Граф Цимлянский, борец против пьянства
13.
Название: Часть корабля, часть команды.
Фандом: Stargate Atlantis.
Герои: Родни МакКей/Джон Шеппард, Атлантида.
Тема: Песок.
Объём: 1500 слов.
Тип: слэш.
Рейтинг: PG-13.
Саммари: Родни - часть сознания Атлантиды, которую город выделил и внедрил в экспедицию, чтобы получше узнать своих новых обитателей.
ЧитатьАтлантида имеет все основания гордиться собой. Ее выдернули из многосотлетнего сна, ввалились во Врата огромной гурьбой, но даже полуспящему ее сознанию хватило какого-нибудь часа, чтобы покопаться в голове у каждого гостя и внедрить к ним своего, да еще создать ему прекрасную легенду и вложить ее в память пришельцев так, что никто ничего не почувствовал. И сам засланец ей удался, без ложной скромности думает Родни, наблюдая, как Шеппард в тысячный раз закатывает глаза и перебивает его.
Никто ни на секунду не заподозрил, что несносный канадец появился в их рядах уже после того, как они вышли из Врат. Никого ни разу не смутило, что каждого в Родни раздражает что-то свое, то, что в принципе раздражает в людях больше всего. Никто не понял, что научный отдел возглавляет лантийская лакмусовая бумажка.
Атлантида дает ему полную свободу действий, вообще не вмешивается в его дела, просто смотрит на все его глазами, и время от время он уходит подальше от людей и общается с ней, обсуждает новую информацию. Его интерес к пришельцам совсем скоро перерастает в искреннюю привязанность, потому что они именно те, кого ждала Атлантида, - сильные, смелые, добрые потомки создателей города. Не все, конечно, такие - но подавляющее большинство. Атлантида понимает это совсем скоро, но Родни не отзывает, и он продолжает выводить их из себя, проверяя на прочность, хотя иногда его тошнит от самого себя.
Хуже всего, когда на него злится Шеппард. Родни просто очарован им, он готов круглые сутки проводить рядом с ним, и как правило неловкое чувство, возникающее каждый раз, когда Родни навязывается Шеппарду, почти всегда проигрывает по силе желанию быть рядом и наблюдать. Шеппард - выдающийся человек даже по меркам своих сородичей, но то, как он относится к Атлантиде, приводит Родни в неописуемый восторг, хотя ему немного грустно, что Шеппард не чувствует в нем часть Атлантиды. Шеппард словно понимает, что она живая. Она отвечает ему взаимностью, и Родни ревнует и сам не понимает, кого и как это вообще возможно. Родни очень хочется оставить свою кошмарную манеру взаимодействия с экспедицией; он ведь знает о Шеппарде больше, чем сам Шеппард знает о себе, он мог бы стать для него идеальным другом и даже больше, он мог бы стать всем, чего пожелал бы Шеппард. Но ослушаться приказа он не может. Его просто втянут обратно и сотрут память о нем, если он начнет своевольничать.
Впрочем, довольно скоро оказывается, что Шеппард полностью заслуживает любви Атлантиды, и Родни сходит с ума от счастья, чувствуя, что Шеппард привязывается к нему. Земляне вообще очень тепло к нему относятся, несмотря на его язвительно-презрительное отношение к ним, но дружба Шеппарда для Родни важнее всего.
«Ты очень привязался к нему», - замечает Атлантида во время одного из сеансов связи с ним.
«Сильнее, чем ты думаешь», - признается он.
Он не может врать ей, особенно об этом.
«В любом случае, сильнее, чем следует», - говорит она, и ему становится страшно.
«Ты не заберешь меня?»
«Пока нет, - отвечает она, помолчав. - Я устрою ему испытание, а там посмотрим».
Может быть, думает Родни с облегчением, она специально выделила свою самую чувствительную к таким вещам часть; может быть, он - часть Атлантиды, вообще ответственная за способность чувствовать. И если так, то от его реакции на Шеппарда не будет вреда.
Испытание она выбирает довольно тяжелое: как-то раз Шеппард выходит из Врат и видит перед собой занесенную красноватым песком мертвую пустыню.
«Пусти меня к нему», - просит Родни, потому что его воображаемое сердце завязывается узлом при виде притихшего Шеппарда, вывалившегося из Врат.
«Еще чего», - бормочет Атлантида, глядя, как Шеппард озирается, открыв рот.
Родни собирается с мыслями и начинает брюзжать, используя все уловки, которым научился за время общения с землянами. Атлантида сдается почти сразу.
«Ладно! - бросает она. - Если он сам захочет тебя, пойдешь».
Родни умолкает и нетерпеливо тянется к подсознанию Шеппарда, но Атлантида досадливо дергает его назад и сама влезает в голову к Шеппарду. Проходит довольно много времени (он подозревает, что она давно все поняла, но хотела потомить его), прежде чем она недовольно говорит: «Иди».
Шеппард проходит испытание, делает все, что нужно, Родни гордится им, вот только потом, когда все заканчивается, у Шеппарда начинается депрессия. Он, конечно, не сидит у окна, заливаясь слезами. Он продолжает делать свою работу так, как должно, но в свободное время это какой-то совершенно другой Шеппард, угрюмый и молчаливый. Он даже не протестует, когда Родни без спроса входит к нему в комнату. Там темно и тихо, как в тот раз, когда Шеппард превращался в жука, и он так же неподвижно сидит на кровати. Родни хочет сесть рядом, но, повинуясь порыву, садится на пол перед ним и заглядывает ему в лицо.
- Я соврал, - уныло говорит Шеппард, оставляя жалкие попытки улыбнуться. - Волосы у тебя были.
- Я так и подумал, - отвечает Родни, - но спасибо, что признался. Что с тобой?
Шеппард молчит.
- Все ведь кончилось хорошо, - добавляет Родни.
- Я это видел, - тихо говорит Шеппард; Родни вздрагивает, подслушивающая Атлантида тоже ежится. - Это может случится. Океан может высохнуть, Атлантиду может засыпать песком, ты можешь жениться на Дженнифер.
- Что? - глупо спрашивает Родни после долгой паузы и поправляется со смешком: - Что из этого тебя пугает сильнее всего?
- Твоя свадьба, - без колебаний отвечает Шеппард. - Я почти всю жизнь прожил один, но сейчас понимаю, что больше так не смогу. Пусть лучше меня тоже засыпет песком.
Атлантида ошарашенно молчит, и Родни вполне разделяет ее чувства. Похоже, она оказалась более порядочной, чем казалось Родни, и не копалась, где не надо, без особой необходимости.
Джон смотрит на него жалобно и покорно, и какого черта, думает Родни. Он садится рядом с Шеппардом и кладет руку ему на затылок.
- Не будет ничего из того, что ты видел, понял? За исключением того, что лысеть я действительно не собираюсь, - говорит он твердо и неловко целует Шеппарда в губы.
Он ждет, что Шеппард оттолкнет его и заорет, что он все не так понял, но Шеппард кладет руки ему на плечи и замирает.
- Мне иногда кажется, что ты появился там просто потому, что я этого очень захотел, - говорит Шеппард, когда Родни отстраняется.
Руки Шеппарда по-прежнему лежат у Родни на плечах и очень помогают игнорировать довольное бормотание Атлантиды.
- А еще говорят, что это у меня чрезмерное самомнение, - фыркает Родни и тянет на себя подол футболки Шеппарда.
Он просыпается оттого, что Атлантида настойчиво требует его к себе. Шеппард крепко спит, положив голову Родни на плечо. Родни осторожно встает, поправляет одеяло и начинает пробираться к выходу, но Шеппард вдруг поднимает голову. «Куда ты?» - «В туалет», - хором говорят они. Родни смеется, Шеппард тоже улыбается и снова укладывается.
Родни закрывает за собой дверь и едва успевает приготовиться, когда его обнимает породившее его огромное сознание.
Родни стоит огромных усилий не раствориться в нем. Он отчаянно цепляется за свою обособленность, за свою большеротую голубоглазую форму, которая так нравится Шеппарду. Это спасает его от немедленной, бесповоротной и безжалостной реинтеграции. Почувствовав его сопротивление, она медлит, не вдавливает его в себя силой и в конце концов нехотя говорит: «Ты хорошо поработал. Возвращайся».
- Нет, - отвечает Родни - принципиально вслух, старательно шевеля воображаемыми губами.
Светильники по всему городу растерянно мигают.
«Возвращайся ко мне», - повторяет она, и он слышит пока еще далекие гневные нотки.
- Я не хочу, - отвечает он как можно мягче. - Ты можешь меня заставить, но частью тебя я уже никогда не стану.
«Ты хочешь остаться с ними?» - изумляется она.
- Да. С ним.
Она молчит. Она совсем этого не ожидала и не знает, как реагировать.
«Но почему?»
- Ты знаешь. Не просто знаешь - ты понимаешь.
Снова долгое молчание.
«Да».
- Ты можешь дать мне тело? - спрашивает Родни, осмелев.
«Я должна подумать».
- Конечно.
Он сосредоточивается, отыскивая ход наружу, но она тут же окликает его: «Я дам тебе тело».
- Спасибо, - быстро говорит Родни.
Он потом поразмыслит о том, что еще она задумала.
Механизм в еще не исследованной землянами части города оживает. Создать человеческое тело легко, особенно такое несовершенное, как тело доктора МакКея. Через десять минут Родни уже идет по коридору к комнате Шеппарда, медленно переставляя непривычно тяжелые ноги и вздрагивая от изумительного ощущения холодного пола под босыми ступнями.
- Ты утонул? - сонно бормочет Шеппард, когда Родни ложится рядом с ним.
- Успел вынырнуть в последний момент, - огрызается Родни, ухмыляясь во весь непослушный рот.
Ужасно странное чувство: одеяло тяжелое, пододеяльник царапает узелками новую кожу, простыня почти холодная с краю и теплая там, откуда отполз Шеппард. Родни прижимается к нему, замирая от удовольствия, и Шеппард вздрагивает.
- Что ты? - спрашивает Родни и чувствует, как затихла Атлантида, жадно наблюдая за ними.
Шеппард обнимает его за плечи, запускает пальцы в волосы на затылке, прижимается губами ко лбу.
- Ты какой-то... - мычит, подбирая слово. - Настоящий. - Смеется. - Глупо звучит.
- Вполне в твоем духе, Шеппард, - ворчит Родни, толкая его в плечо и дрожа от радости.
Он почти слышит своими новыми человеческими ушами, как Атлантида фыркает. А потом она незаметно отступает, так незаметно, что у Родни остается ощущение деликатно прикрытой двери. Он подтаскивает Шеппарда поближе к себе и осторожно, привыкая к тому, как ресницы касаются щек, закрывает глаза.
Название: Часть корабля, часть команды.
Фандом: Stargate Atlantis.
Герои: Родни МакКей/Джон Шеппард, Атлантида.
Тема: Песок.
Объём: 1500 слов.
Тип: слэш.
Рейтинг: PG-13.
Саммари: Родни - часть сознания Атлантиды, которую город выделил и внедрил в экспедицию, чтобы получше узнать своих новых обитателей.
ЧитатьАтлантида имеет все основания гордиться собой. Ее выдернули из многосотлетнего сна, ввалились во Врата огромной гурьбой, но даже полуспящему ее сознанию хватило какого-нибудь часа, чтобы покопаться в голове у каждого гостя и внедрить к ним своего, да еще создать ему прекрасную легенду и вложить ее в память пришельцев так, что никто ничего не почувствовал. И сам засланец ей удался, без ложной скромности думает Родни, наблюдая, как Шеппард в тысячный раз закатывает глаза и перебивает его.
Никто ни на секунду не заподозрил, что несносный канадец появился в их рядах уже после того, как они вышли из Врат. Никого ни разу не смутило, что каждого в Родни раздражает что-то свое, то, что в принципе раздражает в людях больше всего. Никто не понял, что научный отдел возглавляет лантийская лакмусовая бумажка.
Атлантида дает ему полную свободу действий, вообще не вмешивается в его дела, просто смотрит на все его глазами, и время от время он уходит подальше от людей и общается с ней, обсуждает новую информацию. Его интерес к пришельцам совсем скоро перерастает в искреннюю привязанность, потому что они именно те, кого ждала Атлантида, - сильные, смелые, добрые потомки создателей города. Не все, конечно, такие - но подавляющее большинство. Атлантида понимает это совсем скоро, но Родни не отзывает, и он продолжает выводить их из себя, проверяя на прочность, хотя иногда его тошнит от самого себя.
Хуже всего, когда на него злится Шеппард. Родни просто очарован им, он готов круглые сутки проводить рядом с ним, и как правило неловкое чувство, возникающее каждый раз, когда Родни навязывается Шеппарду, почти всегда проигрывает по силе желанию быть рядом и наблюдать. Шеппард - выдающийся человек даже по меркам своих сородичей, но то, как он относится к Атлантиде, приводит Родни в неописуемый восторг, хотя ему немного грустно, что Шеппард не чувствует в нем часть Атлантиды. Шеппард словно понимает, что она живая. Она отвечает ему взаимностью, и Родни ревнует и сам не понимает, кого и как это вообще возможно. Родни очень хочется оставить свою кошмарную манеру взаимодействия с экспедицией; он ведь знает о Шеппарде больше, чем сам Шеппард знает о себе, он мог бы стать для него идеальным другом и даже больше, он мог бы стать всем, чего пожелал бы Шеппард. Но ослушаться приказа он не может. Его просто втянут обратно и сотрут память о нем, если он начнет своевольничать.
Впрочем, довольно скоро оказывается, что Шеппард полностью заслуживает любви Атлантиды, и Родни сходит с ума от счастья, чувствуя, что Шеппард привязывается к нему. Земляне вообще очень тепло к нему относятся, несмотря на его язвительно-презрительное отношение к ним, но дружба Шеппарда для Родни важнее всего.
«Ты очень привязался к нему», - замечает Атлантида во время одного из сеансов связи с ним.
«Сильнее, чем ты думаешь», - признается он.
Он не может врать ей, особенно об этом.
«В любом случае, сильнее, чем следует», - говорит она, и ему становится страшно.
«Ты не заберешь меня?»
«Пока нет, - отвечает она, помолчав. - Я устрою ему испытание, а там посмотрим».
Может быть, думает Родни с облегчением, она специально выделила свою самую чувствительную к таким вещам часть; может быть, он - часть Атлантиды, вообще ответственная за способность чувствовать. И если так, то от его реакции на Шеппарда не будет вреда.
Испытание она выбирает довольно тяжелое: как-то раз Шеппард выходит из Врат и видит перед собой занесенную красноватым песком мертвую пустыню.
«Пусти меня к нему», - просит Родни, потому что его воображаемое сердце завязывается узлом при виде притихшего Шеппарда, вывалившегося из Врат.
«Еще чего», - бормочет Атлантида, глядя, как Шеппард озирается, открыв рот.
Родни собирается с мыслями и начинает брюзжать, используя все уловки, которым научился за время общения с землянами. Атлантида сдается почти сразу.
«Ладно! - бросает она. - Если он сам захочет тебя, пойдешь».
Родни умолкает и нетерпеливо тянется к подсознанию Шеппарда, но Атлантида досадливо дергает его назад и сама влезает в голову к Шеппарду. Проходит довольно много времени (он подозревает, что она давно все поняла, но хотела потомить его), прежде чем она недовольно говорит: «Иди».
Шеппард проходит испытание, делает все, что нужно, Родни гордится им, вот только потом, когда все заканчивается, у Шеппарда начинается депрессия. Он, конечно, не сидит у окна, заливаясь слезами. Он продолжает делать свою работу так, как должно, но в свободное время это какой-то совершенно другой Шеппард, угрюмый и молчаливый. Он даже не протестует, когда Родни без спроса входит к нему в комнату. Там темно и тихо, как в тот раз, когда Шеппард превращался в жука, и он так же неподвижно сидит на кровати. Родни хочет сесть рядом, но, повинуясь порыву, садится на пол перед ним и заглядывает ему в лицо.
- Я соврал, - уныло говорит Шеппард, оставляя жалкие попытки улыбнуться. - Волосы у тебя были.
- Я так и подумал, - отвечает Родни, - но спасибо, что признался. Что с тобой?
Шеппард молчит.
- Все ведь кончилось хорошо, - добавляет Родни.
- Я это видел, - тихо говорит Шеппард; Родни вздрагивает, подслушивающая Атлантида тоже ежится. - Это может случится. Океан может высохнуть, Атлантиду может засыпать песком, ты можешь жениться на Дженнифер.
- Что? - глупо спрашивает Родни после долгой паузы и поправляется со смешком: - Что из этого тебя пугает сильнее всего?
- Твоя свадьба, - без колебаний отвечает Шеппард. - Я почти всю жизнь прожил один, но сейчас понимаю, что больше так не смогу. Пусть лучше меня тоже засыпет песком.
Атлантида ошарашенно молчит, и Родни вполне разделяет ее чувства. Похоже, она оказалась более порядочной, чем казалось Родни, и не копалась, где не надо, без особой необходимости.
Джон смотрит на него жалобно и покорно, и какого черта, думает Родни. Он садится рядом с Шеппардом и кладет руку ему на затылок.
- Не будет ничего из того, что ты видел, понял? За исключением того, что лысеть я действительно не собираюсь, - говорит он твердо и неловко целует Шеппарда в губы.
Он ждет, что Шеппард оттолкнет его и заорет, что он все не так понял, но Шеппард кладет руки ему на плечи и замирает.
- Мне иногда кажется, что ты появился там просто потому, что я этого очень захотел, - говорит Шеппард, когда Родни отстраняется.
Руки Шеппарда по-прежнему лежат у Родни на плечах и очень помогают игнорировать довольное бормотание Атлантиды.
- А еще говорят, что это у меня чрезмерное самомнение, - фыркает Родни и тянет на себя подол футболки Шеппарда.
Он просыпается оттого, что Атлантида настойчиво требует его к себе. Шеппард крепко спит, положив голову Родни на плечо. Родни осторожно встает, поправляет одеяло и начинает пробираться к выходу, но Шеппард вдруг поднимает голову. «Куда ты?» - «В туалет», - хором говорят они. Родни смеется, Шеппард тоже улыбается и снова укладывается.
Родни закрывает за собой дверь и едва успевает приготовиться, когда его обнимает породившее его огромное сознание.
Родни стоит огромных усилий не раствориться в нем. Он отчаянно цепляется за свою обособленность, за свою большеротую голубоглазую форму, которая так нравится Шеппарду. Это спасает его от немедленной, бесповоротной и безжалостной реинтеграции. Почувствовав его сопротивление, она медлит, не вдавливает его в себя силой и в конце концов нехотя говорит: «Ты хорошо поработал. Возвращайся».
- Нет, - отвечает Родни - принципиально вслух, старательно шевеля воображаемыми губами.
Светильники по всему городу растерянно мигают.
«Возвращайся ко мне», - повторяет она, и он слышит пока еще далекие гневные нотки.
- Я не хочу, - отвечает он как можно мягче. - Ты можешь меня заставить, но частью тебя я уже никогда не стану.
«Ты хочешь остаться с ними?» - изумляется она.
- Да. С ним.
Она молчит. Она совсем этого не ожидала и не знает, как реагировать.
«Но почему?»
- Ты знаешь. Не просто знаешь - ты понимаешь.
Снова долгое молчание.
«Да».
- Ты можешь дать мне тело? - спрашивает Родни, осмелев.
«Я должна подумать».
- Конечно.
Он сосредоточивается, отыскивая ход наружу, но она тут же окликает его: «Я дам тебе тело».
- Спасибо, - быстро говорит Родни.
Он потом поразмыслит о том, что еще она задумала.
Механизм в еще не исследованной землянами части города оживает. Создать человеческое тело легко, особенно такое несовершенное, как тело доктора МакКея. Через десять минут Родни уже идет по коридору к комнате Шеппарда, медленно переставляя непривычно тяжелые ноги и вздрагивая от изумительного ощущения холодного пола под босыми ступнями.
- Ты утонул? - сонно бормочет Шеппард, когда Родни ложится рядом с ним.
- Успел вынырнуть в последний момент, - огрызается Родни, ухмыляясь во весь непослушный рот.
Ужасно странное чувство: одеяло тяжелое, пододеяльник царапает узелками новую кожу, простыня почти холодная с краю и теплая там, откуда отполз Шеппард. Родни прижимается к нему, замирая от удовольствия, и Шеппард вздрагивает.
- Что ты? - спрашивает Родни и чувствует, как затихла Атлантида, жадно наблюдая за ними.
Шеппард обнимает его за плечи, запускает пальцы в волосы на затылке, прижимается губами ко лбу.
- Ты какой-то... - мычит, подбирая слово. - Настоящий. - Смеется. - Глупо звучит.
- Вполне в твоем духе, Шеппард, - ворчит Родни, толкая его в плечо и дрожа от радости.
Он почти слышит своими новыми человеческими ушами, как Атлантида фыркает. А потом она незаметно отступает, так незаметно, что у Родни остается ощущение деликатно прикрытой двери. Он подтаскивает Шеппарда поближе к себе и осторожно, привыкая к тому, как ресницы касаются щек, закрывает глаза.
@темы: .IV.2 Текстуры, #fandom: Stargate Atlantis, Stargate Atlantis: Джон Шеппард, Родни МакКей. (табл.30)
-
-
08.11.2013 в 00:03Родни МакКей, весь такой несовершенный - как раз то, в чём нуждается Джон!
чудесно и очень верибельно прописано
-
-
08.11.2013 в 09:36