард проникается.
- Ладно, - он смотрит в сторону, покусывая губу. - Давай так. Обещаю, что вернусь. Я придумаю что-нибудь. Всегда можно что-нибудь придумать на месте, имея представление о ситуации. Я должен попробовать, МакКей.
- Я тебе не верю.
- Ладно, - на лице у Шеппарда написана напряженная работа мысли. - Ладно.
Он отпускает Родни и начинает отрывать от рукава нашивку-флаг. Она пришита на совесть – вряд ли в другой галактике у солдат будет время пришивать отваливающиеся нашивки, – но Джон вовремя вспоминает про нож, отпарывает ее и протягивает Родни.
- Залог, - говорит он, заметно нервничая.
Родни вцепляется в нашивку.
- Если ты вернешься, я сам пришью ее обратно, - выпаливает он. - Ты же не захочешь упустить такой шанс, правда? МакКей с иголкой! Столько новых поводов подколоть меня, после того, как я сам исколю себя.
- Ни за что не упущу, - уверенно говорит Шеппард и улыбается.
У него, оказывается, очень хорошая улыбка. День откровений, черт возьми.
Надо ли уточнять, что все пятнадцать часов Родни проводит, приклеившись к экрану сканера и глядя, как крошечная точка подбирается к агрессивно мигающему кружку?
- Родни, ты собираешься сидеть здесь до конца? - осторожно интересуется Элизабет.
- Ты правда думаешь, что я доверю это кому-то? - огрызается Родни.
Элизабет поднимает бровь, и Родни понимает, что повторил слова майора. Она же не знает, что он обещал вернуться, вспоминает Родни, но почему-то не делится с ней своим секретом.
Через четырнадцать часов двадцать семь минут точка и кружок сливаются, вспыхивают и гаснут. Элизабет сквозь зубы объявляет, что улей уничтожен, зал взрывается болезненно-возбужденными криками, и мало-помалу все расходятся. Родни сидит у экрана еще часа два, и ему кажется, что он чувствует, как Атлантида в отчаянии шарит щупальцами сканеров дальнего действия среди обломков.
Перед сном Родни достает нашивку из кармана и внимательно ее разглядывает. Нитки шелковые, стежки аккуратные, изнанка похожа на мягкую фланель. Шелковые звездочки совсем маленькие, даже звезды над Лантией крупнее, но их ровно пятьдесят: Родни несколько раз пересчитывает их. Прохладная гладкость шелка – последняя ассоциация, приходящая Родни на ум, когда речь идет о майоре Шеппарде, но отныне она будет первой и единственной.
Шелкопряд оставил свой кокон и улетел.
Насекомых Родни не любит, но толстые бабочки с мохнатыми брюшками и шоколадными разводами на светло-коричневых крылышках ему нравятся. Может быть, потому, что их единственных боялась в детстве Джинни, безжалостно-насмешливая, когда дело касалось фобий. Может быть, потому, что они приносят пользу, а не просто болтаются туда-сюда, хвастливо выставляя напоказ яркие крылья.
Утром Родни просыпается и снова смотрит на нашивку, весь день носит ее в кармане, то и дело засовывая туда руку и поглаживая лицевую сторону, а вечером еще раз пересчитывает звездочки и медленно переводит взгляд с цвета на цвет. Синий, белый, красный. На следующее утро Родни загадывает цвет и сколько раз за день он увидит его, неважно, где и как: если число будет нечетным – Шеппард вернется. Родни делает так каждое утро, и каждый раз число нечетное, но Шеппард все не возвращается, и Родни начинает думать, что просто подсознательно не фиксирует некоторые разы, подгоняет их количество под нужный результат.
Иногда его охватывает ярость. Он же не знает, чего стоит слово Шеппарда. Он вообще ничего о нем не знает. Правда, потом оказывается, что среди членов экспедиции никто ничего толком не знает о майоре, все познакомились с ним одновременно с Родни или позже. Даже Форд подавленно пожимает плечами. Значит, не туповатый, а скрытный и стеснительный; не заносчивый, а правильно оценивающий свои силы. Ярость сменяется приступом самоунижения и растворяется в нем.
С огромным трудом Элизабет заставляет себя объявить Шеппарда мертвым и призывает всех собраться и думать, как жить дальше. Родни и его ученые прилежно думают, хотя если уж говорить начистоту, думают Радек и эта восторженная азиатка, а Родни просто механически работает руками, да и то плохо. Когда он путает полярность и Атлантида мстительно лупит его током, Элизабет в приказном порядке отправляет его к Бекетту за снотворным и в кровать. Родни лежит, глядя в потолок, и гладит большим пальцем нашивку. Она уже лоснится, белые полоски и звездочки скорее серые, и обметка размахрилась, но Родни уже не может без ощущения шелка под пальцем. Это как перебирать четки или чесать кота за ухом, или слушать дождь, или смотреть, как Шеппард улыбается.
Это уже даже не ранит, просто медленно и методично изматывает, и Родни поражен, обнаружив, что прошло всего четыре дня. Так не пойдет, пора брать себя в руки, решительно думает он, привычно сжимая в кулаке уже почти свернувшуюся в трубочку нашивку. Вот сейчас он в последний раз сходит в зал Врат и проверит сканеры, и все. И пусть в прыгуне можно комфортабельно жить неделю. Ему есть, чем заняться, и без выедания себя изнутри.
Экраны по традиции пустые и темные, и Родни наконец надрывает одну шелковую ниточку, заставляя себя развернуться и пойти к выходу. Он с трудом удерживается на ногах и давится воздухом от взорвавшейся в груди надежды, когда Врата оживают. Через несколько секунд Чак озадаченно говорит: «Личный код майора Шеппарда», Родни вонзает ногти в спинку его кресла, а еще чуть погодя из Врат вылетает прыгун.
Шеппард жив, здоров и вполне весел, хотя ему заметно неловко от всеобщего внимания. На спешно созванном совещании он рассказывает, как решил попробовать одну штуку, а потом уже идти на таран, если не получится.
- Я заставил его выпустить стрелы и сбивал их так, чтобы они врезались в улей.
Это звучит так просто и в то же время так сложно технически, что Родни смотрит недоверчиво.
- Ты серьезно?
Шеппард энергично кивает: воспоминания пробуждают ощущения, и его потряхивает от адреналина.
- Первые две врезались в корпус, третья – в двигатель, улей взорвался, и меня отбросило на приличное расстояние, отрубилось оружие, и с маскировкой, наверно, что-то сделалось, поэтому вы меня не видели. И я... - майор начинает мяться. - Немножко сбился с пути, в общем.
- Немножко?!
Родни очень хочется ударить его лбом об стол, просто чтобы проверить, какой будет звук. Ему кажется, что очень звонкий.
- Ну да, - Шеппард смотрит на него исподлобья. - А потом у меня кончилась вода, и я решил найти планету с Вратами.
- А раньше ты не мог так сделать?
Шеппард опускает глаза. Полный идиот, устало думает Родни, Господи, я был прав, он действительно безнадежный идиот.
- Мы все очень рады, Джон, - невообразимо мягко говорит Элизабет. - Отдыхай.
Родни уходит, как только она распускает совещание. За эти сорок минут порвались еще три нитки.
Вечером в дверь Родни звонят. На пороге стоит Шеппард, уже не такой убитый усталостью и напряжением. Он улыбается и поворачивается к Родни левым боком.
- Я свою часть сделки выполнил. Твоя очередь.
Осознание того, в каком жутком виде нашивка, острое и очень стыдное. Гневная тирада о том, что он не хочет иметь ничего общего с таким безмозглым существом, которое не думает ни о себе, ни о других, забывается до последнего слова.
- Может, тебе лучше взять новую в хозчасти? - упавшим голосом без особой надежды спрашивает он.
Шеппард сразу обижается.
- Так нечестно, - заявляет он. - Вот уж не ожидал, что ты станешь вилять.
- Почему?
Шеппард сдувается и смущенно улыбается.
- Ну... Ты всегда казался мне... честным... и надежным... - он окончательно конфузится, шумно выдыхает и воинственно вздергивает голову. - Так ты будешь пришивать?
Родни облизывает вдруг пересохшие губы и кивает. Шеппард входит и крутит головой, разглядывая комнату, а Родни достает из ящика коробочку со швейными принадлежностями (он приготовил ее сразу после взрыва улья, только нитку в иголку на всякий случай не стал вдевать) и нашивку – чуть поколебавшись – из кармана. Увидев, какая она засаленная и растрепанная, Шеппард изумленно задирает брови, но ничего, слава Богу, не говорит, потому что Родни и так красный, как шелковые полосочки, даже сейчас яркие.
- После того, что случилось, я более чем убежден, что в голове у тебя пусто и зашивать там нечего, но, может быть, все-таки снимешь куртку? Я держу в руках иголку второй раз в жизни, не хочу пришить ее к тебе, - говорит Родни, придирчиво выбирая иголку, чтобы не смотреть на майора.
- А какой был первый? - Шеппард послушно стягивает куртку.
- Хотел зашить сестре рот, - мрачно говорит Родни и добавляет, насладившись шокированным молчанием майора: - У меня порвалась любимая сумка. Мама ее ненавидела и зашивать отказалась.
Шеппард молчит и смотрит, как Родни садится на кровать, подгибая ногу под себя, и вдевает нитку в иголку.
- У тебя есть сестра? - спрашивает он, когда Родни осторожно прокалывает иголкой нашивку.
Тот вздрагивает, сильно укалывается и ворчит:
- Помолчи, если не хочешь, чтобы я измазал твою куртку своей кровью, - но чуть погодя неохотно признается: - Есть. Младшая. Джинни. Садись, чего стоишь.
- А у меня старший брат, Дэйв, - говорит Шеппард, садясь в кресло. - Правда, мы с ним не очень ладим.
- Мы с Джинни тоже.
Вид Родни, чуть ли не носом утыкающегося в нашивку, не слишком располагает к задушевной беседе, но Шеппард начинает рассказывать про брата, и его почему-то не хочется ни прогнать, ни хотя бы заткнуть. Родни отвлеченно слушает и думает, что совсем не в его характере так легко принимать на веру невероятные вещи, вроде счастливого трепетания всех внутренних органов оттого, что какой-то майор сдержал слово и вернулся с того света. Чтобы поверить в эту очевидно смехотворную нелепицу, ему хватает несильной боли от уколов и жесткой ткани куртки вместо нежных шелковых нитей под пальцами.

@темы: .IV.2 Текстуры, .V.2 Штампы, #fandom: Stargate Atlantis, Stargate Atlantis: Джон Шеппард, Родни МакКей. (табл.30)

---

[Vinsense_]

Название: Без названия
Фандом: Katekyo Hitman Reborn
Герои: Ямамото Такеши, Хибари Кёя
Тема: Дождь
Объём: 300 слов
Тип: слеш
Рейтинг: G

Ямамото лежит в комнате Хибари и вслушивается в звуки позднего вечера. Луна ярко светит, откладывает чёткие тени веток деревьев на полу в комнате. Неясно шумят машины, дом находится далеко от оживлённых автомагистралей, но то и дело раздаются гудки судов, которые проплывают по каналу.
Спокойный, ясный, умиротворённый вечер. Такие вечера обещают тихое счастье лишь от звука скрипящей входной двери. Хибари возвращается поздно, уставший, вымотанный.
- Какого черта ты здесь?
- Я тоже рад тебя видеть, мне нельзя?
- У тебя есть свой дом.
- На другом конце города, общественный транспорт уже не ходит, можно останусь?
Ямамото доверчиво заглядывает в глаза, Хибари просто раздевается, идёт в душ. Квартиры он регулярно меняет – работа такая. Он человек практичный, были бы крыша и вода. Ямамото лежит на футоне, положив руки под голову, что-то насвистывает.
Звук воды, доносящийся из душа, замолкает, Хибари заходит в комнату. Снимает с бедер полотенце, он уже давно привык, что Ямамото постоянно к нему заваливается, смотрит. И не только смотрит.
- Ты устал?
- Да, поэтому тебе лучше было не приходить.
- Я не буду мешать, спи. Я просто рядом полежу.
Хибари ложится, кажется, вместе в ним на постель падает свинцовая тяжесть. Ямамото ложится совсем близко, но не позволяет себе обнять Хибари, ведь тот устал. От мокрых волос Хибари пахнет мылом, Ямамото глубоко вдыхает этот запах.
Кёя засыпает мгновенно, наверное, он доверяет Ямамото. И не просыпается, даже когда Ямамото его обнимает, аккуратно прижимается, утыкается носом в макушку.
А за окном начинает капать дождь. То уныние, что царит в комнате, сливается с серой погодой. Дождь прибивает к земле дневную пыль, омывает зелень, но для Ямамото он не несёт обновления.
Кажется, что в комнате тоже идёт дождь, смывает краску со стен, разъедает пол, превращает всё в одну большую и грязную лужу.
И постель пахнет дождём, и волосы Хибари тоже пахнут дождём.
Ямамото так и засыпает, продолжая мокнуть в серой сырости их чувств.

@темы: .III.4 Погода, #fandom: Katekyo Hitman Reborn, Katekyo Hitman Reborn: Ямамото Такеши, Хибари Кёя. (табл.50)

---

[Инэйлэ]

Фандом: Slayers
Герои: Рина
Тема: Навязчивые воспоминания
Объем: 153 слова
Тип: джен
Рейтинг: G
Саммари: Что было первым – курица или яйцо? Что важнее – человек или его воспоминание?
Примечание: АУ, время действия – далёкое будущее. Мир на уровне развития начала XXI века.

Рина не выносит эти моменты.
Когда какой-то ничтожнейший штрих – солнечный блик на подвешенной к потолку «музыке ветра», шепот ветра, неуловимо меняющий чей-то далёкий голос, аппетитный запах, доносящийся из-за двери какой-то забегаловки – пробивает в стене её памяти ещё одну брешь. И на оборотной стороне выпавших осколков проступает… Проступают…
Камень – и чей-то смутный образ состыковывается со знакомым лицом. Песчинка – и сухие строки в учебнике расцветают цветами радуги и крови. Тонкая пластинка слюды отстаивается, открывая ещё только что неведомый пласт чужой жизни. Сухой треск обрывается ехидным смешком – и хочется кричать от бессильного отчаяния – потому что с каждым разом ты всё больше перестаёшь быть собой, а становишься…
Чем – становишься?..
Рина не знает, кем и чем станет, когда чужие воспоминания возьмут верх. И не хочет знать. В такие моменты как сейчас она хочет получить как можно больше своих воспоминаний, чтобы той, которой она станет потом, было о ком вспомнить и о чём подумать, когда она сменит собой её.


Фандом: Slayers
Герои: нет
Тема: пустыня
Объем: 326 слов
Тип: джен
Рейтинг: G
Саммари: Зона – не для людей.
Примечание: время действия – до Падения Барьера

Ветер…
Днём он обжигает, залепляет рот и нос горячей рукавицей, иссушает губы и язык, и даже лёгки ,начинает резать от нестерпимой жары и сухости. Ночью наоборот – он холоден как будто прилетел с Северного Полюса, сечёт как отточенная сталь и вонзается в грудь столь же неотвратимо. И причиняет почти столь же сильную боль.
Песок.
Он здесь везде. Бесполезно укутываться, бесполезно ставить магические щиты – он проникнет под саму плотную ткань, обойдёт самую хитроумную магию и обязательно доберётся до рта, чтобы скрипеть на зубах, до белья, чтобы забиться под него и натирать кожу, до глаз, запорашивая их…
Солнце!
Какое оно яркое… Днём. Когда багряный диск выкатывается из-за горизонта, нельзя не радоваться отступлению ночи, началу нового дня… Можно радоваться даже здесь – в первые полчаса. В первый раз. А потом радоваться будет невозможно. Потому что песок нагревается почти мгновенно, и вскоре сам начинает пылать неимоверным жаром, обжигая ноги даже сквозь самые плотные подошвы. Оно сверкает мириадами отражений в каждой песчинке, посылая злых и жестокий солнечных зверей, которых язык не поворачивается называть «зайчиками» в измученные, прищуренные глаза, лишая их даже той толики обзора, который у них был. И пока солнце не сядет, спасения от этого не будет…
А ночью всё это тепло исчезает так же быстро и бесследно, как испаряется капля воды, пролитая на раскалённый камень в полдень. Пески отдают своё тепло ночи, и воцаряется холод. Глубокий, как небо над головой, и безжалостно-острый, как звёзды на нём. И спасения от этого холода нет. Можно одеться – но тепло будет покидать тело с каждым вздохом. Можно развести костёр – но он будет греть только протянутые к нему руки, возможно – грудь. Но в спину будет бить ледяной ветер, а если пересесть – то он примется терзать лицо, но, правда, после того, как вдосталь наиграется с огнём, то раздувая его, грозя бросить искры и языки пламени на одежду, то грозя загасить огонь несомым песком, ледяным, как сама ночь. И холод этот не исчезнет до рассвета.
А потом всё начнется заново.
Это – Пустыня Разрушения.
И живым тут не место.

@темы: .I.5 Хёрт/комфорт, .III.5 География, Slayers: фэндом в целом (аниме) + другой мир (табл. 100), #fandom: Slayers

---

[silver_autumn]

Автор: silver_autumn
Фандом: Supernatural RPF
Герои: Дженсен
Тип: джен
Рейтинг: G
Тема: Лос-Анджелес
Объём: 195 слов

Лос-Анджелес засасывает в мутную трясину полузнакомых лиц, бесконечных кастингов, сигаретного дыма, вкуса текилы на языке, запаха сладких духов и духоты в помещениях с работающими в пол силы кондиционерами.
Здесь все улыбаются друг другу в узких коридорчиках, девушки целуют друг друга напомаженными губами в щёчки, чтобы через пять метров незаметно сплюнуть и поморщиться.
Перед закрытыми дверями студий встречается один и тот же набор лиц, мыкающихся по различным проектам, впадающих в отчаяние с каждым новым отказом.
Где-то там, за серой бетонной стеной, очередной кандидат читает написанный посредственным сценаристом текст, пытаясь изобразить раздвоение личности, а по эту сторону преграды – режущая тишина.
Дженсен откидывается на спинку диванчика, прикрывая воспалённые глаза. Ощущение ненависти, искрящее между его соседями, коллегами и конкурентами по совместительству давит на виски до фантомной боли. Хочется подняться с насиженного с утра места, вырваться из душного здания и потом – подальше из жаркого Лос-Анджелеса, пропахшего бензином и припорошенного пылью.
Очередной парень выходит в коридор и, не прощаясь, направляется к выходу. Следующий сразу проскальзывает в комнату.
Дженсен лениво открывает правый глаз, оглядывая оставшихся претендентов. Прекрасно, ещё всего лишь трое.
В наушниках наигрывает легкий фанк. Билет на рейс Лос-Анджелес – Ванкувер небрежно засунут в бумажник, но, кажется, греет даже через слои ткани.

@темы: .III.1 Путешествия, #fandom: RPS (TV&movie), RPF: Supernatural: фэндом в целом. (табл. 30)

---

Список принятых заявок

[Гэндальф Голубой, совратитель гномов]

Список принятых заявок(временный)

A
[J]Ane~Witkin[/J]: Air Gear: Агито, Акито, Таблица 30: I-5, IV-5, V-5; тэг: Air Gear: Агито, Акито(табл.30)
 CheshiNeko: Air Gear: фэндом в целом. Таблица 100: I.1, I.5, II.3, II.4, III.3, III.4, IV.2, IV.5, V.1, V.3.; тэг: Air Gear: фэндом в целом.(табл.100) carcharodon: Alien: фэндом в целом (включая AvP), Таблица 30, I-1, II-4, V-3; тэг: Alien: фэндом в целом (таб.30)
 Красный Китайский Дракон: Amatsuki, фэндом в целом. Таблица 50: I.5, II.3, III.6, IV.2, V.1; тэг: Amatsuki, фэндом в целом. (табл.50)
 Verocat: Axis Powers Hetalia: Канада, Литва. Таблица 30. I - 5, III - 4, IV - 5;тэг: Axis Powers Hetalia: Канада, Литва. (табл.30)
[J]Ди Реген[/J]: Axis Powers Hetalia: Нидерланды. Таблица 30: II - 4; III - 4; V - 5.; тэг: Axis Powers Hetalia: Нидерланды. (табл.30)
[J]Прекрасный принц на красной бибике[/J]: Axis Powers Hetalia: Франция. Таблица 30: I.6, IV.5, V.5.; тэг: Axis Powers Hetalia: Франция.(табл.30)
 Шет: Azrael's Edge: фандом в целом. Таблица 30: II.1, III.4, IV.6; тэг: Azrael's Edge: фандом в целом (табл.30)

B
 kosmaSilverFire: Bishoujo Senshi Sailor Moon: фендом в целом. Таблица 100: I-1,5; II-2,3; III-1,5; IV-3,5; V-3,5; тэг: Bishoujo Senshi Sailor Moon: фендом в целом. (табл. 100)
 Oui, mon colonel!: Bleach: Оторибаши Роуджиро. Таблица 30, III.1, IV.3,V.3; тэг: Bleach: Оторибаши Роуджиро (таб.30)
 оксюморон ходячий: Bleach: Хитсугайя Тоширо. Таблица 30: II.1, III.5, IV.6; тэг: Bleach: Хитсугайя Тоширо (таб.30)
 Lila_Lila: Bleach: Шихуин Йоруоучи, таблица 30: III.4; IV.2; I.1; тэг: Bleach: Шихуин Йоруоучи (табл.30)
 kornelikka: BTVS: Баффи/Ангел Таблица 30 I.6 III. 4 IV.5; BTVS: Баффи/Ангел (табл.30)
[J]Маленькая Мисс Осень[/J]: BTVS: фэндом в целом. Таблица 30: Категория I 1, II 1, III 3; тэг: BTVS: фэндом в целом

C
H.G. Wells: Castle: Касл, Беккет . Таблица 30: III.3, IV.2, V.2; тэг: Castle: Касл, Беккет (табл.30)
 Klea: Criminal Minds: фэндом в целом, Таблица 30: I.1, II.1, III.6; тэг: Criminal Minds: фэндом в целом (таб.30)
 Tamayura: Crossover: Puella Magi Madoka Magica/Battlefield: Reutrn to Karkand(сеттинг): Хомура Акеми, Мами Томоэ. Таблица 30: II.3, III.3, IV.6; тэг: Crossover: Puella Magi Madoka Magica/Battlefield: Reutrn to Karkand(сеттинг): Хомура Акеми, Мами Томоэ (тбл.30)
 Fausthaus: CSI LV: Джим Брасс, Ник Стоукс. Таблица 100: I-1,5; II-1,4; III-3,4; IV-3,4; V-3,5; тэг: CSI: Джим Брасс, Ник Стоукс (таб.100)
 Mikhael Stokes: CSI: LV: Ник Стоукс, Сара Сайдл. Таблица: 30 II.4, III.4, V.3; тэг: CSI: Ник Стоукс, Сара Сайдл (таб.30)
 Penek: CSI Miami: Горацио Кейн. Таблица 30: I-V; II-I; V-V; тэг: CSI Miami: Горацио Кейн (таб.30)
 Tinka1976: CSI Miami: фэндом в целом. Таблица 100: I.2, I.5, II.1, II.3, III.3, III.4, IV.2, IV.5, V.1, V.3; тэг: CSI Miami: фэндом в целом (таб.100)
 mari*: CSI Miami: Эрик Делко, Келли Дюкейн . Таблица 30: I.2 ; III.4 ; IV.6; тэг: CSI Miami: Эрик Делко, Келли Дюкейн (таб.30)

D
 Valkirija Free: D.Gray-man: Вороны. Таблица 30: I.6, III. 4, IV.5; тэг: D.Gray-man: Вороны.(табл.30)
 Diletto: D. Gray Man: семья Ноя. Таблица 30: I.5, IV.5, V.3; D Gray Man: семья Ноя. (табл.30)
 mechanoik: D.Gray-man: фэндом в целом. Таблица 30: I.6, III.5, IV.5; тэг: D.Gray-man: фэндом в целом.(табл.30)
 14th: D.Gray-man: Четырнадцатый. Таблица 30: I-1, II-1, IV.3; тэг: D.Gray-man: Четырнадцатый (таб.30)
 Tykki: DC Comics (комиксы): фэндом в целом. Таблица 100: I.1, I.6; II.1, II.4; III.3, III.6; IV.3, IV.5; V.3, V.5; тэг: DC Comics (комиксы): фэндом в целом (таб.100)
 Ангулема: Death Note: фэндом в целом. Таблица 30: I.5, III.4, IV.5; тэг: Death Note: фэндом в целом (табл. 30)
 Luzhesnoliga: Death Note, фэндом в целом. таблица 50: I.6, II.1, III.3, IV.6, V.3; тэг: Death Note, фэндом в целом. (табл.50)
 ShadowKyrie: Devil May Cry: Nero, Kyrie. Таблица 30: I.4, III.2, IV.1; тэг: Devil May Cry: Nero, Kyrie (таб.30)
 Красный Китайский Дракон: Devil May Cry: Леди. Таблица 50: I.2, II.1, III.6, IV.5,V.2; тэг: Devil May Cry: Леди. (табл. 50)
 almond_land: Discworld: фэндом в целом. Таблица 30: II.3, IV.4, V.1; тэг: Discworld: фэндом в целом. (табл.30)
 D-r Zlo: Disney, полнометражки. Таблица 100: I.6, I.3, II.3, II.4, III.4, III.5, IV.1, IV.5, V.1, V.3; тэг: Disney, полнометражки. (табл.100)
 plain flier: Dr. Who: Доктор, Бригадир. Таблица 30: I.1, III.3, IV.4; тэг: Dr. Who: Доктор, Бригадир (таб.30)
[J]Champion of Kirkwall[/J]: Dragon age 2: Гаррет Хоук, Андерс. Таблица 50: I.6, II.3, III.6, IV.3, V; тэг: Dragon age 2: Гаррет Хоук, Андерс. (табл.50)

F
 Мербау: Fairy Tail: фэндом в целом. Таблица 30: I 6, II 3, IV 3; тэг: Fairy Tail: фэндом в целом (таб.30)
 Driane: Fairy Tail: фэндом в целом. Таблица 50: I.5, II.3, III.4, IV.3, V.5; тэг: Fairy Tail: фэндом в целом (табл. 50)
 Katrusia: Fashion RPF: фэндом в целом. Таблица 30. III - 1, IV - 1,V - 2; тэг: Fashion RPF: фэндом в целом.(табл.30)
 Соуран: Final Fantasy VII Before Crisis: Ширс. Таблица 30: I-2, II-4, IV-5; тэг: Final Fantasy VII Before Crisis: Ширс (таб.30)
 ShadowNero: Final Fantasy VII: Crisis Core: Зак/Айрис. Таблица 30: I.1, II.3, IV.5.; тэг: Final Fantasy VII: Crisis Core: Зак/Айрис. (табл. 30)
 Мирилас: Final Fantasy VII, Гаст/Ифална Таблица на 30: I-6. IV-3. V-1.; тэг: Final Fantasy VII, Гаст/Ифална (табл.30)
 Archishamyn4yk: Final Fantasy VII: Солджеры. Таблица 30: I.1,II.3, IV.2; тэг: Final Fantasy VII: Солджеры. (табл.30)
 .Nymphetamine Girl: Final Fantasy XII: Фран. Таблица 30: III.4, IV.2, V.2; тэг: Final Fantasy XII: Фран (таб.30)
[J]Гусары, молчать![/J]: Final Fantasy XII: фэндом в целом. Таблица 30; I-5, IV-6, V-2; тэг: Final Fantasy XII: фэндом в целом (таб.30)
 Akulatrasax: Final Fantasy Dissidia: фэндом в целом. Таблица 30: II-3, IV-3, V-5; тэг: Final Fantasy Dissidia: фэндом в целом (таб. 30)
 Suomi: Fringe: alt!Оливия Данэм. Таблица 30: I.5, III.1, V.1; тэг: Fringe: alt!Оливия Данэм.(табл.30)
 Кот Эстет: Fullmetal Alchemist: Эдвард Элрик, Рой Мустанг. Таблица 30: I.4, III.4, IV.5; тэг: Fullmetal Alchemist: Эдвард Элрик, Рой Мустанг (таб.30)

G
 ~Solitaire~: Galactik Football: фандом в целом. Таблица 30: I.1, IV.5, V.2; тэг: Galactik Football: фандом в целом.(табл.30)
 Architect.: Glee: хор «Новые направления». Таблица 30: I.6, III.3, IV.6; тэг: Glee: хор «Новые направления» (табл.30)
 Shinare: Guild Wars: фэндом в целом. Таблица 30: I.6, II.3, IV.1; тэг: Guild Wars: фэндом в целом.(табл.30)

H
 Flagreit: Harry Potter: близнецы Уизли. Таблица 30: I. 2, III. 4, IV. 2; тэг: Harry Potter: близнецы Уизли. (табл.30)
 Meister Hammerlein: Harry Potter: Драко Малфой. Таблица 30: категории.I. 5, II. 6, V. 2; тэг: Harry Potter: Драко Малфой. (табл. 30)
 Herba: Harry Potter: Рон Уизли. Таблица 30: I.1, IV.6, V. 3; тэг: Harry Potter: Рон Уизли (таб.30)
 Hit The Road: Harry Potter: Северус Снейп. Таблица 30: I.1, IV.3, V.3; тэг: Harry Potter: Северус Снейп.(табл.30)
 Эйлиш: Hawaii Five-0: Денни "Денно" Уильямс. Таблица 30: I.1, IV.5, V.2; тэг: Hawaii Five-0: Денни "Денно" Уильямс.(табл.30)
 /Melissa/: Hellsing: Алукард. Таблица 30: I-6, II-1, IV-5; тэг: Hellsing: Алукард (таб.30)
 -Шинигами-: Hellsing: фэндом в целом. Таблица 50: I-4, II-6, III-2, IV-6 V-2; тэг: Hellsing: фэндом в целом (таб.50)
 lorenell: Heroes: Сайлар (Гэбриел Грей). Таблица 30: I.6, IV.3, V.5; тэг: Heroes: Сайлар (Гэбриел Грей). [табл.30]
 ~Psyhea~: Heroes: фэндом в целом. Таблица 30: II.4, III.4, V.3; тэг: Heroes: фэндом в целом.(табл.30)
 Uno sguardo verso il Cielo: Higurashi no naku koro ni: Кеичи/Сатоши. Таблица 30: I - 3, IV-6, II -1; тэг: Higurashi no naku koro ni: Кеичи/Сатоши (таб.30)
 lubava: Hot Fuzz: фэндом в целом. Таблица 50: I.5, II.4, III.3, IV.1, V.3; тэг: Hot Fuzz: фэндом в целом (таб.50)

K
 Papa-demon: Kane&Lynch: фэндом в целом, Таблица 30: I.5, II.4, IV.5; тэг: Kane&Lynch: фэндом в целом (таб.30)
 Белтайн: Katekyoushi Hitman Reborn!: Вайпер. Таблица 30: I.4, IV.3, V.5; тэг: Katekyoushi Hitman Reborn!: Вайпер (табл.30)
 Hayato_Gokudera: Katekyoushi Hitman Reborn: Джи/Тсуна. Таблица 50. I -1, II - 6, III - 3, IV - 5, V - 1.; тэг: Katekyoushi Hitman Reborn: Джи/Тсуна. (табл. 50)
[J]Takagi Toya[/J]: Katekyo Hitman Reborn: Дино, Хибари. Таблица 30: I.6, IV.2, V.2; тэг: Katekyo Hitman Reborn: Дино, Хибари.(табл.30)
 МорталБелочка: Katekyoshi Hitman Reborn: Ирие Шоичи. Таблица 100: I-4, I-5, II-4, II-5, III-1, III-6, IV-2, IV-4, V-3, V-4.; тэг: Katekyoshi Hitman Reborn: Ирие Шоичи (табл. 100)
 Apple no kawaii: Katekyo Hitman Reborn!: Кокуё. Таблица 30: I.5, IV.6, V.5; тэг: Katekyo Hitman Reborn!: Кокуё (табл.30)
 Демонические пики: Katekyo Hitman Reborn: Рокудо Мукуро. Таблица 30: I.3, II.6, III.3; тэг: Katekyo Hitman Reborn: Рокудо Мукуро.(табл.30)
 Devil_trill: Katekyo Hitman Reborn: Савада Тсунаёши. Таблица 30. I – 1, III – 6, IV - 5; тэг: Katekyo Hitman Reborn: Савада Тсунаёши. (табл.30)
 леди Лилит де Лайл Кристи: Katekyoshi Hitman Reborn: Савада Тцунаеши, Гокудера Хаято.Таблица 30: I-2, III-3, V-3; тэг: Katekyoshi Hitman Reborn: Савада Тцунаеши, Гокудера Хаято (таб.30)
 Kasu: Katekyo Hitman Reborn: Сасагава Киоко.Таблица 30: III.4, IV.5, V.5; тэг: Katekyo Hitman Reborn: Сасагава Киоко.(табл.30)
 Chatain: Katekyo Hitman Reborn: Скалл/fem!Вайпер. Таблица 50: I.1, II.3, III.3, IV.5, V.2; тэг: Katekyo Hitman Reborn: Скалл/fem!Вайпер. (табл.50)
 омутница: Katekyo Hitman Reborn!: Фуута/Ламбо. Таблица 30: III.4, IV.4, V.2; тэг: Katekyo Hitman Reborn!: Фуута/Ламбо(табл.30)
 Шапка-Ушанка: Katekyo Hitman Reborn: фэндом в целом. Таблица 50: I.6, II.1, III.4, IV.3, V.2; тэг: Katekyo Hitman Reborn: фэндом в целом (табл.50)
 Black_vs_White: Katekyo Hitman Reborn: Хибари Кёя, Гокудера Хаято. Таблица 50: I.5, II.6, III.1, IV.6, V.1; тэг: Katekyo Hitman Reborn: Хибари Кёя, Гокудера Хаято. (табл. 50)
[J]Yamamoto T.[/J]: Katekyoshi Hitman Reborn!: Ямамото Такеши. Таблица 100: I-2, I-6, II-1, II-6, III-2, III-4, IV-1, IV-5, V-1, V-2; тэг: Katekyoshi Hitman Reborn: Ямамото Такеши (таб.100)
 Kariz_Za: Katekyo Hitman Reborn!: Ямамото, Гокудера. Таблица 30: I.4, III.1, IV.5; тэг: Katekyo Hitman Reborn!: Ямамото, Гокудера. (табл.30)
 Sophie_: Katekyo Hitman Reborn: Ямамото Такеши, Хибари Кёя. Таблица 50. I – 6, II - 6, III – 4, IV - 5, V – 5; тэг: Katekyo Hitman Reborn: Ямамото Такеши, Хибари Кёя. (табл.50)
 Akulatrasax: Kingdom Hearts (игры): фэндом в целом. Таблица 50: I-1, II-1, III-5, IV-3, V-2; тэг: Kingdom Hearts (игры): фэндом в целом (таб.50)
 Felix Legion: Kingdom Hearts: фэндом в целом. Таблица 30: I.6 II.3 IV.3; тэг: Kingdom Hearts: фэндом в целом (таб.30)

L
 mari*: Lie to me, фандом в целом. таблица 30: 1.3; 1V.3; V.2; тэг: Lie to me, фандом в целом.(табл.30)

M
 мальчик и горностай: Marvel: Earth-616: фандом в целом. Таблица 30: I.5, II.2, V.2; тэг: Marvel: Earth-616: фандом в целом (табл.30)
 Кэмпбелл Бэйн: Mass Effect (серия игр): фэндом в целом. Таблица 30: I.1, II.3, IV.1; тэг: Mass Effect: фэндом в целом.(табл.30)
 Селин-Нейт: Mawaru Penguindrum: семья Такакура. Таблица 30: II.2, IV.2, V.3; тэг: Mawaru Penguindrum: семья Такакура (табл.30)
 Tokikago Yuri: Mawaru Penguindrum: фэндом в целом. Таблица 30: I.4, IV.1, V.5; тэг: Mawaru Penguindrum: фэндом в целом (табл.30)
 Птица-зарница: Merlin: фэндом в целом. Таблица 50: I.2, II.4, III.4, IV.3, V.3; тэг: Merlin: фэндом в целом.
 Abadonna: Metal Gear Solid: фэндом в целом. Таблица 30: I.5, II.5, IV.6; тэг: Metal Gear Solid: фэндом в целом (таб.30)
 Erice Niveus: Mobile Suit Gundam 00: фэндом в целом. Таблица 30: I.6, II.1, IV.6; тэг: Mobile Suit Gundam 00: фэндом в целом (табл.30)
 Wildnessy: Mozart L'Opera Rock (RPS/RPF): фандом в целом. Таблица 50: I.1, II.6, III.3, IV.2, V.1; тэг: Mozart L'Opera Rock (RPS/RPF): фандом в целом. (табл.50)
 Апрельская Верба: Mozart L'Opera Rock (RPS/RPF): Флоран Мот/Микеланджело Локонте: Таблица 30: I.2, IV.5, V.2; тэг: Mozart L'Opera Rock (RPS/RPF): Флоран Мот/Микеланджело Локонте (табл.30)

N
 Himura Vita: Naruto: Саске, Наруто. Таблица 30: I.5, IV.3, V.6; тэг: Naruto: Саске, Наруто.(табл.30)

O
 Изрядно рыжий валлийский копетан Ло: One piece: Луффи, Эйс. Таблица 30: I.5, III.4, V.3; тэг: One piece: Луффи, Эйс.(табл.30)
 Elizabeth Mar: One piece: фэндом в целом. Таблица 30: I.6, II.1, IV.5 тэг: One piece: фэндом в целом. (табл.30)

P
 Sirvidas: Pandora Hearts: Глен Баскервиль, Джек Безариус. Таблица 30: I.5, IV.6, V.1; тэг: Pandora Hearts: Глен Баскервиль, Джек Безариус (таб.30)
 Yellow Mello: Pandora Hearts: Ксеркс Брейк, Лиам Лунеттес. Таблица 30: I.1, IV.6, V.3; тэг: Pandora Hearts: Ксеркс Брейк, Лиам Лунеттес (таб.30)
 /SchwarZ/: Petshop Of Horrors: Ди (группа персонажей). Таблица 30: I.6, II.1, III.2; тэг: Petshop Of Horrors: Ди (группа персонажей).(табл.30)
 Allive: Poker RPS: фандом в целом. Таблица 50: I.6, II.6, III.4, IV.5, V.1; тэг: Poker RPS: фандом в целом.(табл.50)

R
 Мели: Resident Evil (movies): Оливера, Джиноваев. Таблица 30: I-5, IV-5, V-1; тэг: Resident Evil (movies): Оливера, Джиноваев (таб.30)

S
[J]джо не делится едой![/J] Sherlock ВВС: фендом в целом. Таблица 30: I.5, V.3, IV.6.; тэг: Sherlock ВВС: фендом в целом. (табл.30)
 Tinuviel-f: Sherlock ВВС: фэндом в целом. Таблица 50: I-2, II-5, III-3, IV-6, V-3; тэг: Sherlock ВВС: фэндом в целом. (табл. 50)
 Devil_trill: Sherlock ВВС: Шерлок Холмс. Таблица 30: I.4.Тело, IV.2.Текстуры, V.3.Цитаты; тэг: Sherlock ВВС: Шерлок Холмс. (табл.30)
 Элементарно - Ватсон!: Sherlock Holmes(Гая Ричи): Шерлок Холмс/Джон Ватсон. Таблица 30: I.1, III.4, IV.6; тэг: Sherlock Holmes(Гая Ричи): Шерлок Холмс/Джон Ватсон (табл.30)
 Линн Бранст: Silent Hill: фэндом в целом. Таблица 100: I.5, I.6, II.1, II.4, III.3, III.4, IV.2, IV.5, V.5, V.6; тэг: Silent Hill: фэндом в целом (таб.100)
 Инэйлэ: Slayers: фэндом в целом (аниме) + другой мир. Таблица 100: I.1.5, II.1.4, III.4.5, IV.4.6, V.1.3.; тэг: Slayers: фэндом в целом (аниме) + другой мир (табл. 100)
 Эгра: Stargate Atlantis: Джон Шеппард, Родни МакКей. Таблица 30: III.5, IV.2, V.2; тэг: Stargate Atlantis: Джон Шеппард, Родни МакКей. (табл.30)
 Гинора Рэйли: Stargate Atlantis: Эван Лорн. Таблица 30: I.1; III.4; V.1.; тэг: Stargate Atlantis: Эван Лорн.(табл.30)
 Korsi: Star Trek XI: Леонард "Боунс" Маккой. Таблица 30: I.5, IV.5, V.2; тэг: Star Trek XI: Леонард "Боунс" Маккой. (табл.30)
 Илэра: StarTrek Enterprise: фэндом в целом. Таблица 30: I.5, II.4, V.2; тэг: StarTrek Enterprise: фэндом в целом (таб.30)
 Синяя_звезда: Star Wars: фэндом в целом. Таблица 30: II.4, IV.5, V.3; тэг: Star Wars: фандом в целом.(табл.30)
[J][Red.][/J]: Supernatural: Season 1. Таблица 30: II-1, III-3, IV-5; тэг: Supernatural: Season 1.(табл.30)
 Dara~: Suzumia Haruhi no Yuutsu:фэндом в целом. Таблица 30: I.5, II.2, V.5; тэг: Suzumia Haruhi no Yuutsu:фэндом в целом.(табл.30)

T
 Мэй-чан: Teen Wolf: фэндом в целом. Таблица 30: I-5, IV-3, V-2; Teen Wolf: фэндом в целом (табл.30)
 I-shka: The Longest Journey (серия игр): фэндом в целом. Таблица 30: I.6, II.3, III.4.; тэг: The Longest Journey (серия игр): фэндом в целом. (табл.30)
 Anakfer: The Vampire Diaries: фэндом в целом. Таблица 100: I - 1, 2., II - 1, 3., III - 4, 5., IV - 2, 3., V - 1, 5. тэг: The Vampire Diaries: фэндом в целом. (табл.100)

W
 triskelos: White Collar: фэндом в целом. Таблица 30: II.4, III.4, IV.2; тэг: White Collar: фэндом в целом (таб.30)

Л
 Майя-Стина: Лабиринты Ехо: Камши, Шихола. Таблица 30: II.4, IV.2, V.3.; тэг: Лабиринты Ехо: Камши, Шихола. (табл. 30)
 Коммунальный Иерихон: Лабиринты Ехо: Макс, Мелифаро. Таблица 30: I.3, IV.1, V.2; тэг: Лабиринты Ехо: Макс, Мелифаро.(табл.30)
 Девятый Аркан: Лабиритны Ехо: фэндом в целом. Таблица 30: I.4, III.4, V.1; тэг: Лабиритны Ехо: фэндом в целом.(табл.30)

О
[J]Anglessa[/J]: Ориджинал. Космоопера: КВФ. Таблица 30: I.1, IV.6, V.3; тэг: Ориджинал. Космоопера: КВФ.(табл.30)
 Lios Alfary: Ориджинал: космоопера; офицеры Второй Хайсанской эскадрильи; таблица 30: II.4, III.2, IV.5; тэг: Ориджинал: космоопера; офицеры Второй Хайсанской эскадрильи. (табл.30)
 горган: Ориджинал: повседневная проза (Алексей Лавровский, Лэн Ар, Наталиан Варреб, Ковальских, Веритти Фавроских, Ило, Рей) Таблица: 30: I.2, III.3, IV.5; тэг: Ориджинал: повседневная проза(табл.30)
 Psychoinsomnia: Ориджинал: фантастика, группа преступников-авантюристов. Таблица 30; тэг: Ориджинал: фантастика, группа преступников-авантюристов (таб.30)
 Valery: Отблески Этерны: Катарина Ариго. Таблица 30: I.1, IV.1, V.2; тэг: Отблески Этерны: Катарина Ариго (табл.30)

Р
 Hermione McGonagall: Расцвет мисс Джин Броди: Джин Броди, Моника Дуглас. Таблица 30 III.2 I.1 IV.5; тэг: Расцвет мисс Джин Броди: Джин Броди, Моника Дуглас(табл.30)
 Мириамель: Робин Хобб, Мир Элдерлингов: фэндом в целом. Таблиц 30: III.5, IV.1, V.2; тэг: Мир Элдерлингов: фэндом в целом (таб.30)

С
[J]Helle Jensen[/J]: Соционика: весь фэндом. Таблица 30: II-1, III - 1, V - 6.; тэг: Соционика: весь фэндом. (табл.30)
[J]Anyoru Rin[/J]: Соционика: Жуков, Есенин. Таблица 30: I.1, III.3, IV.5; тэг: Соционика: Жуков, Есенин. (табл.30)

Т
[J]Olim viva[/J]: Таня Гроттер: Сарданапал/Медузия. Таблица 30: I.1, III.4, V.3; тэг: Таня Гроттер: Сарданапал/Медузия.(табл.30)
Ф
[J]el.pancho[/J]: футбол: аргентинские игроки (ф.команда Аргентина) Таблица 30: I.1, IV.1, IV.5,; тэг: футбол: аргентинские игроки (ф.команда Аргентина) [табл.30]

Х
 Гита Ягг из Ланкра: Хроники Арции: фандом в целом, Таблица 100: I.1,5, II.3,4, III.4,6, IV.3,6, V.2,3; тэг: Хроники Арции: фандом в целом (табл.100)
 flower dust in your eyes: Хроники Нарнии: фэндом в целом. Таблица 30: I.1, III.5, V.3; тэг: Хроники Нарнии: фэндом в целом (таб.30)

Ч
 Граф.Ди: Чарли и шоколадная фабрика (фильм Бёртона): фэндом в целом. Таблица 50: I.6, II.5, III.4, IV.4, V.6; тэг: Чарли и шоколадная фабрика (фильм Бёртона): фэндом в целом. (табл.50)

@темы: !modpost

---

Организационное. Важно!

[fanfic100]

Уважаемые участники и читатели сообщества!

Хочу в первую очередь сказать огромное спасибо Хельге Винтер, бывшему администратору это прекрасного сообщества, за то, что в течение нескольких лет вкладывала в него свои силы и любовь. Замечу, что сообщество было создано ещё в 2004 году. Это не малый срок.

Так же, хотелось бы отметить, что в настоящем новый администратор найден и сообщество не будет заморожено. (Прошу не удивляться, если я буду отписываться не с аккаунта сообщества, а со своего,  Devil_trill, как это делала предыдущий администратор.) В ближайшее время постараюсь принять все поданные заявки.

К сожалению, с участниками, уже заполнившими свои таблицы, сложнее. У нас сейчас нет человека, который сможет вам сделать баннеры. Так что придётся ещё немножко подождать, прежде чем такой найдётся. Приношу свои глубочайшие извинения.

Желающий на вышеописанную роль прошу писать мне на у-мыло.

С уважением,
Devil_trill

@темы: !modpost

---

Организационное. Важно!

[fanfic100]

Уважаемые участники и читатели сообщества!

С огромным сожалением вынуждена сообщить, что уже некоторое время не имею возможности заниматься администрированием челленджа в необходимых для его нормального функционирования объёмах. По этой причине сообщество замораживается и челлендж приостанавливается.

Я приношу глубочайшие извинения тем, чьи заявки так и не были приняты, а также участникам, так и не получившим баннеры за законченные таблицы, за невыполнение своих обязательств перед ними.

Участники, чьи заявки были приняты, могут продолжать заполнение таблиц и публикацию своих текстов в сообществе, настройки доступа изменены не будут.

Если среди участников или читателей сообщества есть люди, готовые взять на себя администрирование челленджа, я с удовольствием передам им параметры доступа и готова оказать посильную помощь в налаживании дальнейшей деятельности сообщества, как минимум на первых порах. Желающих взять на себя роль администратора прошу писать мне в u-mail.

С уважением,
Хельга Винтер

@темы: !modpost

---

[Kami Shiroi]

№ 14

Название:
Фандом: Сайнт Сэйя
Герои: Альдебаран, Икки
Тема: Жажда мести
Объем: 367 слов
Тип: джен
Рейтинг: G
Саммари: кросс с Лост Канвас, т.к. автор свято уверен, что Кагахо – это Икки.
Примечание: АУ, все живы

Порой бесстрашный Феникс думает, что раньше и не знал, каково это – жить полной жизнью.
При упоминании его имени святые плюются, при появлении низшие ранги разбегаются кто куда, а высшие с высокомерным видом делают вид, что не замечают. И, тем не менее, почти любого из них он может раскатать в тонкий блин.
И только об одного человека его сила разбивалась, словно о скалу. Так камни веками противостоят наступающим волнам. И пусть вода точит камень, но на это уходят тысячелетия.
Встречая его, Икки чувствует радостное возбуждение и некое более глубокое чувство, которое он узнал лишь много позже. Жажда. Яростное, неукротимое животное чувство, темное, как адское пламя, поднимающееся из глубин его существа, наполняющее все тело опустошающей, долго копившейся мощью. Он готов выплеснуть ее в любое время, но Золотой Телец Альдебаран схож со скалой не только внешне. На его лице появляется радостная ухмылка, едва Феникс появляется на пороге храма, но, как нарочно, он не делает ничего, чтобы спровоцировать того на долго ожидаемую драку.
– Вы прямо как легендарные возлюбленные, – как-то раз с не присущим ему ехидством заметил Хьёга. Колкий выпад с его стороны был настолько неожиданным, что Икки сначала даже не нашелся, что ответить, а когда нужные слова пришли на ум, то Лебедя и след простыл.
– А кто это такие? – непонимающе спросил Сэйя, случайно оказавшийся рядом.
Проходивший мимо Ширью глубокомысленно заметил:
– Это те, кто не вовремя попался на глаза всяким сплетникам и летописцам.
В Святилище за ведение летописей отвечали Весы. А за хранение документации – Водолеи.
Икки неожиданно пробрали холодные мурашки.
– Иногда мне кажется, будто вы давно соперничаете, – сказал Шун, с глубокой задумчивостью в глазах глядя на брата. – Хотелось бы знать, когда это началось. И за что ты так хочешь отомстить, ни-сан.
Икки неопределенно пожал плечами, показывая, что его самого этот вопрос совершенно не беспокоит. Хотя на самом деле и ему интересно, почему при виде Альдебарана у него вскипает кровь, а в ушах стоит непрекращающийся звон боксерского гонга.
Он уверен, что это – жажда мести. Слепая, необузданная ярость, желание вгрызться в чужую плоть и хлебнуть горячей крови. Нерациональное, необъяснимое, но более реальное, чем все остальные, желание. И даже раздражающий Дева не вызывает подобных эмоций.
Икки входит под сень Храма Тельца и останавливается рядом с его хозяином.
– Я тебя убью.
Альдебаран молча улыбается. Он помнит.

@темы: Saint Seiya: фэндом в целом (таб.50), .I.1 Эмоции, #fandom: Saint Seiya

---

Мы - это наши привычки.

[вайтлоу]

Автор: flower dust in your eyes
Фандом: Хроники Нарнии
Герои: Эдмунд, Питер
Тема: V-3. Мы - это наши привычки. © Аристотель
Объём: 891 слово
Тип: джен
Рейтинг: G
Авторские примечание: пост-канон + флэшбеки
Размещение: запрещено

Я люблю свою семью, хотя иногда думаю, что после всего пройденного нами, лишь сестры и брат являются ею для меня в полном смысле этого слова. Мама и папа – ну, это просто мама и папа, сухие слова, какой-то виноватой пустотой отдающиеся внутри. Пожалуй, Каспиан и то ближе мне, чем родители.
Я ужасный сын, наверное. Но меня нельзя назвать неблагодарным, все-таки, ведь я люблю их. Просто они уже не значат для меня целый мир, а вот Люси, Сью и Питер – о, это куда больше, чем целый мир.

- Занудный младший брат, - смеется Питер, возвращаясь с охоты. – Чем ты занимался весь день?
Разумеется, мой глупый старший брат не охотился на наших разумных друзей. Но в Нарнию порой забредают дикие животные из-за гор, и тогда получается славная погоня.
Верховный Король белозубо улыбается и трясет отросшими волосами. У него колючие щеки, и когда я подхожу ближе, то вижу на золотистой щетине кровь.
- Осторожнее надо быть, балбес, - беззлобно выговариваю я. – Почему ты не обработал царапины?
- Пустяки! – отмахивается Питер, и я не знаю, что с этим делать. Ну что делать с королем, который мнит себя непобедимым, только потому, что за его плечами стоим мы, а он – король Питер? Я не знаю, точнее, знаю, но мне не нравится ответ, поэтому я никогда не думаю о нем.

Мы едем верхом, и вокруг нас просыпается мир. Нарния чудесна на рассвете, когда мягкий розовый свет рождается за горами, а ты сидишь верхом на верном коне, который иногда сварливо жалуется на росу.
- Что это? – я протягиваю руку, но она безвольно падает.
Питер трет щеку и смешно ведет носом.
- Забыл? Помнишь, тогда, в наше время – я охотился? Давно это было…
И правда, эти тонкие шрамы из другого времени. Что-то такое я смутно помню, но слишком туманно, и отчего-то становится очень грустно. Всегда печально терять часть себя, особенно ту, которой дорожишь больше всех сокровищ на свете.

Были времена, когда я ненавидел своего брата. Были – когда я просто издевался над ним. Но я никогда не прекращал его любить, как невозможно… Знаете, мне даже не подобрать подходящего сравнения. Но вот к примеру – я всегда любил Люси, просто иногда считал ее слишком маленькой, и тогда ее можно было не воспринимать всерьез и обижать – не специально, конечно. Я всегда любил Сьюзен, но она всегда была слишком послушной занудой, и порой это мешало любить ее.
Но я никогда не переставал в них верить. Даже если не верил им. У меня ничего в жизни не было, кроме них. Нарния – это мы. То, что мы строим внутри себя.
Они построили меня. Сложили кирпичики, замесили бетон, а потом добавили черепицу и окошки, поклеили обои и, в конце концов, – они открыли мою раковину миру.

- Эд, - Питер спрыгивает с коня и протягивает мне руку. Я спешиваюсь, и мы идем к речке купаться. Филип и Артур спокойно пасутся на лужайке, а мы ныряем, играем в догонялки и вообще, ведем себя на редкость несерьезно. Серьезным быть устаешь довольно быстро, а радость быть ребенком – великое чудо, которое недоступно королям.
Но мы особенные, у нас есть своя речка, свои секреты и мы сами.
- Как спокойно, - мы сидим спина к спине, Питер болтает ногами в воде, а я читаю книгу. – Я так рад, что мы выбрались сегодня...
- Да, я тоже, - с запозданием откликаюсь я, перелистывая страницу. Знойный воздух и умиротворение убаюкивают, и в какой-то момент я уже просто сплю над книгой, а Питер перестает шуметь водой.
Мир как будто замирает, потому что один король не дает ему нарушить сон другого. Спасибо тебе за теплые сны над водой, братец.
Мы давно не короли той Нарнии, а в этой лишь один король, но пока мы помним, пока мы в Нарнии – мы всегда короли. Вот такая-вот странная логика Императора Заморских Островов. А может быть, просто привычка.

- А на тот совет он просто не пришел!.. – перебивая друг друга, мы рассказываем Каспиану забавные истории из своего правления. – Представляешь, мы потом всем составом бегали искать его по Кэр-Паравалю, а этот гнусный тип просто сбежал рыбачить!
Каспиан смеется, и я перевожу дух. Я стал относиться к нему немного лучше, но все равно как-то странно это все. Мне не жалко поделиться опытом, но некоторые вещи я не могу забыть.
В той пещере, когда он чуть не протянул руку ведьме – я увидел себя, и приступы дурноты все еще преследуют меня. Ее холодный шипящий голос стоит в ушах, и это ее «мальчик»…
- А Эд – вот на кого ориентируйся, когда будешь искать судью! – Питер лохматит мои волосы, и мне так хочется вдруг оказаться с ним вдвоем, как мы когда-то давно сидели в библиотеке поздними вечерами над картами или просто играли в золотые шахматы. – Это он сейчас снова придурок, но в хрониках должны были сохраниться его решения!
Питер, какой же ты все-таки… Питер.

Где-то шумно взлетает птица. Я вздрагиваю и открываю глаза, и понимаю, что Питер тоже заснул, положив голову мне на плечо. Я невольно улыбаюсь. Очень не хватает Люси, которая рисует где-нибудь рядом, как часто бывало дома, еще в Лондоне, и Сьюзен, которая с постным видом вышивает, держа спину очень прямо.
Мы в лесу, на побережье тихой речки, - напоминаю я себе. Это Нарния, не наша, Аслана, а мы только вдвоем.
Но мне все равно кажется, что я вижу Лу и Сью, и постепенно сам снова засыпаю. Во сне мы и правда в Лондоне, с кухни пахнет корицей, а Питер вовсе не спит на моем плече. Там он просто заносчивый придурок, но я ничего не имею против.

@темы: .V.3 Цитаты, #fandom: Хроники Нарнии, Хроники Нарнии: фэндом в целом (таб.30)

---

[Соуран]

Название: Поздно вечером на базе.
Герои: Ширс, Эльфи.
Тема: Массаж.
Объём: 291 слово
Тип: джен.
Рейтинг: G.
Саммари: Даже командиры нуждаются в отдыхе.
Иногда Ширсу хотелось запереть Эльфи в комнате и никуда не выпускать хотя бы сутки. Девушка старалась везде успеть, сделать как можно больше дел, иногда забывая даже поесть, спала урывками, перекусывала на ходу. Впрочем, последним рукопашник и сам иногда грешил. Но ему-то что – он взрослый здоровый мужчина, а вот командир иногда фактически приползала и падала на кровать плашмя, даже не раздевшись. А ещё эти приступы болезни…
Вот и сейчас Эльфи до предела выложилась на тренировке и обессилено лежала на старой скрипучей лежанке, застеленной выцветшим и колючим одеялом. Свет девушка не включила. Она неплохо видела в темноте. А вот Ширс нет. Парень нащупал на стене выключатель и щёлкнул им. Вспыхнула неяркая лампочка.
- Ты совсем не бережёшь себя. - сказал рукопашник, присаживаясь рядом с любимой. – Вон мышцы какие каменные.
Сильные руки уже ощупали худенькие плечи и предплечья. Казалось, что под холодной кожей находятся округлые камешки.
- Снимай куртку. Массаж делать буду. – решил Ширс, направляясь к двери, чтобы закрыть её на замок, а то мало ли кого принесёт. Ладно, если кого-то из рядовых, с ними можно договориться, чтобы не болтали, а вот если не к ночи помянутый Первый явится…
Эльфи послушно сняла куртку и топик, оставаясь в бриджах и носках. Рукопашник вздохнул: какая же она худенькая и хрупкая, тут придётся сдерживаться, чтобы навредить. Хотя командир такая тростиночка только с виду, а внутри стальной стержень.
Второй нашёл на тумбочке тюбик с каким-то кремом и растёр его по спине Эльфи. Так будет легче массировать. И только потом приступил к самому массажу, разминая каждую косточку, каждую мышцу. Сильные руки с лёгкостью расслабляли напряжённое тело девушки, разгоняя тепло. Командир согрелась и задремала.
Будить её Ширс не стал. Накрыл лежащим в ногах покрывалом и сел на пол, рядом с кроватью. «Спи, родная моя, а я ещё побуду с тобой».

@темы: #fandom: Final Fantasy, .I.2 Романтика, Final Fantasy VII Before Crisis: Ширс (таб.30)

---

[Лопоуша]

Название: Допустим...
Фандом: Petshop of Horrors
Герои: двое ОМП и некоторые другие
Тема: убийство
Объём: 1581 слово
Тип: джен
Рейтинг: G
Саммари: В Лос-Анджелесе тоже иногда идет дождь...


Дождь лил как из ведра, а он сидел, поджав ногу, на бортике фонтана и смотрел куда-то вдаль – тощий подросток, одетый идиотски и совсем не по погоде. Какие-то шортики, что ли, и коротенькая майка без рукавов… Тяжелым армейским ботинкам лужи, наверное, были не страшны, но все остальное, конечно, промокло насквозь. Мокрые лохмы сосульками заплетены в дурачкую косичку. Мне было совсем не до него, вот просто не сказать – насколько, но не оставлять же такого посреди ливня. Все равно что щенка утопить.
А я щенков никогда в жизни не топил… И не собирался. Я собирался убить, но человека, причем вполне конкретного и за дело. Он меня допек, и я не мог больше жить с ним на одной планете. Я все-таки не совсем идиот и прекрасно понимал, что моей совести этого более чем хватит, незачем еще вешать на нее беспризорных щенят.
Я подошел к мальчишке, тронул за мокрое плечо и сказал глупость:
- Что сидишь под дождем?
Он повернул голову и посмотрел на меня слегка удивленно. Неуютно было под его взглядом – не знаю, почему.
Мне было совершенно не до него, но раз уж ввязался…
Я попробовал собраться с мыслями и начал снова.
- Замерз, небось? Пошли под крышу. Вон забегаловка, там неплохо кормят. Есть будешь?
Он еще немного на меня посмотрел, подумал и кивнул. В его странных глазах мелькнуло веселое любопытство. Почему глаза были странными – тоже не знаю. Взгляд какой-то… То ли издалека, то ли… Наверное, я бы понял, в чем дело, только думал в то время о другом.
Не помню, что я ему заказал – какие-то оладьи, что ли. Кофе взял со сливками – все-таки ребенок… почти. Он все разглядывал меня, пока ел. Сказал:
- А ты смешной.
Себе я взял джина, хоть и не люблю. Я не знал, о чем говорить, и сам не заметил, как начал рассказывать ему про Кевина Крилла. Очередная глупость, но я просто не мог ни о чем другом думать.
Мы с Кевином знакомы с начальной школы… Нет, еще раньше. На детской площадке мама ставила его в пример: смотри, вот Кевин не вопит и не капризничает, не терзает маме нервы. Он и правда никогда не капризничал. Все вокруг и без того делалось так, как он хотел. Просто как-то так получалось.
Потом мы вместе учились в школе. Как я мечтал об окончании! И вдруг оказалось, что он тоже собирается стать актером и даже поступил на те же курсы актерского мастерства, что и я… Он всю жизнь всё у меня отбирал – игрушки, девчонок, роли. И каждый раз не забывал поиздеваться, ткнуть носом и еще повозить как следует. Мне уже даже перед кинокамерой казалось, что он стоит у меня за плечом, я еле удерживался, чтобы не оглянуться.

Кажется, у меня хватило ума промолчать о том, что я решил его убить. А если и ляпнул, черт с ним. Сомневаюсь, что мальчишка принял всерьез.
Для подростка слово «убью» естественно, как дыхание, и почти ничего не значит. Я в том возрасте по тысяче раз на дню повторял «убью Кевина Крилла!», но на самом деле мне тогда и в голову бы не пришло сделать это в реальности. И сейчас бы вряд ли я на такое собрался, если бы не две вещи – Сирано де Бержерак и автоматический пистолет.
Сирано де Бержерак – роль-мечта. И когда стало известно, что будет сниматься фильм, я с замиранием сердца… как последний дурак… не ел, не спал… В общем, на роль, конечно, взяли Кевина Крилла. Нет, я бы стерпел, я бы и это пережил, если бы кто угодно другой, только не Кевин!
Да, он красив, как бог, но ведь тут играть нужно! Играть, по-настоящему! Ну куда ему играть Сирано? В крайнем случае – Кристиана, а лучше – какого-нибудь прощелыгу-офицерика на десятом плане.
Пистолет я нашел под кустом. Нет, правда! Люди грибы находят, а я вот – пистолет. Шел по парку, хотел закурить, а руки тряслись, потому что я думал о Кевине, зажигалка отлетела в сторону, я хотел ее подобрать, стал шарить под кустом и наткнулся на пистолет. «Глок-26», миниатюрная модель. И почти полная обойма, как будто нарочно. Стрелять я умею… Тем более, с этой игрушечкой можно подойти практически вплотную.
Я знал его распорядок дня лучше, чем свой собственный. В тот вечер он должен был ехать на прием с коктейлями по случаю начала съемок «Сирано». На такие мероприятия Кевин всегда являлся один… зато уезжал обычно с какой-нибудь девицей. Ничего, в этот раз он совсем не появится. Я его раньше встречу. Он ставит машину за домом – прячется, мол, от репортеров, а то они совсем его, бедняжку, замучили. Там хороший такой тенистый переулочек…
Мой стакан был пуст, и мальчишка вроде тоже все подъел. Пора было уходить.
Я спросил:
- Тебя как зовут?
Он дернул плечом и сказал с уcмешкой:
- Ну, допустим… Тен.
Я сказал:
- Ага, допустим. У тебя дом-то есть, Тен?
Он улыбнулся еще шире и словно бы издевательски.
- Есть, а то как же.
- Деньги на дорогу нужны?
Я полез за бумажником. В карман джинсов. В кармане куртки лежал пистолет.
Тен мотнул головой.
- Да это тут рядом, за углом.
Я сказал:
- Ну и отлично. И дождь, кажется, перестал.
Я бросил на столик пару купюр, поднялся и вышел. Я так и не знал, почему этот странный парень сидел под дождем, и что у него за дом, и пойдет ли он домой или будет дальше болтаться по улицам. В конце концов, это меня не касается.
Половина неба уже очистилась от туч. Солнце светило вовсю, от мокрого асфальта шел пар. До вечера было еще очень долго.
Я двинулся наискосок через полупустую автостоянку и вдруг увидел, что навстречу идет Кевин Крилл.
Это было совершенно неправильно. Я точно знал, что он сейчас на встрече со своим агентом, потом поедет в фитнесс-клуб, потом у него еще одна встреча, с журналистом из «Инквайрера», потом он заедет домой переодеться и уже оттуда отправится на прием. Здесь и сейчас его быть никак не могло, и все-таки он шел мне навстречу. Увидел меня, разулыбался во все сорок четыре зуба и рукой замахал. И еще издали крикнул:
- Джерри, привет! На пробы? Все никак роли хорошей не дают?
Дальше все происходило как будто само собой. Я раньше про такое читал и думал – выдумки, а оказывается, так на самом деле бывает. Я за последние несколько дней миллион раз себе это представлял, и теперь все сделал на автомате, вообще без участия мозга. Рука сама нырнула в карман, рукоятка уютно так легла в ладонь, она вообще у этого малыша ужасно удобная, хоть и непривычно, что нет места для мизинца… В общем, выстрел, Кевин запнулся на полшаге, постоял пару секунд и упал. Не как человек падает, а… как сброшенное пальто. Тяжелое такое пальто, и падает бесформенным комом. Одна нога подогнулась, как не подгибается у живых людей, рука вывернулась вбок, голова запрокинулась. Крови почти не было, только небольшое пятнышко на мгновенно смявшемся, скособоченном пиджаке. Я стоял над ним – опять же, как в книжках пишут, над поверженным врагом. Только он больше не был моим врагом, он вообще не был человеком. Не был «кто», он стал «это».
Я стоял над этим жутким предметом и пытался вспомнить, кем он когда-то был и почему я его так ненавидел.
А когда вспомнил, вдруг осознал страшную вещь: теперь я уже никогда не смогу его победить. Даже если мне начнут давать прекрасные роли, даже если я сумею потрясающе их сыграть, скажут в лучшем случае – пришел на смену. А то и вовсе: Кевин Крилл сыграл бы лучше.
У меня тряслись руки, тряслись губы, меня всего трясло. И ведь исправить ничего было нельзя, хоть об стену бейся.
Ну почему он появился передо мной раньше времени? До вечера я еще мог бы и передумать.
Нет, что себе-то врать, не передумал бы.

А дальше началось что-то совсем странное. Я сначала даже подумал – мне мерещится, потому что нагретый воздух дрожит и солнце бьет в глаза. Бесформенный предмет на асфальте словно плавился, очертания текли, изменялись, и вдруг я увидел, что на его месте свернулась клубком белоснежная лиса, веером разложив вокруг себя сразу несколько пушистых хвостов.
Пока я тупо таращился на нее, лиса прямо с места взвилась в воздух, плеснув хвостами, и оказалось, что передо мной стоит давешний мальчишка… допустим, Тен.
Тут я сообразил, что было странного в его глазах. Если в них посмотреть, возникало ощущение, что он намного старше меня.
Он сунул руки в карманы, склонил голову к плечу и прищурился. Потом сказал:
- Я не знаю, конечно, но вы, люди, иногда сделаете что-нибудь, а потом жалеете. Если вдруг передумаешь – можешь переиграть.
И я вдруг понял, что на самом деле еще ничего не случилось.
Я прошептал:
- Значит… это не он? Это с самого начала был ты?
Он кивнул с выражением вселенского терпения – трудно, мол, разговаривать с недоумками.
У меня горло сдавило так, что я еле просипел:
- Да… Я передумал.
Он кивнул, сказал небрежно:
- Твое дело.
И пошел прочь.
Я спохватился, сказал ему вслед:
- Спасибо.
Он, не оглядываясь, помахал рукой.
А я подумал: это ему я собирался помогать? Боялся, что он простудится под дождем? Ха. Вот он мне помог, это да.
Я крикнул ему в спину:
- Почему?
Тогда он все-таки оглянулся, весь расплылся в улыбке до ушей и крикнул в ответ:
- Потому что ты смешной!


Постскриптум.

Следующей весной фильм «Сирано де Бержерак» получил «Золотую малину» за худшую режиссуру и худшее исполнение главной мужской роли.

А еще через два года совсем другой режиссер, до этого делавший малобюджетные картины, восторженно встречавшиеся немногими ценителями, снял свою версию «Сирано». Фильм прославил и его, и начинающего актера Джереми Макинтайра.

«Глок-26», выброшенный в урну, в тот же день нашли сотрудники полиции Лос-Анджелеса. Пистолет этот участвовал в совершенном незадолго до того убийстве, и то обстоятельство, что он оказался далеко и от места преступления, и от маршрута, которым двигался убийца, сильно осложнило работу детективу Леону Оркотту.

@темы: .II.4 Детектив/преступление, #fandom: Petshop of Horrors, Petshop of Horrors: фэндом в целом (таб.30)

---

[/Melissa/]

Название: Доппельгангер
Автор: Melissa
Бета: Levian
Фандом: Hellsing
Герои: Абрахам, Алукард, Артур (Первый), Пенвуд
Тема: I.6 - Мечты
Объём: 531 слово
Тип: слеш (мультипейринг в виде намёков)
Рейтинг: G
Жанр: драма, драббл
Авторские примечания: вдохновлено заявкой с Hellsing One String: Абрахам / Артур | Алукард. Мысленный инцест.


В такие знойные дни Абрахаму всегда было сложно работать. Особенно когда прямо под окнами двое юношей громко и пылко, порой в крайне несветских выражениях выясняли, кто жульничал, а кто поддался на последних колледжских соревнованиях.

Абрахам вышел на балкон и подчеркнуто кашлянул:

— Джентльмены, весь парк в вашем распоряжении.

— Да, конечно, отец, прости, что потревожили…

— Извините, сэр Хеллсинг, что мы вам помешали…

Он рассеянно кивнул, даже не дослушав извинений до конца. Будто вживую перед глазами встала совсем другая картина. Только там он отчитывал двух слишком рьяных студентов, решивших… Хм, что же они хотели проверить на скелете? А хотя это было уже неважно.

— Господи, как же похож… — прошептал он, глядя вслед сыну и его приятелю, молодому Пенвуду, и осекся, почувствовав знакомый холодок меж лопаток. — Я не звал тебя.

— На Джона Сьюарта? — ровно поинтересовался вынырнувший из тени за колонной Алукард, проигнорировав недовольство Хозяина. — Вы это хотели сказать?

— На Джона? Почему же? Скорее на его сестру, ­— спокойно возразил Абрахам, досадуя на сорвавшееся с губ восклицание. В последнее время он и так старался как можно реже общаться с сыном. Благо, приведение в порядок всех дел, чтобы пока еще ни о чем не подозревающему девятнадцатилетнему наследнику было легче, не оставляло ему ни одной свободной минуты.

Алукард иронично хмыкнул, ничего не ответив. Бывшая мисс Сьюарт, а ныне миссис Хеллсинг, и её брат были похожи как две капли воды.

Абрахам сжал кулаки. Это было невыносимо: видеть в собственном сыне чужие черты и непрестанно думать-думать-думать о прошлом. Вспоминать о том, чего не было. О чём ни сам Джон, ни кто-либо другой их круга не решился бы помыслить. А он, Абрахам, осмелился. Еще тогда, до инцидента с Дракулой… Господи, как же это постыдно.

— Его поразительную схожесть с дядей замечают многие, — светским тоном заметил Алукард откуда-то сбоку. Что-то зашуршало, будто вампир тоже облокотился о перила. — Мой вам совет, Хозяин: если не хотите повторения тех сплетен, поменьше смотрите на сына таким…

Абрахам почувствовал, как кровь отлила от лица. Двадцать с лишним лет назад шепотки о профессоре и его любимом ученике — о, как мерзко было слышать "ах, это же его любимый студент"! — заставили его отказаться от кафедры. Но откуда, Боже Всеблагой, откуда это узнал вампир?! Неужто сам Джон?.. Нет, Джон не знал — Абрахам сделал всё, чтобы этого не произошло.

— Ты не посмеешь рассказать Артуру, — процедил Абрахам сквозь зубы и резко развернулся к вампиру. — Ничего. Что бы ты там ни напридумывал.

Но дополнительного приказа не понадобилось. Вампир смотрел на него так, как может смотреть на доживающего свой срок человека живущее вот уже полтысячелетия существо: с легкой усмешкой и привычным безразличием. Однако в глубине глаз теплилось что-то неясное, как будто бы печаль или грусть. А может, и настоящее сочувствие.

Абрахам смутился. Но вампир уже не смотрел на него, его взгляд был устремлен на ничего не подозревающего Артура, который продолжал жарко спорить с приятелем, зачем-то раз за разом взмахом руки указывая в сторону главных ворот.

— Нет, Хозяин, — неожиданно проговорил Алукард, когда чувствующий себя неловко Абрахам уже собирался уйти обратно в кабинет. — Не расскажу.

В глазах Алукарда Артур не был похож ни на кого, кроме своего отца. Вот только, как буквально сейчас решил вампир, сообщать об этом было бы… лишним.

Даже если он, Алукард, пойдёт дальше, чем светские и семейные приличия позволяют Абрахаму.

Особенно если он пойдёт дальше.

@темы: .I.6. Ангст, #fandom: Hellsing, Hellsing: Алукард (таб.30)

---

15/100, CSI:Miami, фандом в целом

[Tinka1976]

Название: За пять долларов
Фандом: CSI:Miami, фандом в целом
Герои: Горацио/безымянная девушка из пип-шоу
Рейтинг: PG-13
Тип: гет
Тема: Цитаты. "Красота есть во всём, но не всякий её видит". Конфуций
Объем: 1155 слов
Примечания: Майами, 2003 год, по следам серии 1-16.

Лейтенант Горацио Кейн не любил пип-шоу. Точнее, Горацио просто не понимал этого удовольствия, смысла этого действа. Будучи, с одной стороны, довольно чувствительным тактильно, а с другой – довольно практичным человеком, он предпочитал женское тело осязать всеми доступными способами. Нежность кожи, упругость груди, вкус губ, запах волос, изгибы тела. Руками, губами, языком… Глаза чаще всего как-то и не участвовали в процессе, разве что на самой начальной стадии.
А то и дело опускающаяся перегородка была тем более глубоко противна его властной натуре.
Конечно, он понимал, что такой вид стриптиза позволяет девушкам чувствовать себя более защищенными и …не такими грязными. Стекло защищает их от прямых домогательств, создает иллюзию свободы воли. Но ведь на деле-то это ничегошеньки не меняет: клиент платит, и девушки делают то, за что им платят.
Вот так, незамысловато. Пять долларов за юную красоту. Пять долларов за чистоту и невинность. Пять долларов за минуту чьей-то жизни, которая могла бы быть совсем иной…
Конечно, Горацио отдавал себе отчет, что большинство из этих девушек вдобавок подрабатывает на стороне, оказывая дополнительные услуги, позволяя клиентам все то, что они нафантазировали, сидя в тесной кабинке за стеклом. Лишь бы эти парни пришли еще раз. И еще…
Горацио сидел в своей машине, стоящей на парковке неподалеку от «Шоу-лэнда». Даже арест хозяина не помог прикрыть это заведение: девушки по-прежнему ждали посетителей, готовых сесть перед стеклом и пускать слюни, созерцая женские прелести и скармливая пятаки ненасытной щели ради продолжения удовольствия. Это не было проституцией, все было в рамках закона, а потому лейтенант Кейн был бессилен.
И сейчас он сидел в машине, не заводя мотор, и вспоминал. Фотографировавшего девушек Спидла. О, Тим всегда был ценителем женской красоты, а эти девочки в большинстве своем были действительно красивы. Оживление Эми, когда он сказал про Мичиган. Горацио снова, как наяву, видел ее недоверчивый прищур: «Да ладно! Это только местные знают». Ожесточение: «Ты по адресу, си-эс-ай, моя жизнь – это сплошное место преступления». Разумеется, если бы мог, он с огромным удовольствием посадил бы тех скотов, из-за которых эта девушка занималась «этим чертовым делом в этом чертовом городе». Всех скотов, из-за которых девушки когда-либо были вынуждены продавать себя.
И особенно остро сердце стискивало при воспоминании о конце их разговора.
- Так что ты хочешь, чтобы я сказала? – спросила Эми.
- Как насчет: «я больше сюда не вернусь»? – поинтересовался Горацио.
Чего она ждала? Какого вопроса? Что вспомнила такого, что на ее лице отразилось такое неподдельное разочарование – даже не столько вопросом или собеседником, скорее, всей своей жизнью, которой она, по сути дела, не распоряжалась.
- Я больше сюда не вернусь, - безжизненным, неискренним тоном повторила Эми. Да, она привыкла говорить мужчинам то, что они хотели услышать. За это ей и платили. Она сдержала обещание, но и это случилось не по ее воле.
Наверное, это и неплохо, что она не стала играть с ним. Играть так, как привыкла играть с мужчинами, изображая страсть или невинность.
Впрочем, ее лицо было вполне невинным на следующее утро, когда ее нашли лежащей на обочине, изломанную беспощадным ударом о капот машины. Эту невинность уже не могли испортить ни следы от уколов на ее руках, ни найденная в ее квартире пленка, запечатлевшая ее «подработки».
«Красота есть во всем, но не всякий ее видит». Так, кажется, сказал Конфуций. Наверное, Горацио Кейн относится к тем, кто не видит.
Дверца «хаммера» хлопнула, вырывая из раздумий. Запах свежести и мокрой листвы с улицы перемешался с запахом духов и мускуса севшей рядом девушки. Хм… Вероятно, запах она не учитывала – ведь через стекло его не почувствуешь. Этот запах разрушал так старательно создаваемый образ «порочной невинности». Детские хвостики, шальные глаза, гладкое тело и вызывающе сексапильный наряд. На вкус Горацио – дикая смесь.
- Ну, так чего же ты хочешь, котик?
Ладонь девушки игриво прошлась по его бедру. Горацио чуть приметно поморщился от досады. Неужели его слова можно было истолковать так превратно?
Нет, он, разумеется, не ждал, что девушка все бросит и завтра же уедет обратно в свой Иллинойс или Техас, под крылышко заботливой мамы и строгого отца, но… Как минимум, казалось бы, она могла провести ночь, как человек. Не в этой похоти и грязи. Этого Горацио, наверное, никогда не сможет понять. Почему большинство из этих девушек уже и не мечтает о нормальной жизни, о нормальной работе, о семье?
«Завтра будет таким, каким его сделаешь ты», - ведь он говорил именно об этом, а не о том, что щедрого клиента нужно удержать пресловутыми «дополнительными услугами».
Двух сотен было не жаль, более того, эти деньги исключали для него возможность каких-либо взаимоотношений. Даже того эрзаца, который она готова предложить.
Девушка тем временем, видимо, приняла его бездействие за нерешительность и легко пересела к нему на колени. Габариты «хаммера» позволяли расположиться весьма удобно, но в то же время Горацио непроизвольно нервно оглянулся: машина была служебной, и оказаться застуканным в такой ситуации…
- Не беспокойся, - усмехнулась девушка, - даже если в округе есть другие копы, они сейчас заняты более приятным делом.
«Отвлекая», она запустила пальцы в волосы на затылке Горацио и прижалась губами к губам, изображая робкий поцелуй. Впрочем, через пару секунд, не встретив ответной активности, девушка перешла в наступление, отбросив маску скромницы.
Горацио не то, чтобы растерялся, просто… Во-первых, это было приятно: нежные губы и умелый язычок, высокая грудь, так тесно прижимающаяся к его груди, что напряженные соски чувствуются сквозь два слоя ткани, рождая желание убрать эту преграду и насладиться этим горячим телом, выгибающимся под его руками, вызывая приятную тяжесть возбуждения в паху. Во-вторых, непонятно откуда вдруг нахлынуло желание забыть обо всем: оставить в стороне свое служебное положение и род занятий этой девушки, забыть о тех деньгах, которые он ей дал, не думать о том, что эта девушка, вероятнее всего, в душе считает его похотливым стариком… Забыть – и остаться просто мужчиной и женщиной, способными подарить друг другу очень много удовольствия.
- Подожди, - прошептал Горацио, лаская ее лицо и волосы, удерживая на некотором расстоянии от своего лица дразняще приоткрытые губы. – Как тебя зовут?
- А как ты хочешь, чтобы меня звали? – томно, с придыханием, слегка прикусывая и тут же всасывая в рот его палец.
И – как будто где-то повернули выключатель. С удивлением и легким отвращением Горацио подумал, что секунду назад готов был предложить девушке поехать куда-нибудь поужинать, а затем продолжить начатое не в тесном «хаммере», а в подобающих условиях, с душем и нормальной кроватью. Теперь же он, без преувеличения, всем телом ощущал, что эта девушка – шлюха, хоть она и не называет себя так.
Ее «соблазнительное» ерзанье на его коленях вдруг стало просто невыносимо неприятным. Горацио перехватил ее руки, снял со своей шеи, крепко взял подмышки и осторожно пересадил на пассажирское сиденье. Секунду посидел, низко опустив голову, облизывая губы и сжав колени, чтобы унять возбуждение.
- Отвезти тебя домой? – ровным голосом спросил он, справившись с собой.
Вместо ответа девушка презрительно фыркнула и выскочила из машины, хлопнув дверцей. Горацио проводил взглядом ее фигуру, развевающийся халатик, смешные детские хвостики, подпрыгивающие при каждом шаге.
Красота есть во всем, но не всякий ее видит…
Интересно, если бы древний мудрец оказался вот здесь, в «Шоу-лэнде», в маленькой темной кабинке с полуобнаженной девушкой за стеклом, готовой выполнить любое пожелание клиента за пять долларов, сумел бы он увидеть в этом красоту?..

@темы: .V.3 Цитаты, #fandom: CSI, CSI Miami: фэндом в целом (таб.100)

---

[triskelos]

Название: Без названия
Автор: triskelos
Фандом: White Collar
Герои: Питер/Нил, Питер/Элизабет
Тема: "Детектив/преступление - Измена"
Объём: 882 слова
Тип: слэш, гет
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: не мое.
Саммари: Первые поцелуи.

- Что на этот раз? - зевнув, спросила Элизабет.
Кофеварка на кухне пофыркивала, настольная лампа очертила вокруг стола круг желтого света. Дождь немного утих, но тяжелые капли все еще стучали по карнизу.
- Да все вроде бы просто, - потер глаза Питер. – Муж изменял жене, она в отместку тоже завела любовника, они обчистили его коллекцию и куда-то сбежали.
- Думаю, в Бразилию, - перебил Нил. – По крайней мере, я бы сейчас сбежал именно в Бразилию. Копакабана в это время года…
- Или не сбежали, - продолжил Питер. – Не будем спешить с выводами. Или вообще не их работа – уж больно ограбление красивое…
Он пристально посмотрел на Нила, но тот сделал вид, что не заметил.
- Все понятно. Удачи, мальчики, - снова зевнула Элизабет.
Поднимаясь по лестнице, она еще раз порадовалась, что решила завтра устроить выходной. Ночные совещания становились слишком уж частыми…
Выйдя из душа, она долго расчесывалась перед зеркалом. Внизу горел свет, сквозь приоткрытую дверь спальни она слышала приглушенные голоса – в ее гостиной планировалась очередная грандиозная афера по разоблачению очередных преступников.
Среди ночи ее разбудил какой-то шум – глухой удар, словно что-то упало на ковер. Часы на тумбочке показывали три часа, но Питера рядом не было.
Набросив халат, Элизабет на цыпочках дошла до лестницы. Грабитель – вряд ли, скорее, что-то другое. То, о чем она давно подозревала…
На середине пролета она остановилась, присела на ступеньки и осторожно прильнула к перилам.
Предчувствие ее не обмануло. Она на мгновение задумалась – ведь любую другую женщину как минимум расстроило бы то, что она сейчас наблюдала. Почему же она не злится? Почему она даже не удивлена? Почему она так часто об этом думала и даже почти ждала?
Внизу, в гостиной, ее муж целовал не ее. Ее муж целовал мужчину. Что обычно думают, увидев такое? Элизабет не знала ответа. Она знала только одно – она явно не среднестатистическая женщина со среднестатистической реакцией на измену. Потому что она могла думать только об одном – никогда в своей жизни она не видела ничего более красивого…
На ковре, у ног Нила, лежала кружка. Видимо, он выпустил ее, когда Питер… Элизабет пропустила пальцы сквозь прутья перил и сжала их так, что побелели костяшки. Она думала о том, как все произошло.
Наверное, Питер опять осекся на полуслове и посмотрел на Нила так, как иногда смотрит украдкой. Его взгляд в такие моменты обычно становится немного недоверчивым, и, вместе с тем, словно зачарованным. И Нил, наверное, заметил это. Его улыбка немного угасла, и взгляд стал открытым и чуть влажным. Через мгновение он очнулся, и резко встал, спросил, не хочет ли Питер еще кофе… Питер встал вместе с ним, и снова посмотрел на него, и не дал ему уйти – положил ладонь на его затылок и притянул к себе…
В том, что первым не выдержал Питер, она не сомневалась – он целовал Нила так же отчаянно, как когда-то впервые целовал ее. Она хорошо помнила, как долго он не мог решиться – такой сильный, бесстрашный человек действительно боялся, что она ему откажет. И как из-за его нерешительности она влюблялась в него все сильнее.
Он поцеловал ее только на четвертом свидании, провожая домой после вечера в ее любимом ресторане. Она тогда жила в Бруклине, снимала квартиру на двоих с подругой. Можно было взять такси, но это значило попрощаться раньше, чем хотелось – и ей, и ему. Они не спешили, потому вышли на платформу метро тогда, когда поезд уже отъезжал. Ветер растрепал ее волосы, и она пыталась придержать их рукой, спасти хоть видимость укладки. Тогда-то Питер и поцеловал ее. Просто повернул к себе и поцеловал, запуская руку в ее волосы – сильно, нежно и в то же время действительно отчаянно, словно боялся, что она его оттолкнет. Элизабет бы это и в голову не пришло - она была без ума от него, с самой первой встречи. Она застыла на мгновение – одна рука в волосах, вторая придерживает полы плаща, - а потом обняла его так сильно, как только могла.
Питер целовал Нила так же. Сильно, страстно и немного испуганно, положив руку на его затылок. Нил неуверенно положил руки на его плечи, словно не решаясь прижать его ближе. Но не отстранился, наоборот. Питер обхватил его второй рукой, притянул ближе, и Нил всхлипнул, окончательно сдаваясь.
Элизабет беззвучно встала и на цыпочках поднялась наверх. Шпионить дальше было неправильно. Она знала своего мужа. Завтра он будет краснеть, и бледнеть, и запинаться, но расскажет ей все. Она знала, что он не будет оправдываться, и, скорее всего, не сможет объяснить, насколько важно для него все произошедшее. Но ему и не нужно было объяснять.
Только слепой бы не заметил его чувства к Нилу. И только слепой бы не заметил, как смотрит на Питера Нил. Так, как ни на кого другого, так, как будто Питер – весь его мир. Как он вздрагивает, когда Питер кладет ему руку на плечо. И какие в эти моменты глаза у самого Питера…
Это ведь должно было ее расстроить, правде? Но не расстроило.
Питер любит ее. И любит Нила. И Элизабет его тоже любит – Нила нельзя не любить. Нил – азартный, хитрый, добрый, открытый, романтичный, влюбленный по уши в ее мужа – давно стал частью их семьи, давно и навсегда.
Потому утром Питер обязательно ей все расскажет. Потом закроет лицо руками и замолчит, и будет со страхом ждать ее слов. А Нил при встрече будет бояться взглянуть ей в глаза, и у него будут синяки под глазами и искусанные губы. Элизабет пока не знала, что она им скажет. Но была уверена в том, что бояться им нечего.

@темы: .II.4 Детектив/преступление, #fandom: White Collar, White Collar: фэндом в целом (таб.30)

---

D.Gray-man. Четырнадцатый. (7/30)

[14th]

Название: Родные
Фандом: D. Gray-man
Герои: Четырнадцатый, Мана Уолкер, Тысячелетний Граф
Тема: Счастье
Объём: 924 слова
Тип: джен
Рейтинг: PG
Примечание автора: пре-канон, фанон автора, что Неа звали Алленом.
Дисклаймер: Все права на D.Gray-man принадлежат Хосино Кацуре
Размещение: запрещено.

У брата были красивые глаза: теплые, добрые, карие, с солнечными зайчиками даже в самый хмурый осенний день. Он мог улыбаться одними ими, чуть зовя рукой, обнимая, даря тепло, говоря, что все хорошо, что они обязательно будут идти вперед. Мана умел улыбаться глазами, умел обнимать взглядом, вести и держать – и в этом было счастье, в единственном родном человеке.

Он стоял в углу комнаты – ему позволили – вжимался в стену, вбирая в себя тени от тяжелых портьер, но Аллен все равно видел его глаза – брат улыбался ему, тянулся, был рядом, когда он перестал быть человеком. Глаза у Маны карие, такие добрые, зовущие, родные. А утром они стали уставшими и красными от лопнувших вен.
«Брат», - Аллен мог только тянуться к нему, желать прикоснуться и хотя бы впервые в жизни самому обнять, первым сжать руки вокруг шеи, погладить плечи, пройтись по позвонкам и осторожно поцеловать в висок, а потом аккуратно, почти невесомо коснуться губами родных и солнечных глаз. «Брат», - но он даже не мог ничего сказать, только видеть во сне глаза Маны и новые морщинки в уголках.

Лихорадка спала через неделю, и Аллен все еще кутался в одеяло, уползал под подушку, бубня под нос, что ему все еще плохо. Только вот горничная Тысячелетнего Графа четко выполняла все распоряжения – портьеры одна за другой раздвигались словно занавес, открывая миру новый акт пьесы – «Рождение». Маны не было. Рядом сидел Адам, уже не тот представительный джентльмен, у которого неожиданно сломалась карета напротив их дома, уже не тот страшный человек, пригласивший его на прогулку в летний парк и долго-долго выспрашивающий о семье, вкусах, чувствах, и не тот, кто однажды рассказал ему правду о мире и людях. Это был кто-то новый, кто-то семейный и только что обретенный.

- Брат? – Аллен попробовал на вкус это слово. Произнести его сейчас труда не составило.
- С добрым утром, - Адам тепло улыбнулся, чуть наклонился и погладил его по голове.
Аллен чуть поморщился, вытащил руки из-под одеяла, подрыгал ногами, вызвав чуть ироничную улыбку Графа.
- Целый и живой, могу подтвердить. Как и то, что через полчаса будет завтрак. Тебе стоит там присутствовать. Сегодня собралась Семья, - Тысячелетний кивает в сторону, на тут же поданную стопку одежды. Горничная молчит – опустила голову, чуть вытянув руки с утренним гардеробом юного господина, и отвела взгляд. «Кукла», - Аллену отчего-то захотелось потянуться к ней, посмотреть в глаза, но девушка в унисон мыслям лишь дернулась всем телом и вновь застыла.
- Ты еще научишься, - Адам улыбнулся и принял одежду, рукой отослав горничную.
- Семья? А Мана? Мана будет? – Аллен сел на кровати, все еще прислушиваясь к новым ощущениям.
- Нет, - Адам покачал головой, - если захочешь, то сможешь увидеть его позже. Собирайся.

Аллен кивнул, чуть жмурясь и осторожно высовывая ноги наружу. Тело на удивление было легким. Как будто бы и не было этой лихорадки – теперь он никогда не устанет первым, если они с Маной вновь будут бегать по парку за воздушным змеем. Теперь он сможет первым позаботиться о брате. Аллен кивнул себе и поймал взгляд Адама. Глаза были карими, темными, внимательными и очень понимающими, что-то таящими и ожидающими, спрашивающими, - они были способными быть другими.
- Я буду вовремя, брат, - первая улыбка получилась неуверенной.
Зато Адам уверенно и очень неожиданно обнял его и легко коснулся лба губами:
- Добро пожаловать, брат. Семья счастлива.

Новые дни, новые цели, новые идеалы – текли радостно, созидая нечто новое и совершенное в душе, облачаясь в строгие плащи и белые перчатки, ускользая улыбками, пьесами и концертами. Музыкант в графском поместье был один, но Адам иногда позволял себе посидеть в комнате у брата, подождать его с вечерней прогулки. Он сидел у фортепьяно, водил пальцами по крышке, пытаясь поймать тепло Неа, пытаясь вернуть себе веру в него и уверенность в том, что для их брата, их Музыканта Семья – главное, что он для него истинный брат.

А Неа возвращался поздно, аккуратно стаскивал перчатки, совершенно не скрывая своих шагов, своего присутствия. Неа бросал плащ на кушетку, подходил близко, обнимал первым, выдыхая на ухо:
- Брат, - Неа обнимал осенью, холодными руками и тяжелыми мыслями. Иногда он брал руки Адама в свои и импровизировал на фортепьяно, играя пальцами Графа, чуть поглаживая их, шепча, вплетая в мелодию слова, утверждающие его, Адама, счастье:
- Что беспокоит тебя, брат? Я всегда буду на твоей стороне.
А сейчас Неа молчал, обнимая, чуть холодя прикосновениями и осторожно закрывая глаза, спрашивая про себя о доверии, о Семье. И Адаму незачем было оборачиваться – он ничего не сможет различить. Глаза у Неа всегда одни и те же – темные, золотые, не понятные. В них не надо смотреть, и Граф позволил себе закрыть глаза, отдаваясь повторению всего того, что было сказано когда-то:
- С возвращением домой, брат.
Неа лишь кивнул, положил голову на плечо.

Аллен приходит домой поздно, почти на рассвете – хорошо, что ключи всегда в кармане. Не разуваясь, таща за собой дождь, осеннюю грязь, ведет за собой холод. Мана не поднимается на встречу: он замирает за письменным столом, напрягается и вздрагивает, когда ледяные руки обнимают его, когда брат на ухо шепчет:
- Я дома, - и Мана все понимает. Перо отложено в сторону и аккуратно отставлены чернила. Уолкер-старший чуть отстраняется от стола, чтобы не испачкать манжеты еще не подсохшими буквами на бумаге.
- Брат, - Аллен все ждет ответа, рисуя на плечах, рукавах белоснежной рубашки черным, грязным, чужим – кровью Ноя, - утыкается в шею, не хочет смотреть, но хочет видеть, что глаза Маны по-прежнему улыбаются ему, хочет на мгновение поверить, что их счастье по-прежнему с ними.
- Бра~ат, - Аллен сжимает крепче руки, зовет, плачет про себя, требует. Уолкер берет ладони младшего, осторожно касается губами кистей, стирает вытащенным из кармана носовым платком черное, чужеродное – прижимает к себе.
- С возвращением.

@темы: .I.1 Эмоции, #fandom: D.Gray-man, D.Gray-man: Четырнадцатый (таб.30)

---

[Лопоуша]

Название: Без названия
Фандом: Petshop of Horrors
Герои: Ди, Леон и другие
Тема: Застенчивость
Объём: 502 слова
Тип: джен
Рейтинг: G
Саммари: Обычный рабочий день в необычном магазинчике.


Мрачный Леон подошел к зоомагазинчику, мучаясь тяжелым похмельем. Он сам не знал, с чего вчера вечером так надрался, да еще в одиночку. Просто настроение было плохое. Может, в привычной уютной обстановке полегчает…
Он толкнул звякнувшую переливчатыми колокольчиками дверь, шагнул внутрь и тут же шарахнулся к стене, прижимая к груди коробочку с пирожными.
Почти все не шибко просторное помещение магазинчика занимала косматая гора, которая при ближайшем рассмотрении оказалась тушей какого-то непонятного зверя, обросшего клочковатым мехом своеобразного буро-ржавого цвета. Туша довольно громко сопела, заслоняя обзор, так что невозможно было понять, есть ли тут кто-нибудь еще. Леон осторожно стал продвигаться вдоль стены, и туша немедленно колыхнулась. Заскрипели, прогибаясь под ее тяжестью, половицы, а потом из-за лохматого плеча высунулась морда с крошечными подозрительными глазками и здоровенным кривым рогом на носу.
- Э-э… - сказал Леон. – Ты, это… Смотри у меня!
- Дорогой детектив! – донесся откуда-то из-за зверюги жизнерадостный голос графа Ди. – Что вы стоите на пороге? Идите сюда, к нам!
Леон, двигаясь по-прежнему боком, обогнул тушу, не сводя глаз с жуткого рога, который (вместе с носом) медленно поворачивался вслед за ним, словно флюгер.
Наконец показался граф Ди, а рядом с ним – невысокий щуплый человечек с лысиной и в костюме с галстуком. Человечек внимательно изучал разложенные на столе документы.
- Пирожные! – обрадовался Ди. – Подождите одну минуту, дорогой детектив! Сейчас этот господин подпишет контракт, и мы будем пить чай!
Леон по профессиональной привычке бросил быстрый взгляд на листы с текстом контракта, выхватывая слова: «шерстистый носорог», «кормить зеленым салатом», «ни в коем случае не показывать посторонним».
Человечек не спеша достал из нагрудного кармашка дорогую авторучку и поставил на каждом экземпляре контракта затейливую подпись, аккуратно выводя каждую завитушку. После этого Ди вручил ему поводок, покупатель вежливо попрощался и направился к двери. Туша затопталась на месте, разворачиваясь к выходу, непонятно каким образом протиснулась в дверной проем, и дверь за ними закрылась.
По углам зашевелились многочисленные обитатели магазинчика, выползая на освободившееся пространство. Граф бодро принялся накрывать стол к чаю.
- Послушай, Ди, - сказал Леон.
- Да, дорогой детектив?
- Это, значит, был шерстистый носорог?
- Да, а что такое?
- Они же, вроде, вымерли?
Граф посмотрел на Леона с любопытством, выгибая бровь.
- Откуда у вас такие сведения?
- Читал где-то, - буркнул Леон.
К нему внезапно вернулось похмелье, о котором он совсем было позабыл.
- Значит, вам попались ненадежные источники, - светло улыбнулся граф.
- Где такую животину держать в городе? – хмуро спросил Леон.
- О, не беспокойтесь! У этого господина дом за городом, носорогу будет вполне удобно.
- Не сомневаюсь, - огрызнулся Леон, плюхаясь на диван и пристраивая щиколотку одной ноги на колене другой. – Жулик ты все-таки, граф. Торгуешь вымершими зверями… Неудивительно, что его никому нельзя показывать! Мало того, что всех соседей распугает, так еще и скандал в научном мире может случиться…
- Ну что вы, дорогой детектив! Какие, право, пустяки. Этот пункт совсем не потому включен в контракт.
- Почему ж тогда?
Ди начал разливать исходящий паром чай по чашечкам тончайшего рисового фарфора.
- Просто шерстистые носороги очень застенчивы и не любят, когда на них смотрят незнакомые люди!

@темы: .I.1 Эмоции, #fandom: Petshop of Horrors, Petshop of Horrors: фэндом в целом (таб.30)

---

14/100, CSI:Miami, фандом в целом

[Tinka1976]

Название: Цветущая страна
Фандом: CSI:Miami, фандом в целом
Герои: Горацио
Рейтинг: PG
Тип: джен
Тема: Цитаты. "Мы - это наши привычки". Аристотель
Объем: 1240 слов
Примечания: Пенсакола, 1990 год, POV Горацио.
От автора: Раньше я придерживалась другой версии событий, а теперь вдруг получилось вот так. Мне кажется, это больше соответствует характеру.

«Ла Флорида» - цветущая страна. Так ее назвали испанцы, высадившиеся на берег.
Я не мог не согласиться – цветов и вообще цвета здесь было море. Все краски казались ярче, словно палитру художника промыло одним из тех внезапных сезонных ливней, которые, говорят, нередки здесь.
Впрочем, сам я их не видел, а возможно, и не застану. Нет, не в том смысле, что я собрался умирать – просто никто не знает, сколько времени займет моя миссия в цветущей стране.
Да, как-то непривычно не представлять себе собственное будущее.
Здесь все непривычно. Нью-Йорк кажется серым снаружи, но он ярок внутри. Каменные джунгли с небоскребами многим кажутся унылыми и однообразными, зато кого только не встретишь там среди людей. Самые разнообразные расы, сословия, вероисповедания… Пенсакола оказалась полной противоположностью. Яркий южный город с затейливой приземистой архитектурой. Яркий настолько, что моя рыжая шевелюра, так бросающаяся в глаза на улицах Нью-Йорка, здесь вполне естественно сливается с царящим повсюду красочным изобилием. Даже если вокруг не пестрые гавайские рубашки, а однообразная форма. Зато люди здесь какие-то серые – словно кто-то убрал всю яркость характера, оставляя плоский портрет, который можно описать парой слов: местный дурачок, примерная домохозяйка, бравый вояка, добропорядочный обыватель.
Впрочем, скорее всего, это лишь на первый взгляд, поскольку, если б все было так просто, меня бы здесь и не было.
Да, забыл представиться: Джон Уолден.
Согласен, непривычно. Когда агент сказал, как меня теперь будут звать, я улыбнулся и не смог объяснить, чему улыбаюсь. Вспомнилось детство, когда я на полном серьезе считал, что с другим именем я был бы намного счастливее, что, если б меня звали Джоном или Джеком, это решило бы все проблемы.
Итак, меня зовут Джон Уолден, и я выполняю особое задание на военно-морской базе, расположенной под Пенсаколой. «Золотые крылья» - от скромности ребята не страдают, правда?
Агент, который меня инструктировал, не скрывал, что особых надежд на меня никто не возлагает. Просто морская полиция посылала агентов дважды, ФБР – трижды, а утечку информации и вооружения перекрыть так и не удалось. Сразу же после прибытия агентов на базу все затихало, как будто об их присутствии давали объявление. Последний агент от ФБР, правда, что-то нащупал – и на следующий день пропал. Вероятно, всплывет через некоторое время на каком-нибудь из местных знаменитых пляжей с чистейшим белым песком.
Послать на базу обычного копа – на этот «ход конем», я так думаю, федералы пошли от отчаяния. Но мне эта возможность уехать из Нью-Йорка оказалась кстати, так что чихать я хотел на их пессимизм.
Роль мне определили несложную: один из рядовых служащих базы со скрытым пороком, на который нужны деньги. Алкоголь и наркотики я отмел сразу, поэтому выбрали азартные игры. В одном из «притонов» я встречался с агентом ФБР для передачи добытой информации. Впрочем, прошло уже почти три месяца, а нужной информации не было, я так и не нашел компаньона для игры на базе, да и на контакт со мной никто не торопился выходить. Тем не менее, мой связной пока не видел оснований для того, чтобы считать миссию неудавшейся.
Временами я брал свой «харлей» и уезжал в какую-нибудь уединенную бухточку. Ведь рано или поздно миссия моя закончится, и я снова вернусь в Нью-Йорк. Еще недавно я мог бы без запинки ответить на вопрос, какой я представляю себе свою жизнь лет через тридцать: я дослужусь до пенсии и уеду сюда, в цветущую страну, чтобы жить в свое удовольствие в окружении жены, детей и состарившихся родителей. Сейчас пенсия была под вопросом, поскольку вообще неясно было, смогу ли я служить в полиции после всего произошедшего, жены не было и на горизонте, а родители…
Однажды на волне этих мыслей я чуть не сделал предложение Джулии, медсестре из нашего госпиталя, с которой встречался уже месяца два. Но вовремя одумался. Джулия была… Не совсем в моем вкусе.
Когда-то давно я читал мемуары одного шпиона, в которых тот объяснял, как человеку превратиться в кого-то другого. Основным он считал не имя и не внешность – привычки. Еще Аристотель сказал: мы – это наши привычки. А этот шпион добавил: хочешь изменить себя или свою жизнь – меняй привычки. Все. Предпочитаешь машину – начинай ездить на мотоцикле. Любишь классику – полюби модерн. Всего одна-единственная привычка, которую ты решишь оставить, все разрушит.
Вот и Джулию я тоже выбрал вопреки своим привычкам – никогда не интересовался блондинками. Да еще и ухлестывал я за ней довольно открыто и нагло, совершенно не в своей манере. Но к тому времени я уже успел убедиться: старый шпион был прав. Сначала-то я положил глаз на одну девушку на базе – симпатичная брюнетка, скромная, милая. Но уже после второго свидания, когда мы возвращались из кинотеатра, она вдруг сказала, что я совсем не такой, каким казался. Я быстро проанализировал свое поведение и понял, что она права – я стремительно превращался в себя прежнего. С девушкой пришлось расстаться.
Рядом с Джулией мне почему-то было очень легко быть таким, как нужно по легенде: наглым, глуповатым, жадным до денег и не особенно разборчивым в средствах. Именно быть, а не казаться. Наверное, это меня и остановило. Джулия Эберли хорошо подходила Джону Уолдену, но ведь его однажды не станет.
Может быть, она что-то почувствовала. А может, ей просто надоело: настроение у Джулии менялось похлеще, чем море в шторм. Во всяком случае, она внезапно исчезла.
В госпитале сказали, что она никого не предупредила, ее телефон не отвечал, а квартира была пуста.
Впрочем, все это я выяснил немного позже, потому что ее исчезновение произошло как раз в то время, когда мое задание наконец сдвинулось с мертвой точки. У парня, севшего напротив за игорный стол, буквально на лбу было выгравировано «шулер», – ну, для опытного взгляда копа, разумеется, - а в дальнем углу я заметил парочку ребят с базы, слишком старательно делающих вид, что я их вовсе не интересую.
Я, презрев собственные правила, заказал себе выпить – и через час с небольшим меня вышвырнули из этого заведения, поскольку я проигрался в пух и прах и полез «качать права». Разумеется, «помощнички» были тут как тут, меня отвезли на какую-то квартиру в городе, приговаривая, что на базу в таком виде показываться нельзя. Я старательно изображал пьяного, всю ночь провел как на иголках, притворяясь крепко спящим – спать по-настоящему я опасался, боясь себя выдать, а после бессонной ночи и картина похмелья выглядела убедительнее.
Надо отдать ребятам должное: обрабатывали меня грамотно и по полной программе, так что мне порой хотелось рассмеяться и сказать, чтобы уж заканчивали, я и так на все согласен, затем сюда и ехал. Понятное дело, ничего такого я не сказал.
Выехав через неделю в город, я заметил за собой слежку. Но тут исчезновение Джулии оказалось мне на руку. Я посетил ее квартиру, а потом занялся «поисками невесты». Разъезжал по городу, расспрашивая людей, показывал фотографию, тем, кто знал Джулию или просто проявлял участие, оставлял листок со своими координатами для связи. Мой связной оказался лишь одним из многих, а его слова: «Не волнуйтесь, все будет хорошо. Главное, делать все обстоятельно, ничего не упуская», - звучали вполне уместно.
Через некоторое время меня взяли в дело, а потом агенты ФБР и морской полиции накрыли всех скопом. Так что последние дни в Пенсаколе я провел, отнюдь не нежась на пляже. Зато я мог по праву гордиться собой: обычный нью-йоркский коп справился с делом, которое оказалось не по зубам гораздо более опытным и лучше подготовленным агентам.
Уже в самолете, глядя, как исчезает внизу цветущая страна, я с сожалением подумал, что она не принесла мне ни счастья, ни душевного покоя.
Хотя… Если мы – это наши привычки, это ведь также означает, что нашу судьбу, наше самоуважение не определяет одна случайная удача или один непростительный поступок. Может быть, действительно, детектив Горацио Кейн – не отцеубийца, не удачливый аферист Джон Уолден, а тот человек, которым я привык быть каждый день, полицейский из Нью-Йорка, который лучше всего в жизни умеет служить и защищать?

@темы: .V.3 Цитаты, #fandom: CSI, CSI Miami: фэндом в целом (таб.100)