Такова природа человека: видишь кнопку — надо нажать.
Название: Чужая женщина
Бета: I want to Hims
Фандом: CSI Майами
Герои: Келли Дюкейн/Эрик Делко
Тема: романтика/ поцелуй
Объём: 6197 слов
Тип: гет
Рейтинг: PG-13
Авторские примечания: сезон 6 эпизод 16. Пропущенные сцены.
читать дальшеНет, наверно, на земле человека, который не задавал бы себе хоть раз один очень интересный вопрос. Почему? Почему отдельные события и факты из твоей земной жизни стираются из памяти, ускользают как вода, стекающая между пальцами, и ты можешь вспомнить лишь ощущение тепла или холода, но не в состоянии воссоздать в мыслях последовательность действий, разговоров, все остается где-то далеко в ином мире и отделено от настоящего непреодолимой гранью? А что-то, причем не самое приятное, а даже, наоборот, ранящее, крепко-накрепко застревает в памяти, лишь отступив на время, прячется в глубинах сознания. И достаточно слова, улыбки, взгляда, чтобы вернуться в прошлое, пережить и прочувствовать заново далеко не самые приятные моменты своей жизни. Вспомнить ошибки, которые невозможно исправить.
По спине словно пробежала шустрая компания муравьев, оставив неприятный холодок, и Эрик невольно передернул плечами, получив удивленный взгляд Келли. Чуть улыбнулся и, мотнув головой, сказал:
- Песок, щекотно.
Они с Келли сидели рядом на белом сухом песке, отдыхая после утренней пробежки по пляжу. Пустынный и тихий в этот ранний час, он был удивительно красив. Океан слегка штормил, и высокие, с пенными гребнями волны накатывали на прибрежную полосу, еще по ночному тяжело и сонно, затем с шумом уносясь обратно на глубину. Мир только-только начал пробуждаться ото сна. Огромный багряный солнечный диск поднимался на востоке, окрашивая воду в пурпурный цвет. Келли и Эрик в полном молчании наблюдали за величественным восходом солнца. Им вдвоем было хорошо и спокойно. Они пришли на пляж очень рано, надеясь на утреннюю прохладу и возможность побыть в одиночестве. Прекрасно понимая, что наступающий день обещает быть длинным и по-летнему жарким.
Келли чуть наклонилась, прижалась плечом к Эрику и тихонько вздохнула:
- Как красиво!
Он улыбнулся, обнял Келли, притягивая к себе поближе, поцеловал и потерся щекой о волосы, влажные и соленые от морских брызг. Они устроились слишком близко от воды, и отдельные ее капли долетали до них, оставляя мокрые пятнышки на одежде, попадали на лицо, но озорство океана было привычно и приятно. Ни Келли, ни Эрик не обращали внимания на такие мелочи.
Келли, расслабленно-довольная, негромко рассмеялась и посмотрела Эрику в лицо, их взгляды встретились. Как тогда, тем вечером. На Эрика вдруг неожиданно нахлынули воспоминания, возвращая его в недавнее прошлое. Длинный мучительный день. Поступки и слова. Он сам, Келли и Джейк. С малейшими подробностями, подобно кадрам старого кинофильма, перед его глазами промелькнули события тех суток. Словно желая защититься от внезапной боли, в каком-то отчаянном порыве Эрик крепко прижал к себе Келли. Отвел от ее лица упавшую прядь волос и, чуть нахмурившись, смотрел на пухлые губы, на аккуратный нос с пикантной горбинкой, слипшиеся ресницы – видимо, капелька океанской воды попала Келли на глаза. И, поймав удивленный взгляд, нежно поцеловал, словно давая ответ на свое немного странное поведение. Ощутив губами и языком теплую, чуть солоноватую влажность ее рта, Эрик почувствовал, как Келли всем телом подалась к нему, со стоном закидывая руки ему за голову. Этот долгий и восхитительный поцелуй напомнил Эрику давний, что до сих пор он считал украденным, но который был таким же сладким и нежным.
Келли, опомнившись, со смущенной улыбкой высвободилась из объятий Эрика и легко вскочила на ноги. На пляже стали появляться первые посетители - неугомонные серферы и прогуливающиеся до наступления настоящей жары пожилые пары.
- Скоро будет жарко, - расстегнула молнию на куртке, - ты еще побежишь со мной? - она чувствовала себя неловко. Поймав заинтересованный взгляд проходившего мимо благообразного пенсионера, Келли ощутила, как у нее краснеют уши. Она, словно озорная школьница, хотела поддразнить дедулю, но вовремя опомнилась, сообразив, что такое бесшабашное поведение больше подходит ребенку, а не взрослой женщине. Даже если она абсолютно счастлива.
Эрик отрицательно помотал головой, он и так считал, что совершает подвиг, вставая в такую рань и бегая с Келли, но это стало их утренним ритуалом, небольшой уступкой с его стороны, он знал, что Келли нравится, когда он рядом с ней на пляже. И однажды, поддавшись на ее просьбу, присоединился к ней, а затем постепенно втянулся, но по-прежнему частенько отлынивал от второго круга. А сейчас тем более бежать не хотелось. Стало тяжело на душе, и снова всплыл из небытия давнишний больной вопрос. Была ли у него возможность поступить по-другому?
- Я полежу, вздремну чуток, - ему удалось весело рассмеяться, несмотря на накатившие, выворачивающие душу воспоминания, и с делано довольным видом он развалился на песке во весь рост. Прищурившись, смотрел на переступающую с ноги на ногу Келли, готовую сорваться с места.
- Ты лентяй и лежебока, - она сняла кофточку и бросила ее в Эрика, будучи уверенной, что он ее поймает, помахала рукой и, перепрыгнув через ноги Эрика, побежала по твердой, накатанной волнами полосе прибоя. Тонуть в сыпучем, уже нагревшемся песке и зачерпывать его кроссовками не хотелось.
Эрик несколько секунд смотрел на удаляющуюся Келли, а затем перевел взгляд на океан, уставившись в безбрежную даль, невесело хмыкнул, понимая, что там, среди бушующих волн, ответа на его вопросы как не было, так и никогда не будет. В сотый или тысячный раз пытался проиграть заново случившееся той злополучной весной. Они никогда, ни разу не обсуждали с Келли происшедшее, по молчаливому обоюдному согласию решив, что не стоит заострять внимание на маленьком недоразумении, которое могло изменить всю их жизнь, с легкостью перечеркнуть будущее. Ведь ничего особенного не случилось, всего лишь один поцелуй.
*****
…Эрик наверно в сотый раз проверил пистолет, удостоверяясь, снят он с предохранителя или нет, почесал нос, поскреб затылок, сцепил и расцепил пальцы, сунул руки в карманы, высвободил, скрестил их на груди и поймал ехидный, с долей заинтересованности взгляд Райана. Ну и черт с ним, пусть думает, что хочет. Нахмурился. Сжал пальцы в кулаки и положил на стол. Терпение и выдержка - не те черты характера, которыми может похвастаться Эрик. А сейчас, в ожидании, он словно пружина, сжатая до предела и удерживаемая слабыми дрожащими пальцами, чуть тронь - и сорвется с места в любую секунду, по первому зову, первому звуку. Чертовски хочется выматериться, вскочить на ноги и орать. Ждать уже становится невыносимо. Фишки, сложенные стопочками, карты, брошенные веером, мозолят глаза. Красное сукно ломберного стола кажется пропитанным кровью, Эрик даже чувствует ее запах. Приторный, солоноватый. Глубоко вздыхает и замирает на мгновение. Но сидеть спокойно нет сил. Стул под ним словно раскаленный и утыканный сотнями иголок, они впиваются Эрику в тело, лишая покоя. По спине между лопаток стекает мерзкая капелька холодного пота. Страх, противный и липкий, закрадывается в сердце. Низ живота свело, приходиться сжать зубы и вцепиться пальцами в край стола, чтобы не сорваться с места. Указанное время давно истекло, они опаздывают. Это очень не нравится Эрику. Неужели… Нет, об этом лучше не думать, иначе он сойдет с ума от страха и беспокойства. Не за себя, за нее. За Келли. Где она, что с ней? Келли, в которую он влюблен столько лет, сколько помнит себя, ее и CSI.
Черт! Не время думать о любви. Момент совсем не подходящий, а ему в такие напряженные минуты лезут в голову волнующие воспоминания. Их первая встреча в подземном гараже. Молоденькая блондиночка, отвергшая его ухаживания. Смешливая, с яркой улыбкой на лице, с широко распахнутыми светлыми глазами, в глубине которых Эрик вдруг заметил страх и неуверенность. Он тогда отмел эти ощущения, посчитав, что ему мерещится. И лишь через несколько лет узнал, что, оказывается, был прав, с первой встречи сумев заглянуть в душу Келли и прочитав ее тайны.
У «малышки Келли» первый рабочий день на новом месте. И, как всегда, представители сильной половины человечества, вели себя по-хамски, всячески стараясь унизить и оскорбить девушку. Крутые и высокомерные копы, считающие, что женщине не место в полиции, выказывали свое презрение, держали себя как настоящие снобы. И без того с трудом пускающие на свою территорию новеньких, они держались на расстоянии. А если этот новенький - женщина, молоденькая и симпатичная, то издевок и приколов ей, как принято, достанется вдвойне. В те первые дни и недели вновь прибывший криминалист-баллистик, мужественно сражаясь за свое место, ловко прятала терзающие ее неуверенность и страх за милую улыбку. Много ей пришлось потрудиться, прежде чем она доказала делом, что и женщина ничуть не хуже мужчин разбирается в полицейском деле, оружии, а некоторых даже превосходит в остроте ума и талантах. И цвет волос не имеет никакого значения.
Эрик никогда и никому, даже себе, не признавался, что на его желание работать в CSI повлияла та короткая встреча, по крайней мере, именно после нее Эрик принял окончательное решение, что хочет заняться криминалистикой. Хочет оказаться рядом с хохотушкой-блондинкой и доказать что он умеет не только неудачно кадрить девушек, а еще отлично разбирается в автомобилях, неплохо в химии и с легкостью покоряет океанские глубины.
Хмыкнув, Эрик вынырнул из своих мечтаний и посмотрел на замерших в ожидании Райана и Фрэнка. Где-то в отдалении гулко бухнули ворота. Все трое настороженно замерли, прислушиваясь. Сквозь толстые стены с трудом можно было расслышать приближающие шаги - по цементному полу стук тонких каблуков. Копы переглянулись и приготовились, почти одновременно сняв с предохранителя оружие. Несколько несильных ударов в дверь - и знакомый голос потребовал:
- Откройте, полиция Майами!
Дверь распахнулась, и в помещение вошли долгожданные гости. Эрик не мог отвести взгляда от Келли. Как всегда, восхищенный женщиной своей мечты. Даже с поднятыми вверх руками, под прицелом пистолета, она не выглядела униженной и раздавленной. Лишь судорожно сглотнула, оставаясь внешне спокойной после того, как узнала своих коллег, изображающих игроков в покер. Глаза переполнены праведным гневом, чуть подрагивают крылья аккуратного носа, плотно сжаты побелевшие губы. Эрик видит, как вздымается ее грудь, взгляд перебегает с одного на другого. Она готова к борьбе, так просто не уступит, не сдастся. Почему-то вдруг приходит в голову очень яркое сравнение: гордая дикая кошка, неприступная пантера, хищная и прекрасная, готовая биться за свою жизнь до последней капли крови.
Обмен с лейтенантом парой фраз, понятных только им двоим, и Келли в короткой схватке обезоруживает своего конвоира. Несколько секунд, несколько четких выверенных движений – и незадачливый похититель и невезучий игрок скручен и скован наручниками.
С Келли происходит разительная перемена - на глазах у Эрика рассерженная хищница на мгновение, на одно-единственное мгновение, превращается в испуганного и обиженного котенка. За эти короткие секунды Эрик видит, как опустились плечи у Келли, и она даже стала казаться меньше ростом. Чуть наклонилась вперед, безропотно отдала Райану пистолет, разжав ослабевшие пальцы. Прикрыла руками лицо и уткнулась лбом в грудь Эрику, готовая расплакаться от облегчения. Но не в правилах этой хрупкой женщины показывать прилюдно свою слабость, тем более в присутствии коллег и копов. Гордо выпрямилась, откидывая с лица волосы, даже попробовала улыбнуться, но улыбка получилась ненатуральной, слишком радостной.
Эрик обнял Келли за плечи, чувствуя, как она вздрогнула, словно его касание обожгло ее. Несмотря на то, что все благополучно завершилось, она напряжена, как натянутая струна. Эрику кажется, что прикосновения мужских рук Келли противны, и она с трудом сдерживается, чтобы не скинуть его ладони, освободиться от неприятного контакта, а терпит его, не желая обидеть. Предчувствия Эрика обманывают редко, поэтому, не желая доставлять Келли лишнего беспокойства, он отпускает ее и отступает назад, давая ей свободу. Келли оборачивается и с благодарностью смотрит на него, затем на лице появляется извиняющая улыбка:
- Эрик, со мной все в порядке. Абсолютно.
Но он не верит Келли, тем более случайно замечает, как она немного сморщилась, поправляя свою кофточку. В глубине души закипает гнев, Эрик уверен, что как бы Келли ни старалась выглядеть спокойной и уверенной, ей плохо и больно, кто-то из похитителей мог избить ее или даже попытаться завладеть ее телом. И этим истязателем, скорее всего, был этот урод, которого только что увели с собой полицейские. Мимо внимания Эрика не прошло и то, каким наглым и оценивающим взглядом он окинул Келли, уходя прочь. Эрик сердито фыркает. Пробовать-то пробовал, но у него ничего не получилось - Келли не из тех, кто сдается без борьбы.
Пронзительное чувство нежности и восхищения чуть не толкнуло его вперед, он с трудом сдержал свой отчаянный порыв. Эрик желал сгрести Келли в охапку, прижать к себе, целовать, чувствовать, как в его руках расслабляется ее тело, а из глаз исчезают боль и страх, которые Келли так тщательно стремится скрыть. Как ему хочется, чтобы все кто находится рядом, провались сквозь землю или на худой конец ослепли, оглохли, обездвижили и оставили их с Келли наедине. А еще лучше оказаться с ней где-нибудь далеко-далеко на необитаемом острове или в Антарктиде на одинокой полярной станции, неважно где, главное - вместе.
Эрик не заметил, как они с Келли оказались на улице одни, она с улыбкой на губах убеждала его, что с ней все в порядке, но ее глаза говорили совершенно другое. Ее взгляд был как-то туманен и пуст, словно Келли не испытывает никаких чувств, словно ее душа омертвела, не желая реагировать на боль и страх. Эрик не мог оставить ее одну, разрешить сесть за руль: несмотря на ее выдержку и внутреннюю силу, в любой момент она могла сорваться и потерять самообладание и контроль над своими действиями. Она же не механическая игрушка, а просто женщина, только что выпутавшаяся из неслабой передряги. Он будет чувствовать себя спокойным только тогда, когда увидит ее дома и удостоверится, что его помощь и поддержка больше ей не нужна. А сейчас Келли нуждается в нем, иначе бы она так легко не согласилась на его охрану и не воспользовалась им как личным шофером.
Какой-то идиот выскочил им наперерез, Эрик резко жмет на тормоз, «Хаммер» дергается, ремень безопасности впивается Келли в живот. Все происходит неожиданно и быстро. Келли не успевает вовремя среагировать, спрятать пронзившую ее боль, и с губ срывается протяжный стон, на глаза набегают слезы. Она тяжело дышит, чувствуя, как тело покрывается холодным липким потом, к горлу подступает тошнота. Ноги озлобившегося на нее похитителя оставили весьма болезненные ушибы. Ноют ребра, внутри все дрожит, по мышцам пробегают пульсирующие болезненные огоньки.
Вместо того, чтобы ехать дальше, Эрик сворачивает на обочину и останавливается. Он молчит, просто смотрит на Келли настороженным, слегка обвиняющим взглядом. Ему очень ее жаль, но он не может не злиться на глупый обман, попытку скрыть от него свое состояние.
Келли осторожно, стараясь не двигаться всем телом, все еще не отойдя от приступа боли, поворачивает голову в сторону Эрика и сталкивается с его недоумевающим взглядом, она пытается оправдаться, но он опережает ее. Горячие пальцы сжимают заледеневшую ладонь Келли. Злость с него моментально слетает, стоит лишь почувствовать, как дрожит женская рука, теперь он полон сочувствия, сожаления и нежности.
- Келл, они тебя били? - Эрик осматривает с ног до головы почти успокоившуюся Келли, в нем снова начинает закипать гнев. - Келли, они тебя били? – голос срывается, в нем звучит ярость.
Бесполезно что-то отрицать, все написано на ее побледневшем лице, и Келли не остается ничего другого, как признаться.
- Да, - подтверждает она и сразу же кладет руку на плечо Эрику и успокаивающе поглаживает, - Эрик, уймись. Ничего сверхъестественного, это произошло один раз. Ушиб, да, очень болезненный, но ничего более, - Келли машинально трогает больное место, морщится, пытается улыбнуться, - пара компрессов - и я буду в полном порядке.
- Угу, - недовольно буркнул Эрик, - будешь, у тебя всегда и во всем полный порядок, - почему-то возникает желание отругать ее и как провинившегося ребенка запереть дома под замок. Навсегда
- Не ворчи. Я справлюсь, - Келли показывает рукой на дорогу, - поехали, мы мешаем движению.
Эрик мысленно выругался. Она снова думает о ком-то. Подумаешь, объедут. Ничего не случится.
- Эрик, пожалуйста, - снова просит Келли и, откинувшись на спинку сиденья, закрывает глаза, перестав строить из себя героиню, поясняет, - мне хочется поскорее оказаться дома.
Нахмурившись, но так не высказав своего возмущения и недовольства поведением Келли, озабоченный ее здоровьем, Эрик очень осторожно и так плавно, насколько позволяет тяжелый внедорожник, трогается с места.
Машина останавливается около дома Келли. Эрик, воспользовавшись служебным положением, беззастенчиво припарковывается в неположенном месте. Быстро выпрыгивает на землю и обегает «Хаммер» спереди. Стремясь помочь Келли, распахивает пассажирскую дверцу и протягивает руки, помогая Келли выбраться наружу. Вернее, он очень аккуратно, опасаясь причинить боль, подхватывает на руки и вынимает ее из салона. Успевает сделать несколько шагов по дороге к подъезду, только тихая, но настойчивая просьба: «Эрик, не надо, я в состоянии передвигаться самостоятельно» - заставляет его опомниться и поставить Келли на ноги.
- Прости, - извиняюще бормочет он себе под нос, понимая, что позволил себе лишку. Чтобы скрыть волнение, сует руки в карманы и молча шагает следом за Келли. Мысленно настучав себя по рукам, ругается про себя: «Болван, что ты творишь? Загребущие ручонки оторвать надо, ишь, разошелся. Размечтался. Прогонит и правильно сделает. Ты этого хочешь? Головой думать надо, головой».
Не обмолвившись ни единым словом, они добрались до квартиры Келли. У Эрика все замерло внутри от ожидания. Вот сейчас Келли улыбнется дежурной улыбкой, скажет спасибо и захлопнет у него перед носом дверь. «Нет, Келл, не поступай так, умоляю». Она по-прежнему молча достает из сумочки ключ и хочет открыть дверь. Но у нее ничего не получается. Она до конца не осознавала, насколько ей плохо и тяжело, пока не оказалась перед собственной дверью. Пластиковая карточка-ключ выскользнула из неловких пальцев и приземлилась на пол под ноги Эрику.
- Келл, ты в порядке? - Эрик подался вперед, рывком вытаскивая руки из карманов, готовый в любой момент подхватить Келли на руки.
- Не совсем, - признается Келли, привалившись боком к стене. У нее дрожали не только руки, но и ноги. Эрик пытается ее обнять, но она протестующе выставляет вперед ладони. Стоя на пороге собственного дома, она мысленно прокручивает события последних суток, и до ее сознания окончательно доходит то, через что ей пришлось пройти и какая она везучая, раз осталась жива и практически здорова. Умная, храбрая, не поддавшаяся панике, с помощью подручных средств сумевшая провести химические анализы, оставить следы своего пребывания и тем самым проторить дорогу на свободу. Она могла погибнуть в любой момент, допусти малейшую ошибку. И ей просто посчастливилось с похитителями, будь они чуть умнее, чуть внимательней, чуть жестче - не стояла бы она сейчас рядом с Эриком на лестничной площадке своего дома, а лежала на столе у Алекс. В морге.
Она чувствовала себя полностью опустошенной и разбитой. Вся энергия, жизненные силы, уверенность в своих поступках, которые были присущи Келли как дыхание, вдруг оставили ее, но она так долго вырабатывала в себе эти черты характера, оттачивая их до совершенства, что и сейчас не была готова, не имела права уступить слабости. Сжав кулаки так, что побелели костяшки пальцев, а ногти впились в ладони, Келли проглотила горький комок в горле и даже попыталась улыбнуться, посмотрела на Эрика, внимательно наблюдавшего за ней.
- Спасибо, я справлюсь сама, - часто-часто заморгала, борясь со слезами.
- Келли, - Эрик взял ее руки в свои и сжал их, когда Келли попробовала вырваться. - Келли, - в его голосе прозвучали непривычные нотки, заставившие ее поднять на него взгляд, - некоторые люди считают, что они должны быть сильными всегда, но это не так. Позволь мне помочь тебе. Просто побыть рядом.
- Я не знаю, - Келли действительно не знала, она привыкла решать свои проблемы сама, без посторонней помощи. Не важно, кто ее предлагает. Она высвободила свои руки и прижала их к груди, - Эрик у меня там пусто, и я не знаю и боюсь того, что может случиться, когда я отойду. Когда смогу чувствовать. Страшусь всего этого, и мне никто не будет нужен, когда…
- Нет, Келли, ты ошибаешься, - он каким-то особенным жестом протянул к ней руку, обнимая за плечи и привлекая к себе. – Попробуй просто быть собой, доверься своим ощущениям, - Эрик вздохнул, - и не прячься от меня, закрываясь в свою раковину. Попробуй.
Дыхание Келли участилось, она ничего не могла поделать с этим. Что-то внутри готово было лопнуть, сорваться с места, прорвать ставшую слишком тонкой хрупкую скорлупу сознания. Ноги были ватными и тяжелыми, как гири.
- Хорошо, - она позволила себе опереться на Эрика, и они вошли в квартиру, закрывая за собой дверь, отгораживаясь от внешнего мира.
- Покажи, - голос Эрика звучит странно. Это не было приказом, но и на просьбу не походило, - покажи, - повторил он таким тоном, словно от того, посмотрит он или нет, зависела вся его следующая жизнь.
Келли сразу догадалась, в чем дело, и не стала противиться. У нее не было сил, просто повиновалась желанию Эрика. Молча повернулась к нему лицом, закрыла глаза. И словно в каком-то полусне прикусила нижнюю губу, подцепив пальцами низ кофточки, осторожно задрала ее почти до груди. Настолько высоко, что можно было рассмотреть кромку черного кружевного лифчика. Но Эрика в данный момент не интересовало женское белье, он присел на корточки и пристально смотрел на расплывающийся по ребрам, боку и животу огромный багровый кровоподтек. Заметно припухший и наверняка очень болезненный. Выражение лица Эрика менялось, как картинки в калейдоскопе: удивление, боль, отчаяние, жалость и под конец гнев. Как улыбка делала его необычайно привлекательным, так гнев искажал до неузнаваемости. Келли видела, как шевелятся губы Эрика, то, что он бормочет, было слишком тихим, и она не смогла расслышать, но, судя по зверскому выражению лица, слова были ужасными. И мысли тоже. Если бы в этот момент ему попался в руки тот, кто посмел избить Келли, оставив эти ужасные следы, кто покушался на беззащитную женщину, ему бы пришлось тяжело. Руки у Эрика чесались, ему хотелось сделать две вещи - набить морду до посинения гаденышу, дотронувшемуся до Келли, а еще больше - прижаться губами к больному месту любимой женщины, ласкать, целовать до тех пор, пока не рассосется этот безобразный синяк и не утихнет боль.
В какой-то момент, словно очнувшись от забытья, Келли поняла, что в их положении произошли перемены. Эрик опустился перед ней на колени и, кончиками пальцев касаясь поврежденного места, исследует ее живот. Делает он это с невероятной нежностью и осторожностью. Его лицо разгладилось, и гневное выражение сменилось благоговением, словно перед ним была не она, а что-то хрупкое, бесценное для него. Эрик немного подался вперед, и Келли показалось - еще чуть-чуть, и он поцелует ее в обнаженный живот.
- Эрик, - но слова застряли в пересохшем горле. И чтобы прекратить этот недопустимый тактильный контакт, отшатнулась назад. Келли испугалась своих ощущений. Несмотря на то, что бок ныл по-прежнему, ей было очень приятно. Пальцы Эрика оказались нежны и ласковы.
Вздрогнув, Эрик отдергивает руки от тела Келли и поспешно вскакивает на ноги. Ему так много хочется сказать ей, но он молчит, понимая несвоевременность своих желаний, отводит взгляд, зная, что она без особого труда прочитает по глазам все его мысли и чувства. Кое-как справившись с волнением, но, так и не осмелившись посмотреть ей в лицо, сует руки в карманы и, кашлянув, чтобы прочистить перехватившее горло, говорит:
- Выглядит страшно, но ребра не сломаны.
- Я же говорила тебе, пара компрессов - и все будет в норме, а ты… - Келли замечает, что у нее дрожит голос, и замолкает, резко оборвав фразу.
- Келл, может все же к врачу? - Эрик вопросительно смотрит на нее. - На всякий случай.
В ответ Келли отрицательно качает головой и скидывает с ног туфли.
- В душ, - она брезгливо поводит плечами, - горячий душ это самое лучшее лекарство, хочу смыть с себя все воспоминания, запахи, прикосновения…
- А я? - робким настороженным тоном спрашивает Эрик. - Мне можно остаться? - и с надеждой в голосе: - Ты наверно хочешь есть, я мог бы что-нибудь приготовить.
Келли улыбается искренне, по-доброму. Эрик такой милый, заботливый и - она невольно сознает - близкий. Ей приятно его общество и совсем не хочется выпроваживать его вон.
- Нет, - увидев, как обиженно вытягивается его лицо – он решил, что его выгоняют – Келли негромко смеется, - нет, я не хочу есть, - она кривит губы, - меня все еще слегка подташнивает.
- Значит…
Но она не дает ему договорить.
- Сок. Я бы выпила чего-нибудь кисленького, освежающего.
Слова Келли звучат как самая прекрасная музыка. Она не выгоняет его. Она просит приготовить ей сок, и он может побыть с ней еще некоторое время.
- Апельсиновый, две трети сока, одна - воды, три чайных ложки сахара и капелька мятного масла, - как на экзамене отвечает Эрик.
Теперь удивляется Келли. Эрик угадал ее желание или же так хорошо знает ее вкусы? Скорее всего, второе. Вроде мелочь, а очень приятно, на глаза наворачиваются слезы, но Келли справляется со слабостью.
- Я быстро.
- Не торопись, у меня уйма времени, - Эрик доволен. - К твоему возвращению все будет готово.
- Надеюсь.
Они улыбаются друг другу и расходятся в разные стороны. Боковым зрением Эрик видит, как Келли подбирает с пола мужские спортивные брюки, снимает со спинки кресла рубашку, с дивана - футболку и уносит вещи с собой в ванную. Она делает это так, словно желает убрать следы присутствия другого мужчины. От этого Эрику делается не по себе, он ощущает себя вторгнувшимся на чужую территорию и его присутствие в этой уютной квартире, скорее всего, лишнее. Может все же правильней будет уйти? Позвонить «ему»? Рядом с Келли по идее должен быть «он». Эрик фыркает. Ничего подобного. Машет головой, отметая справедливые мысли. Что же «его» до сих пор нет здесь? Наверняка весь департамент гудит и все знают - Келли на свободе. И уже прошло немало времени, а «он» даже не позвонил и не поинтересовался, как она, что с ней, не требуется ли ей его помощь. И Эрик принимает единственно правильное, с его точки зрения, решение. Сейчас он для Келли нужнее. И все.
Приготовление сока не занимает много времени, и Эрик, воспользовавшись моментом, пока Келли в душе, понимая, что ведет себя неэтично, осматривается в квартире. Последний раз он был здесь еще до ранения, больше года назад. А ведь были счастливые дни, когда они... Нет, вспоминать не хочется, слишком болезненно, да и ни к чему, прошлого не вернешь. Эрик возвращается из кухни в гостиную, проходя через неширокий холл, обращает внимание на мужскую куртку на вешалке, ботинки, небрежно лежащие под маленьким столиком около зеркала. Он прекрасно знает мужчину, что отобрал у него Келли. Хотя почему отобрал? Она никогда не принадлежала ему, а свободная женщина вольна выбирать себе друга и любовника. Чтобы не подвергать себя искушению, не обнаглеть окончательно и не заглянуть в спальню, Эрик садится на диван и, держа в ладонях стакан ледяного сока, ждет Келли. Вспоминая счастливые и не очень моменты из их жизни, их дружбы.
Классическая дружба между мужчиной и женщиной. Келли понравилась Эрику сразу, но она дала ему понять очень мягко, ненавязчиво, что ему ничего «не светит», он очень симпатичный, добрый милый, но не в ее вкусе. Так случилось, что он заинтересовался Келли не только как женщиной, но и как личностью, ему нравилось в ней абсолютно все, он получал удовольствие от общения с ней, постепенно связь между ними стала очень крепкой, завязалась самая настоящая дружба, та самая - «друг всегда поможет». Эрик сумел убедить себя, что блондинки, тем более «мелкие» - не его тип женщины, запрятав так глубоко внутрь себя зародившуюся любовь, что даже поверил в это сам, меняя своих партнерш, как перчатки. Все изменилось, когда он вышел из больницы с осколком пули в голове. Привычный мир рухнул, перевернувшись, как Эрик ни старался поддерживать прежние отношения, но с каждым днем запутывался все больше и больше. Честно глядя Келли в глаза, утверждал: «Да, мы друзья», а хотел совершенно иного - любви. И понимал, что Келли, если и не уверена, то догадывается о его чувствах.
- Эрик…
Весь в своих мечтах, он не заметил, как Келли вошла в комнату, и тихий оклик заставил его подскочить на диване, чуть не расплескав сок, который был в его руках.
- Уфф, Келл, - он оглянулся на нее и расплылся в улыбке, - вот твой сок, все как заказывали.
- Спасибо, - Келли глянула на него и пригубила напиток.
- Стараемся, - он развел руками и, не отводя взгляда, смотрел, как Келли маленькими глотками пьет оранжевую ароматную жидкость. Говорят, если двое выпьют из одного стакана, то смогут читать мысли друг друга. Один-единственный глоток сделал Эрик на пробу, но они и до этого могли понимать друг друга без слов.
После душа Келли явно стала чувствовать себя лучше. На щеках появился легкий румянец, в глазах изредка проскакивали едва заметные смешливые искорки. Темно-синий спортивный костюм удивительно шел ей, подчеркивая аккуратную фигуру, влажные волосы она заплела в косу и, сидя на подлокотнике кресла, выглядела неотразимо привлекательной.
Допив сок, поставила бокал на журнальный столик и, чуть склонив голову, слизнула с губ последние капельки.
- Очень вкусно, - поблагодарила она Эрика и замолчала.
В гостиной слегка стемнело, приближался вечер.
- Келл, с тобой все в порядке, - неожиданно для самого себя ляпнул Эрик, он был не в состоянии отвести от нее глаз, его влекло к ней с невероятной силой. Как ему хотелось ее поцеловать! И стало ясно, что визит слишком затянулся, пора уходить. Тем более ему вдруг показалось, что взгляд Келли поощряет его. Забыть обо всех приличиях, прижаться к ней. Келли стояла совсем рядом, и так легко можно было уступить желанию. Эрик вздрогнул, почувствовав, как жаждет ее прикосновений, представил, как руки тянутся к ее телу, как их губы соприкасаются, они оба тонут в глубоком страстном поцелуе.
- Наверно, да, - неуверенно ответила Келли, не совсем понимая, что имеет в виду.
Напряжение между ними стремительно нарастало.
- Самое лучшее для тебя - отправиться в постель. Выспаться, чтобы завтра чувствовать себя …
- Да, так будет…
Они обменивались незаконченными фразами, потеряв возможность говорить осмысленные вещи.
- Тогда я пойду. Спокойной ночи, - но вместо того, чтобы развернуться и выйти из гостиной, Эрик сделал шаг вперед, он только хотел по-дружески поцеловать Келли в щечку, но что-то случилось, он «сломался», инстинктивно потянувшись к ней. С его губ слетело тихое: «Келли». И каким-то невероятным образом она оказалась в его объятиях. Эрик наклонился и поцеловал ее в губы, они все еще сохраняли вкус и запах апельсина, мягкие, прохладные, они манили к себе как запретный плод.
Келли не верилось, что Эрик может быть таким нежным, обезоруживающе нежным. Но факт оставался фактом. Прикосновение его горячих губ было легким, дыхание теплым. Ей давно не было так хорошо. В объятиях крепких и нежных. Так хотелось посильнее прижаться к этому большому мускулистому телу. Его сила внушала уверенность, и Келли рядом с ним почувствовала себя защищенной и спокойной. Куда-то на задний план ушли события минувшего дня, позабылись все беды и боль. А губы, ласкающие ее рот, были великолепны: чуть шершавые, они, беспрестанно двигаясь, шептали нежные слова успокоения.
Его язык коснулся уголков ее рта, пробежался по контуру губ сверху и снизу, а затем легко раздвинул их и проник внутрь. От этого поцелуя горел не только рот - расплавлялось все ее тело. Ее груди ощутили слабое покалывание, душа погрузилась в теплый океан, где чувственные волны накатывали одна за другой. Келли притянула к себе Эрика, закинув руки ему на шею, и страстно ответила на его поцелуй, сомкнув горячие губы вокруг его ненасытного языка. Казалось, она вот-вот взорвется от наслаждения, ей до боли хотелось оставаться в этих объятиях.
Эрик почти лишился воли, и если бы не стон, сорвавшийся с губ Келли, немного отрезвивший его, то неизвестно как далеко они смогли бы зайти. Нет, он не имел права, он не должен поддаваться желанию, воспользовавшись временным помутнением сознания Келли. Осторожно, опасаясь ее оскорбить своим поведением, пересилил себя, оторвался от ее рта и расцепил руки, обнимавшие его за голову. Бережно взял за плечи и посадил на диван, она противилась, не желая выпускать Эрика из объятий. Он чувствовал ее желание, ее возбуждение, но отчетливо представлял себе, что все это лишь временная слабость, и как бы ни желал, он не может воспользоваться ее состоянием. Наклонился, закрыв глаза, поцеловал в висок дрожащую Келли, провел лицом по волосам, запоминая запах и отступил назад. Нельзя переступать черту, опрометчивый шаг сегодня, сейчас принесет разочарования завтра и с легкостью может разрушить их отношения.
Келли влюблена, но не в него. У нее есть другой мужчина, и она с ним счастлива. И Эрику надо понять, что Келли - чужая женщина, недоступная для него. Просто он оказался рядом с ней в трудную минуту, просто позволил себе немного лишнего, потеряв самообладание. Он мог бы подхватить ее на руки и отнести в спальню, любить ее и подарить все то, что только может, унести ее на вершину блаженства. Но что потом? Она придет в себя, и положение окажется двусмысленным. Эрику плевать на ее любовника, но он не желает, чтобы страдала Келли, поняв, что изменила Джейку, поведясь на ласки Эрика. Поэтому ему пора уходить. Его время истекло. Он чувствовал себя подлецом, глядя на Келли, лежащую на диване. Она закрыла лицо руками, сжавшись в комочек, похожая на испуганного и обиженного маленького зверька.
- Келл…
- Уходи, прошу тебя, уходи, - хриплым прерывающимся голосом попросила она, не открывая лица.
- Прости, - что он мог еще сказать? Ничего.
Выскочив из квартиры, сбежал вниз по лестнице и уже в вестибюле остановился, доставая телефон. Нашел в записной книжке номер и быстро набрал несколько цифр. В трубке прозвучало короткое:
- Да.
Не желая объясняться и вдаваться в подробности, Эрик не слишком ласково буркнул:
- Джейк, Келли дома. Где тебя носит?
В ответ прозвучало недовольное хмыканье, и Эрик почувствовал, как зачесались кулаки, как ему хочется врезать по ехидной физиономии.
- Я рад, - наконец соизволил ответить Джейк.
- Ты ей нужен.
Не желая больше ничего говорить, сжал в руке мобильник, борясь с искушением швырнуть его об стену. Но вместо этого убрал в карман и вышел на улицу. В ночь. Постыдно сбежал, оставив Келли в расстроенных чувствах, надеясь на другого, рассчитывая, что придет Джейк и сделает все, что необходимо: успокоит, приласкает, покажет свою любовь. Загладит неровности, оставленные им. Болван и трус, неспособный держать себя в руках. Не хотел, а обидел.
Если бы он знал, что единственным действием Беркли была коротенькое сообщение, полученное Келли на мобильный: «Я рад, что все закончилось благополучно». Что к унижениям и боли, полученной Келли от похитителей, к несвоевременным мучительным ласкам Эрика добавились тоска и недоумение. Неизвестность. В тот момент, когда Эрик звонил Джейку, тот уже был далеко. Работа, его стремление к приключениям и авантюризм взяли верх над любовью к женщине. А была ли она, любовь, если он смог оставить ее, не объяснившись, исчезнуть в неизвестном направлении и не подавать о себе никаких известий в течение длительного времени?
Об отъезде Беркли Эрик узнал совершенно случайно, месяц спустя после драматических событий. Когда в споре по какому-то делу Келли, слегка раскипятившись, случайно проговорилась, доказывая свою правоту, приведя в пример Джейка.
Если бы Эрик знал, что так случится, то ни за что не оставил бы Келли одну. Маловероятно, что они оказались бы в постели, это было бы слишком. Он не позволил бы себе утешать Келли таким способом, не осмелился. Разве секс самое главное, что может связать мужчину и женщину? Несомненно, да. Но не в той ситуации, в которой они оказались. Секс мог на короткий срок дать ему власть над Келли. А что потом? Что дальше? И, в конце концов, всему есть свое время; один неверный шаг, лишнее слово - и можно закрыть двери перед будущим. Его попросту не будет. Но взять в ладони дрожащую женскую руку, обнять, подарить свое тепло, успокоить и охранять беспокойный сон. Разве этого мало для начала? Можно просто быть рядом, поддержать и успокоить, не требуя ничего взамен.
*****
Холодные капельки воды попали на нос, подбородок, губы… Эрик сморщился и открыл один глаз. Рядом стояла Келли, заслоняя собой вставшее солнце, на миг Эрику показалось, что над ее головой сияет золотой нимб.
- Хватит дрыхнуть, ленивец, - она еще раз махнула рукой, и на Эрика упали несколько соленых брызг.
- Ну, Келл, не надо, - он сел и потер ладонями виски, стараясь отогнать воспоминания.
Келли, изящно подогнув ноги, приземлилась рядом и провела рукой по его макушке, стряхивая прилипший песок.
- Ты что такой грустный, недовольный?
- Да нет, я нормальный, - он смотрел на Келли, разгоряченную после бега, вспотевшую, с капельками испарины на шее, со слипшимися концами волос, совсем не похожую на строгую сотрудницу CSI. Такую он любил сильнее всего, ее близость была приятна и волнительна. - Келл, - он положил ладонь ей на талию, предварительно немного задрав прилипшую к телу майку, - иди ко мне.
- Эрик, ты с ума сошел, кругом же люди, - но, поймав его взгляд, послушно переместилась и, встав на колени, дотронулась кончиками пальцев его лица, - Эрик, что ты делаешь? - в ее голосе звучала обреченность.
Эрик был единственным мужчиной, кто мог так смотреть на нее, чей взгляд проникал под кожу, вызывал нервную дрожь и поднимал бурю чувств, заставляя бунтовать гормоны. Келли любила этот взгляд, но и боялась, боялась оказаться беспомощной под его воздействием, боялась его силы, но всегда или почти всегда подчинялась его власти.
Ладони Эрика заскользили по влажной коже спины Келли, и он осторожно привлек ее к себе, уперся лбом о ее лоб и пробормотал очень тихо, вложив в слова всю страсть, боль и отчаяние, переполнявшие его.
- Я люблю тебя. Прости, если сможешь, - его губы касались лица Келли, дыхание жгло, и она вдруг под жарким солнцем задрожала, как в ознобе.
- Эрик, Эрик, что случилось? За что прощать? Не молчи, объясни, прошу, - взяв его лицо в ладони, она пыталась заглянуть ему в глаза, но он сидел, зажмурившись, - Эрик…
- Когда ты убегала от меня, - он прижал ее к себе, целуя в уголок губ, - мне вдруг показалось, что это навсегда, насовсем…, мне показалось, что я тебя теряю, оставив одну, как… - он прервался, не закончив фразу, не желая втягивать Келли в свои воспоминания, - наверно, потому, что я так редко стал говорить тебе о любви.
- Какой же ты глупый, такой большой, сильный, а ведешь себя словно маленький, - Келли тихонько рассмеялась, но быстро став серьезной, поцеловала его в губы долгим нежным поцелуем. - Эрик, - прошептала она ему в рот, продолжая ласкать и целовать его.
Что она могла сказать или объяснить? Ей хотелось пообещать, что они никогда не расстанутся и проведут положенные им годы вместе. Но жизнь - хитрая штука, загадывать или обещать что-то очень опасно. Поэтому Келли, чуть отстранившись от Эрика, провела пальцами по его шее, по обнаженной груди и сказала:
- Ты всегда рядом со мной, даже если мы далеко друг от друга. Я люблю тебя и постоянно думаю о тебе.
- Хорошо, - Эрик встал на ноги помог подняться Келли, стремясь поскорее закончить разговор, улыбнулся и, протянув руку, весело предложил, - ну, наперегонки до машины? – и, не оглядываясь, побежал в сторону шоссе.
Келли, сузив глаза, несколько секунд смотрела ему вслед. Сжала губы и покачала головой. Она слишком хорошо знала Эрика, чтобы повестись на его слова. Вероятно, часть сказанного им - правда, но что-то он не договаривал, что-то мучило его, но он не решался поговорить об этом с ней.
Бета: I want to Hims
Фандом: CSI Майами
Герои: Келли Дюкейн/Эрик Делко
Тема: романтика/ поцелуй
Объём: 6197 слов
Тип: гет
Рейтинг: PG-13
Авторские примечания: сезон 6 эпизод 16. Пропущенные сцены.
читать дальшеНет, наверно, на земле человека, который не задавал бы себе хоть раз один очень интересный вопрос. Почему? Почему отдельные события и факты из твоей земной жизни стираются из памяти, ускользают как вода, стекающая между пальцами, и ты можешь вспомнить лишь ощущение тепла или холода, но не в состоянии воссоздать в мыслях последовательность действий, разговоров, все остается где-то далеко в ином мире и отделено от настоящего непреодолимой гранью? А что-то, причем не самое приятное, а даже, наоборот, ранящее, крепко-накрепко застревает в памяти, лишь отступив на время, прячется в глубинах сознания. И достаточно слова, улыбки, взгляда, чтобы вернуться в прошлое, пережить и прочувствовать заново далеко не самые приятные моменты своей жизни. Вспомнить ошибки, которые невозможно исправить.
По спине словно пробежала шустрая компания муравьев, оставив неприятный холодок, и Эрик невольно передернул плечами, получив удивленный взгляд Келли. Чуть улыбнулся и, мотнув головой, сказал:
- Песок, щекотно.
Они с Келли сидели рядом на белом сухом песке, отдыхая после утренней пробежки по пляжу. Пустынный и тихий в этот ранний час, он был удивительно красив. Океан слегка штормил, и высокие, с пенными гребнями волны накатывали на прибрежную полосу, еще по ночному тяжело и сонно, затем с шумом уносясь обратно на глубину. Мир только-только начал пробуждаться ото сна. Огромный багряный солнечный диск поднимался на востоке, окрашивая воду в пурпурный цвет. Келли и Эрик в полном молчании наблюдали за величественным восходом солнца. Им вдвоем было хорошо и спокойно. Они пришли на пляж очень рано, надеясь на утреннюю прохладу и возможность побыть в одиночестве. Прекрасно понимая, что наступающий день обещает быть длинным и по-летнему жарким.
Келли чуть наклонилась, прижалась плечом к Эрику и тихонько вздохнула:
- Как красиво!
Он улыбнулся, обнял Келли, притягивая к себе поближе, поцеловал и потерся щекой о волосы, влажные и соленые от морских брызг. Они устроились слишком близко от воды, и отдельные ее капли долетали до них, оставляя мокрые пятнышки на одежде, попадали на лицо, но озорство океана было привычно и приятно. Ни Келли, ни Эрик не обращали внимания на такие мелочи.
Келли, расслабленно-довольная, негромко рассмеялась и посмотрела Эрику в лицо, их взгляды встретились. Как тогда, тем вечером. На Эрика вдруг неожиданно нахлынули воспоминания, возвращая его в недавнее прошлое. Длинный мучительный день. Поступки и слова. Он сам, Келли и Джейк. С малейшими подробностями, подобно кадрам старого кинофильма, перед его глазами промелькнули события тех суток. Словно желая защититься от внезапной боли, в каком-то отчаянном порыве Эрик крепко прижал к себе Келли. Отвел от ее лица упавшую прядь волос и, чуть нахмурившись, смотрел на пухлые губы, на аккуратный нос с пикантной горбинкой, слипшиеся ресницы – видимо, капелька океанской воды попала Келли на глаза. И, поймав удивленный взгляд, нежно поцеловал, словно давая ответ на свое немного странное поведение. Ощутив губами и языком теплую, чуть солоноватую влажность ее рта, Эрик почувствовал, как Келли всем телом подалась к нему, со стоном закидывая руки ему за голову. Этот долгий и восхитительный поцелуй напомнил Эрику давний, что до сих пор он считал украденным, но который был таким же сладким и нежным.
Келли, опомнившись, со смущенной улыбкой высвободилась из объятий Эрика и легко вскочила на ноги. На пляже стали появляться первые посетители - неугомонные серферы и прогуливающиеся до наступления настоящей жары пожилые пары.
- Скоро будет жарко, - расстегнула молнию на куртке, - ты еще побежишь со мной? - она чувствовала себя неловко. Поймав заинтересованный взгляд проходившего мимо благообразного пенсионера, Келли ощутила, как у нее краснеют уши. Она, словно озорная школьница, хотела поддразнить дедулю, но вовремя опомнилась, сообразив, что такое бесшабашное поведение больше подходит ребенку, а не взрослой женщине. Даже если она абсолютно счастлива.
Эрик отрицательно помотал головой, он и так считал, что совершает подвиг, вставая в такую рань и бегая с Келли, но это стало их утренним ритуалом, небольшой уступкой с его стороны, он знал, что Келли нравится, когда он рядом с ней на пляже. И однажды, поддавшись на ее просьбу, присоединился к ней, а затем постепенно втянулся, но по-прежнему частенько отлынивал от второго круга. А сейчас тем более бежать не хотелось. Стало тяжело на душе, и снова всплыл из небытия давнишний больной вопрос. Была ли у него возможность поступить по-другому?
- Я полежу, вздремну чуток, - ему удалось весело рассмеяться, несмотря на накатившие, выворачивающие душу воспоминания, и с делано довольным видом он развалился на песке во весь рост. Прищурившись, смотрел на переступающую с ноги на ногу Келли, готовую сорваться с места.
- Ты лентяй и лежебока, - она сняла кофточку и бросила ее в Эрика, будучи уверенной, что он ее поймает, помахала рукой и, перепрыгнув через ноги Эрика, побежала по твердой, накатанной волнами полосе прибоя. Тонуть в сыпучем, уже нагревшемся песке и зачерпывать его кроссовками не хотелось.
Эрик несколько секунд смотрел на удаляющуюся Келли, а затем перевел взгляд на океан, уставившись в безбрежную даль, невесело хмыкнул, понимая, что там, среди бушующих волн, ответа на его вопросы как не было, так и никогда не будет. В сотый или тысячный раз пытался проиграть заново случившееся той злополучной весной. Они никогда, ни разу не обсуждали с Келли происшедшее, по молчаливому обоюдному согласию решив, что не стоит заострять внимание на маленьком недоразумении, которое могло изменить всю их жизнь, с легкостью перечеркнуть будущее. Ведь ничего особенного не случилось, всего лишь один поцелуй.
*****
…Эрик наверно в сотый раз проверил пистолет, удостоверяясь, снят он с предохранителя или нет, почесал нос, поскреб затылок, сцепил и расцепил пальцы, сунул руки в карманы, высвободил, скрестил их на груди и поймал ехидный, с долей заинтересованности взгляд Райана. Ну и черт с ним, пусть думает, что хочет. Нахмурился. Сжал пальцы в кулаки и положил на стол. Терпение и выдержка - не те черты характера, которыми может похвастаться Эрик. А сейчас, в ожидании, он словно пружина, сжатая до предела и удерживаемая слабыми дрожащими пальцами, чуть тронь - и сорвется с места в любую секунду, по первому зову, первому звуку. Чертовски хочется выматериться, вскочить на ноги и орать. Ждать уже становится невыносимо. Фишки, сложенные стопочками, карты, брошенные веером, мозолят глаза. Красное сукно ломберного стола кажется пропитанным кровью, Эрик даже чувствует ее запах. Приторный, солоноватый. Глубоко вздыхает и замирает на мгновение. Но сидеть спокойно нет сил. Стул под ним словно раскаленный и утыканный сотнями иголок, они впиваются Эрику в тело, лишая покоя. По спине между лопаток стекает мерзкая капелька холодного пота. Страх, противный и липкий, закрадывается в сердце. Низ живота свело, приходиться сжать зубы и вцепиться пальцами в край стола, чтобы не сорваться с места. Указанное время давно истекло, они опаздывают. Это очень не нравится Эрику. Неужели… Нет, об этом лучше не думать, иначе он сойдет с ума от страха и беспокойства. Не за себя, за нее. За Келли. Где она, что с ней? Келли, в которую он влюблен столько лет, сколько помнит себя, ее и CSI.
Черт! Не время думать о любви. Момент совсем не подходящий, а ему в такие напряженные минуты лезут в голову волнующие воспоминания. Их первая встреча в подземном гараже. Молоденькая блондиночка, отвергшая его ухаживания. Смешливая, с яркой улыбкой на лице, с широко распахнутыми светлыми глазами, в глубине которых Эрик вдруг заметил страх и неуверенность. Он тогда отмел эти ощущения, посчитав, что ему мерещится. И лишь через несколько лет узнал, что, оказывается, был прав, с первой встречи сумев заглянуть в душу Келли и прочитав ее тайны.
У «малышки Келли» первый рабочий день на новом месте. И, как всегда, представители сильной половины человечества, вели себя по-хамски, всячески стараясь унизить и оскорбить девушку. Крутые и высокомерные копы, считающие, что женщине не место в полиции, выказывали свое презрение, держали себя как настоящие снобы. И без того с трудом пускающие на свою территорию новеньких, они держались на расстоянии. А если этот новенький - женщина, молоденькая и симпатичная, то издевок и приколов ей, как принято, достанется вдвойне. В те первые дни и недели вновь прибывший криминалист-баллистик, мужественно сражаясь за свое место, ловко прятала терзающие ее неуверенность и страх за милую улыбку. Много ей пришлось потрудиться, прежде чем она доказала делом, что и женщина ничуть не хуже мужчин разбирается в полицейском деле, оружии, а некоторых даже превосходит в остроте ума и талантах. И цвет волос не имеет никакого значения.
Эрик никогда и никому, даже себе, не признавался, что на его желание работать в CSI повлияла та короткая встреча, по крайней мере, именно после нее Эрик принял окончательное решение, что хочет заняться криминалистикой. Хочет оказаться рядом с хохотушкой-блондинкой и доказать что он умеет не только неудачно кадрить девушек, а еще отлично разбирается в автомобилях, неплохо в химии и с легкостью покоряет океанские глубины.
Хмыкнув, Эрик вынырнул из своих мечтаний и посмотрел на замерших в ожидании Райана и Фрэнка. Где-то в отдалении гулко бухнули ворота. Все трое настороженно замерли, прислушиваясь. Сквозь толстые стены с трудом можно было расслышать приближающие шаги - по цементному полу стук тонких каблуков. Копы переглянулись и приготовились, почти одновременно сняв с предохранителя оружие. Несколько несильных ударов в дверь - и знакомый голос потребовал:
- Откройте, полиция Майами!
Дверь распахнулась, и в помещение вошли долгожданные гости. Эрик не мог отвести взгляда от Келли. Как всегда, восхищенный женщиной своей мечты. Даже с поднятыми вверх руками, под прицелом пистолета, она не выглядела униженной и раздавленной. Лишь судорожно сглотнула, оставаясь внешне спокойной после того, как узнала своих коллег, изображающих игроков в покер. Глаза переполнены праведным гневом, чуть подрагивают крылья аккуратного носа, плотно сжаты побелевшие губы. Эрик видит, как вздымается ее грудь, взгляд перебегает с одного на другого. Она готова к борьбе, так просто не уступит, не сдастся. Почему-то вдруг приходит в голову очень яркое сравнение: гордая дикая кошка, неприступная пантера, хищная и прекрасная, готовая биться за свою жизнь до последней капли крови.
Обмен с лейтенантом парой фраз, понятных только им двоим, и Келли в короткой схватке обезоруживает своего конвоира. Несколько секунд, несколько четких выверенных движений – и незадачливый похититель и невезучий игрок скручен и скован наручниками.
С Келли происходит разительная перемена - на глазах у Эрика рассерженная хищница на мгновение, на одно-единственное мгновение, превращается в испуганного и обиженного котенка. За эти короткие секунды Эрик видит, как опустились плечи у Келли, и она даже стала казаться меньше ростом. Чуть наклонилась вперед, безропотно отдала Райану пистолет, разжав ослабевшие пальцы. Прикрыла руками лицо и уткнулась лбом в грудь Эрику, готовая расплакаться от облегчения. Но не в правилах этой хрупкой женщины показывать прилюдно свою слабость, тем более в присутствии коллег и копов. Гордо выпрямилась, откидывая с лица волосы, даже попробовала улыбнуться, но улыбка получилась ненатуральной, слишком радостной.
Эрик обнял Келли за плечи, чувствуя, как она вздрогнула, словно его касание обожгло ее. Несмотря на то, что все благополучно завершилось, она напряжена, как натянутая струна. Эрику кажется, что прикосновения мужских рук Келли противны, и она с трудом сдерживается, чтобы не скинуть его ладони, освободиться от неприятного контакта, а терпит его, не желая обидеть. Предчувствия Эрика обманывают редко, поэтому, не желая доставлять Келли лишнего беспокойства, он отпускает ее и отступает назад, давая ей свободу. Келли оборачивается и с благодарностью смотрит на него, затем на лице появляется извиняющая улыбка:
- Эрик, со мной все в порядке. Абсолютно.
Но он не верит Келли, тем более случайно замечает, как она немного сморщилась, поправляя свою кофточку. В глубине души закипает гнев, Эрик уверен, что как бы Келли ни старалась выглядеть спокойной и уверенной, ей плохо и больно, кто-то из похитителей мог избить ее или даже попытаться завладеть ее телом. И этим истязателем, скорее всего, был этот урод, которого только что увели с собой полицейские. Мимо внимания Эрика не прошло и то, каким наглым и оценивающим взглядом он окинул Келли, уходя прочь. Эрик сердито фыркает. Пробовать-то пробовал, но у него ничего не получилось - Келли не из тех, кто сдается без борьбы.
Пронзительное чувство нежности и восхищения чуть не толкнуло его вперед, он с трудом сдержал свой отчаянный порыв. Эрик желал сгрести Келли в охапку, прижать к себе, целовать, чувствовать, как в его руках расслабляется ее тело, а из глаз исчезают боль и страх, которые Келли так тщательно стремится скрыть. Как ему хочется, чтобы все кто находится рядом, провались сквозь землю или на худой конец ослепли, оглохли, обездвижили и оставили их с Келли наедине. А еще лучше оказаться с ней где-нибудь далеко-далеко на необитаемом острове или в Антарктиде на одинокой полярной станции, неважно где, главное - вместе.
Эрик не заметил, как они с Келли оказались на улице одни, она с улыбкой на губах убеждала его, что с ней все в порядке, но ее глаза говорили совершенно другое. Ее взгляд был как-то туманен и пуст, словно Келли не испытывает никаких чувств, словно ее душа омертвела, не желая реагировать на боль и страх. Эрик не мог оставить ее одну, разрешить сесть за руль: несмотря на ее выдержку и внутреннюю силу, в любой момент она могла сорваться и потерять самообладание и контроль над своими действиями. Она же не механическая игрушка, а просто женщина, только что выпутавшаяся из неслабой передряги. Он будет чувствовать себя спокойным только тогда, когда увидит ее дома и удостоверится, что его помощь и поддержка больше ей не нужна. А сейчас Келли нуждается в нем, иначе бы она так легко не согласилась на его охрану и не воспользовалась им как личным шофером.
Какой-то идиот выскочил им наперерез, Эрик резко жмет на тормоз, «Хаммер» дергается, ремень безопасности впивается Келли в живот. Все происходит неожиданно и быстро. Келли не успевает вовремя среагировать, спрятать пронзившую ее боль, и с губ срывается протяжный стон, на глаза набегают слезы. Она тяжело дышит, чувствуя, как тело покрывается холодным липким потом, к горлу подступает тошнота. Ноги озлобившегося на нее похитителя оставили весьма болезненные ушибы. Ноют ребра, внутри все дрожит, по мышцам пробегают пульсирующие болезненные огоньки.
Вместо того, чтобы ехать дальше, Эрик сворачивает на обочину и останавливается. Он молчит, просто смотрит на Келли настороженным, слегка обвиняющим взглядом. Ему очень ее жаль, но он не может не злиться на глупый обман, попытку скрыть от него свое состояние.
Келли осторожно, стараясь не двигаться всем телом, все еще не отойдя от приступа боли, поворачивает голову в сторону Эрика и сталкивается с его недоумевающим взглядом, она пытается оправдаться, но он опережает ее. Горячие пальцы сжимают заледеневшую ладонь Келли. Злость с него моментально слетает, стоит лишь почувствовать, как дрожит женская рука, теперь он полон сочувствия, сожаления и нежности.
- Келл, они тебя били? - Эрик осматривает с ног до головы почти успокоившуюся Келли, в нем снова начинает закипать гнев. - Келли, они тебя били? – голос срывается, в нем звучит ярость.
Бесполезно что-то отрицать, все написано на ее побледневшем лице, и Келли не остается ничего другого, как признаться.
- Да, - подтверждает она и сразу же кладет руку на плечо Эрику и успокаивающе поглаживает, - Эрик, уймись. Ничего сверхъестественного, это произошло один раз. Ушиб, да, очень болезненный, но ничего более, - Келли машинально трогает больное место, морщится, пытается улыбнуться, - пара компрессов - и я буду в полном порядке.
- Угу, - недовольно буркнул Эрик, - будешь, у тебя всегда и во всем полный порядок, - почему-то возникает желание отругать ее и как провинившегося ребенка запереть дома под замок. Навсегда
- Не ворчи. Я справлюсь, - Келли показывает рукой на дорогу, - поехали, мы мешаем движению.
Эрик мысленно выругался. Она снова думает о ком-то. Подумаешь, объедут. Ничего не случится.
- Эрик, пожалуйста, - снова просит Келли и, откинувшись на спинку сиденья, закрывает глаза, перестав строить из себя героиню, поясняет, - мне хочется поскорее оказаться дома.
Нахмурившись, но так не высказав своего возмущения и недовольства поведением Келли, озабоченный ее здоровьем, Эрик очень осторожно и так плавно, насколько позволяет тяжелый внедорожник, трогается с места.
Машина останавливается около дома Келли. Эрик, воспользовавшись служебным положением, беззастенчиво припарковывается в неположенном месте. Быстро выпрыгивает на землю и обегает «Хаммер» спереди. Стремясь помочь Келли, распахивает пассажирскую дверцу и протягивает руки, помогая Келли выбраться наружу. Вернее, он очень аккуратно, опасаясь причинить боль, подхватывает на руки и вынимает ее из салона. Успевает сделать несколько шагов по дороге к подъезду, только тихая, но настойчивая просьба: «Эрик, не надо, я в состоянии передвигаться самостоятельно» - заставляет его опомниться и поставить Келли на ноги.
- Прости, - извиняюще бормочет он себе под нос, понимая, что позволил себе лишку. Чтобы скрыть волнение, сует руки в карманы и молча шагает следом за Келли. Мысленно настучав себя по рукам, ругается про себя: «Болван, что ты творишь? Загребущие ручонки оторвать надо, ишь, разошелся. Размечтался. Прогонит и правильно сделает. Ты этого хочешь? Головой думать надо, головой».
Не обмолвившись ни единым словом, они добрались до квартиры Келли. У Эрика все замерло внутри от ожидания. Вот сейчас Келли улыбнется дежурной улыбкой, скажет спасибо и захлопнет у него перед носом дверь. «Нет, Келл, не поступай так, умоляю». Она по-прежнему молча достает из сумочки ключ и хочет открыть дверь. Но у нее ничего не получается. Она до конца не осознавала, насколько ей плохо и тяжело, пока не оказалась перед собственной дверью. Пластиковая карточка-ключ выскользнула из неловких пальцев и приземлилась на пол под ноги Эрику.
- Келл, ты в порядке? - Эрик подался вперед, рывком вытаскивая руки из карманов, готовый в любой момент подхватить Келли на руки.
- Не совсем, - признается Келли, привалившись боком к стене. У нее дрожали не только руки, но и ноги. Эрик пытается ее обнять, но она протестующе выставляет вперед ладони. Стоя на пороге собственного дома, она мысленно прокручивает события последних суток, и до ее сознания окончательно доходит то, через что ей пришлось пройти и какая она везучая, раз осталась жива и практически здорова. Умная, храбрая, не поддавшаяся панике, с помощью подручных средств сумевшая провести химические анализы, оставить следы своего пребывания и тем самым проторить дорогу на свободу. Она могла погибнуть в любой момент, допусти малейшую ошибку. И ей просто посчастливилось с похитителями, будь они чуть умнее, чуть внимательней, чуть жестче - не стояла бы она сейчас рядом с Эриком на лестничной площадке своего дома, а лежала на столе у Алекс. В морге.
Она чувствовала себя полностью опустошенной и разбитой. Вся энергия, жизненные силы, уверенность в своих поступках, которые были присущи Келли как дыхание, вдруг оставили ее, но она так долго вырабатывала в себе эти черты характера, оттачивая их до совершенства, что и сейчас не была готова, не имела права уступить слабости. Сжав кулаки так, что побелели костяшки пальцев, а ногти впились в ладони, Келли проглотила горький комок в горле и даже попыталась улыбнуться, посмотрела на Эрика, внимательно наблюдавшего за ней.
- Спасибо, я справлюсь сама, - часто-часто заморгала, борясь со слезами.
- Келли, - Эрик взял ее руки в свои и сжал их, когда Келли попробовала вырваться. - Келли, - в его голосе прозвучали непривычные нотки, заставившие ее поднять на него взгляд, - некоторые люди считают, что они должны быть сильными всегда, но это не так. Позволь мне помочь тебе. Просто побыть рядом.
- Я не знаю, - Келли действительно не знала, она привыкла решать свои проблемы сама, без посторонней помощи. Не важно, кто ее предлагает. Она высвободила свои руки и прижала их к груди, - Эрик у меня там пусто, и я не знаю и боюсь того, что может случиться, когда я отойду. Когда смогу чувствовать. Страшусь всего этого, и мне никто не будет нужен, когда…
- Нет, Келли, ты ошибаешься, - он каким-то особенным жестом протянул к ней руку, обнимая за плечи и привлекая к себе. – Попробуй просто быть собой, доверься своим ощущениям, - Эрик вздохнул, - и не прячься от меня, закрываясь в свою раковину. Попробуй.
Дыхание Келли участилось, она ничего не могла поделать с этим. Что-то внутри готово было лопнуть, сорваться с места, прорвать ставшую слишком тонкой хрупкую скорлупу сознания. Ноги были ватными и тяжелыми, как гири.
- Хорошо, - она позволила себе опереться на Эрика, и они вошли в квартиру, закрывая за собой дверь, отгораживаясь от внешнего мира.
- Покажи, - голос Эрика звучит странно. Это не было приказом, но и на просьбу не походило, - покажи, - повторил он таким тоном, словно от того, посмотрит он или нет, зависела вся его следующая жизнь.
Келли сразу догадалась, в чем дело, и не стала противиться. У нее не было сил, просто повиновалась желанию Эрика. Молча повернулась к нему лицом, закрыла глаза. И словно в каком-то полусне прикусила нижнюю губу, подцепив пальцами низ кофточки, осторожно задрала ее почти до груди. Настолько высоко, что можно было рассмотреть кромку черного кружевного лифчика. Но Эрика в данный момент не интересовало женское белье, он присел на корточки и пристально смотрел на расплывающийся по ребрам, боку и животу огромный багровый кровоподтек. Заметно припухший и наверняка очень болезненный. Выражение лица Эрика менялось, как картинки в калейдоскопе: удивление, боль, отчаяние, жалость и под конец гнев. Как улыбка делала его необычайно привлекательным, так гнев искажал до неузнаваемости. Келли видела, как шевелятся губы Эрика, то, что он бормочет, было слишком тихим, и она не смогла расслышать, но, судя по зверскому выражению лица, слова были ужасными. И мысли тоже. Если бы в этот момент ему попался в руки тот, кто посмел избить Келли, оставив эти ужасные следы, кто покушался на беззащитную женщину, ему бы пришлось тяжело. Руки у Эрика чесались, ему хотелось сделать две вещи - набить морду до посинения гаденышу, дотронувшемуся до Келли, а еще больше - прижаться губами к больному месту любимой женщины, ласкать, целовать до тех пор, пока не рассосется этот безобразный синяк и не утихнет боль.
В какой-то момент, словно очнувшись от забытья, Келли поняла, что в их положении произошли перемены. Эрик опустился перед ней на колени и, кончиками пальцев касаясь поврежденного места, исследует ее живот. Делает он это с невероятной нежностью и осторожностью. Его лицо разгладилось, и гневное выражение сменилось благоговением, словно перед ним была не она, а что-то хрупкое, бесценное для него. Эрик немного подался вперед, и Келли показалось - еще чуть-чуть, и он поцелует ее в обнаженный живот.
- Эрик, - но слова застряли в пересохшем горле. И чтобы прекратить этот недопустимый тактильный контакт, отшатнулась назад. Келли испугалась своих ощущений. Несмотря на то, что бок ныл по-прежнему, ей было очень приятно. Пальцы Эрика оказались нежны и ласковы.
Вздрогнув, Эрик отдергивает руки от тела Келли и поспешно вскакивает на ноги. Ему так много хочется сказать ей, но он молчит, понимая несвоевременность своих желаний, отводит взгляд, зная, что она без особого труда прочитает по глазам все его мысли и чувства. Кое-как справившись с волнением, но, так и не осмелившись посмотреть ей в лицо, сует руки в карманы и, кашлянув, чтобы прочистить перехватившее горло, говорит:
- Выглядит страшно, но ребра не сломаны.
- Я же говорила тебе, пара компрессов - и все будет в норме, а ты… - Келли замечает, что у нее дрожит голос, и замолкает, резко оборвав фразу.
- Келл, может все же к врачу? - Эрик вопросительно смотрит на нее. - На всякий случай.
В ответ Келли отрицательно качает головой и скидывает с ног туфли.
- В душ, - она брезгливо поводит плечами, - горячий душ это самое лучшее лекарство, хочу смыть с себя все воспоминания, запахи, прикосновения…
- А я? - робким настороженным тоном спрашивает Эрик. - Мне можно остаться? - и с надеждой в голосе: - Ты наверно хочешь есть, я мог бы что-нибудь приготовить.
Келли улыбается искренне, по-доброму. Эрик такой милый, заботливый и - она невольно сознает - близкий. Ей приятно его общество и совсем не хочется выпроваживать его вон.
- Нет, - увидев, как обиженно вытягивается его лицо – он решил, что его выгоняют – Келли негромко смеется, - нет, я не хочу есть, - она кривит губы, - меня все еще слегка подташнивает.
- Значит…
Но она не дает ему договорить.
- Сок. Я бы выпила чего-нибудь кисленького, освежающего.
Слова Келли звучат как самая прекрасная музыка. Она не выгоняет его. Она просит приготовить ей сок, и он может побыть с ней еще некоторое время.
- Апельсиновый, две трети сока, одна - воды, три чайных ложки сахара и капелька мятного масла, - как на экзамене отвечает Эрик.
Теперь удивляется Келли. Эрик угадал ее желание или же так хорошо знает ее вкусы? Скорее всего, второе. Вроде мелочь, а очень приятно, на глаза наворачиваются слезы, но Келли справляется со слабостью.
- Я быстро.
- Не торопись, у меня уйма времени, - Эрик доволен. - К твоему возвращению все будет готово.
- Надеюсь.
Они улыбаются друг другу и расходятся в разные стороны. Боковым зрением Эрик видит, как Келли подбирает с пола мужские спортивные брюки, снимает со спинки кресла рубашку, с дивана - футболку и уносит вещи с собой в ванную. Она делает это так, словно желает убрать следы присутствия другого мужчины. От этого Эрику делается не по себе, он ощущает себя вторгнувшимся на чужую территорию и его присутствие в этой уютной квартире, скорее всего, лишнее. Может все же правильней будет уйти? Позвонить «ему»? Рядом с Келли по идее должен быть «он». Эрик фыркает. Ничего подобного. Машет головой, отметая справедливые мысли. Что же «его» до сих пор нет здесь? Наверняка весь департамент гудит и все знают - Келли на свободе. И уже прошло немало времени, а «он» даже не позвонил и не поинтересовался, как она, что с ней, не требуется ли ей его помощь. И Эрик принимает единственно правильное, с его точки зрения, решение. Сейчас он для Келли нужнее. И все.
Приготовление сока не занимает много времени, и Эрик, воспользовавшись моментом, пока Келли в душе, понимая, что ведет себя неэтично, осматривается в квартире. Последний раз он был здесь еще до ранения, больше года назад. А ведь были счастливые дни, когда они... Нет, вспоминать не хочется, слишком болезненно, да и ни к чему, прошлого не вернешь. Эрик возвращается из кухни в гостиную, проходя через неширокий холл, обращает внимание на мужскую куртку на вешалке, ботинки, небрежно лежащие под маленьким столиком около зеркала. Он прекрасно знает мужчину, что отобрал у него Келли. Хотя почему отобрал? Она никогда не принадлежала ему, а свободная женщина вольна выбирать себе друга и любовника. Чтобы не подвергать себя искушению, не обнаглеть окончательно и не заглянуть в спальню, Эрик садится на диван и, держа в ладонях стакан ледяного сока, ждет Келли. Вспоминая счастливые и не очень моменты из их жизни, их дружбы.
Классическая дружба между мужчиной и женщиной. Келли понравилась Эрику сразу, но она дала ему понять очень мягко, ненавязчиво, что ему ничего «не светит», он очень симпатичный, добрый милый, но не в ее вкусе. Так случилось, что он заинтересовался Келли не только как женщиной, но и как личностью, ему нравилось в ней абсолютно все, он получал удовольствие от общения с ней, постепенно связь между ними стала очень крепкой, завязалась самая настоящая дружба, та самая - «друг всегда поможет». Эрик сумел убедить себя, что блондинки, тем более «мелкие» - не его тип женщины, запрятав так глубоко внутрь себя зародившуюся любовь, что даже поверил в это сам, меняя своих партнерш, как перчатки. Все изменилось, когда он вышел из больницы с осколком пули в голове. Привычный мир рухнул, перевернувшись, как Эрик ни старался поддерживать прежние отношения, но с каждым днем запутывался все больше и больше. Честно глядя Келли в глаза, утверждал: «Да, мы друзья», а хотел совершенно иного - любви. И понимал, что Келли, если и не уверена, то догадывается о его чувствах.
- Эрик…
Весь в своих мечтах, он не заметил, как Келли вошла в комнату, и тихий оклик заставил его подскочить на диване, чуть не расплескав сок, который был в его руках.
- Уфф, Келл, - он оглянулся на нее и расплылся в улыбке, - вот твой сок, все как заказывали.
- Спасибо, - Келли глянула на него и пригубила напиток.
- Стараемся, - он развел руками и, не отводя взгляда, смотрел, как Келли маленькими глотками пьет оранжевую ароматную жидкость. Говорят, если двое выпьют из одного стакана, то смогут читать мысли друг друга. Один-единственный глоток сделал Эрик на пробу, но они и до этого могли понимать друг друга без слов.
После душа Келли явно стала чувствовать себя лучше. На щеках появился легкий румянец, в глазах изредка проскакивали едва заметные смешливые искорки. Темно-синий спортивный костюм удивительно шел ей, подчеркивая аккуратную фигуру, влажные волосы она заплела в косу и, сидя на подлокотнике кресла, выглядела неотразимо привлекательной.
Допив сок, поставила бокал на журнальный столик и, чуть склонив голову, слизнула с губ последние капельки.
- Очень вкусно, - поблагодарила она Эрика и замолчала.
В гостиной слегка стемнело, приближался вечер.
- Келл, с тобой все в порядке, - неожиданно для самого себя ляпнул Эрик, он был не в состоянии отвести от нее глаз, его влекло к ней с невероятной силой. Как ему хотелось ее поцеловать! И стало ясно, что визит слишком затянулся, пора уходить. Тем более ему вдруг показалось, что взгляд Келли поощряет его. Забыть обо всех приличиях, прижаться к ней. Келли стояла совсем рядом, и так легко можно было уступить желанию. Эрик вздрогнул, почувствовав, как жаждет ее прикосновений, представил, как руки тянутся к ее телу, как их губы соприкасаются, они оба тонут в глубоком страстном поцелуе.
- Наверно, да, - неуверенно ответила Келли, не совсем понимая, что имеет в виду.
Напряжение между ними стремительно нарастало.
- Самое лучшее для тебя - отправиться в постель. Выспаться, чтобы завтра чувствовать себя …
- Да, так будет…
Они обменивались незаконченными фразами, потеряв возможность говорить осмысленные вещи.
- Тогда я пойду. Спокойной ночи, - но вместо того, чтобы развернуться и выйти из гостиной, Эрик сделал шаг вперед, он только хотел по-дружески поцеловать Келли в щечку, но что-то случилось, он «сломался», инстинктивно потянувшись к ней. С его губ слетело тихое: «Келли». И каким-то невероятным образом она оказалась в его объятиях. Эрик наклонился и поцеловал ее в губы, они все еще сохраняли вкус и запах апельсина, мягкие, прохладные, они манили к себе как запретный плод.
Келли не верилось, что Эрик может быть таким нежным, обезоруживающе нежным. Но факт оставался фактом. Прикосновение его горячих губ было легким, дыхание теплым. Ей давно не было так хорошо. В объятиях крепких и нежных. Так хотелось посильнее прижаться к этому большому мускулистому телу. Его сила внушала уверенность, и Келли рядом с ним почувствовала себя защищенной и спокойной. Куда-то на задний план ушли события минувшего дня, позабылись все беды и боль. А губы, ласкающие ее рот, были великолепны: чуть шершавые, они, беспрестанно двигаясь, шептали нежные слова успокоения.
Его язык коснулся уголков ее рта, пробежался по контуру губ сверху и снизу, а затем легко раздвинул их и проник внутрь. От этого поцелуя горел не только рот - расплавлялось все ее тело. Ее груди ощутили слабое покалывание, душа погрузилась в теплый океан, где чувственные волны накатывали одна за другой. Келли притянула к себе Эрика, закинув руки ему на шею, и страстно ответила на его поцелуй, сомкнув горячие губы вокруг его ненасытного языка. Казалось, она вот-вот взорвется от наслаждения, ей до боли хотелось оставаться в этих объятиях.
Эрик почти лишился воли, и если бы не стон, сорвавшийся с губ Келли, немного отрезвивший его, то неизвестно как далеко они смогли бы зайти. Нет, он не имел права, он не должен поддаваться желанию, воспользовавшись временным помутнением сознания Келли. Осторожно, опасаясь ее оскорбить своим поведением, пересилил себя, оторвался от ее рта и расцепил руки, обнимавшие его за голову. Бережно взял за плечи и посадил на диван, она противилась, не желая выпускать Эрика из объятий. Он чувствовал ее желание, ее возбуждение, но отчетливо представлял себе, что все это лишь временная слабость, и как бы ни желал, он не может воспользоваться ее состоянием. Наклонился, закрыв глаза, поцеловал в висок дрожащую Келли, провел лицом по волосам, запоминая запах и отступил назад. Нельзя переступать черту, опрометчивый шаг сегодня, сейчас принесет разочарования завтра и с легкостью может разрушить их отношения.
Келли влюблена, но не в него. У нее есть другой мужчина, и она с ним счастлива. И Эрику надо понять, что Келли - чужая женщина, недоступная для него. Просто он оказался рядом с ней в трудную минуту, просто позволил себе немного лишнего, потеряв самообладание. Он мог бы подхватить ее на руки и отнести в спальню, любить ее и подарить все то, что только может, унести ее на вершину блаженства. Но что потом? Она придет в себя, и положение окажется двусмысленным. Эрику плевать на ее любовника, но он не желает, чтобы страдала Келли, поняв, что изменила Джейку, поведясь на ласки Эрика. Поэтому ему пора уходить. Его время истекло. Он чувствовал себя подлецом, глядя на Келли, лежащую на диване. Она закрыла лицо руками, сжавшись в комочек, похожая на испуганного и обиженного маленького зверька.
- Келл…
- Уходи, прошу тебя, уходи, - хриплым прерывающимся голосом попросила она, не открывая лица.
- Прости, - что он мог еще сказать? Ничего.
Выскочив из квартиры, сбежал вниз по лестнице и уже в вестибюле остановился, доставая телефон. Нашел в записной книжке номер и быстро набрал несколько цифр. В трубке прозвучало короткое:
- Да.
Не желая объясняться и вдаваться в подробности, Эрик не слишком ласково буркнул:
- Джейк, Келли дома. Где тебя носит?
В ответ прозвучало недовольное хмыканье, и Эрик почувствовал, как зачесались кулаки, как ему хочется врезать по ехидной физиономии.
- Я рад, - наконец соизволил ответить Джейк.
- Ты ей нужен.
Не желая больше ничего говорить, сжал в руке мобильник, борясь с искушением швырнуть его об стену. Но вместо этого убрал в карман и вышел на улицу. В ночь. Постыдно сбежал, оставив Келли в расстроенных чувствах, надеясь на другого, рассчитывая, что придет Джейк и сделает все, что необходимо: успокоит, приласкает, покажет свою любовь. Загладит неровности, оставленные им. Болван и трус, неспособный держать себя в руках. Не хотел, а обидел.
Если бы он знал, что единственным действием Беркли была коротенькое сообщение, полученное Келли на мобильный: «Я рад, что все закончилось благополучно». Что к унижениям и боли, полученной Келли от похитителей, к несвоевременным мучительным ласкам Эрика добавились тоска и недоумение. Неизвестность. В тот момент, когда Эрик звонил Джейку, тот уже был далеко. Работа, его стремление к приключениям и авантюризм взяли верх над любовью к женщине. А была ли она, любовь, если он смог оставить ее, не объяснившись, исчезнуть в неизвестном направлении и не подавать о себе никаких известий в течение длительного времени?
Об отъезде Беркли Эрик узнал совершенно случайно, месяц спустя после драматических событий. Когда в споре по какому-то делу Келли, слегка раскипятившись, случайно проговорилась, доказывая свою правоту, приведя в пример Джейка.
Если бы Эрик знал, что так случится, то ни за что не оставил бы Келли одну. Маловероятно, что они оказались бы в постели, это было бы слишком. Он не позволил бы себе утешать Келли таким способом, не осмелился. Разве секс самое главное, что может связать мужчину и женщину? Несомненно, да. Но не в той ситуации, в которой они оказались. Секс мог на короткий срок дать ему власть над Келли. А что потом? Что дальше? И, в конце концов, всему есть свое время; один неверный шаг, лишнее слово - и можно закрыть двери перед будущим. Его попросту не будет. Но взять в ладони дрожащую женскую руку, обнять, подарить свое тепло, успокоить и охранять беспокойный сон. Разве этого мало для начала? Можно просто быть рядом, поддержать и успокоить, не требуя ничего взамен.
*****
Холодные капельки воды попали на нос, подбородок, губы… Эрик сморщился и открыл один глаз. Рядом стояла Келли, заслоняя собой вставшее солнце, на миг Эрику показалось, что над ее головой сияет золотой нимб.
- Хватит дрыхнуть, ленивец, - она еще раз махнула рукой, и на Эрика упали несколько соленых брызг.
- Ну, Келл, не надо, - он сел и потер ладонями виски, стараясь отогнать воспоминания.
Келли, изящно подогнув ноги, приземлилась рядом и провела рукой по его макушке, стряхивая прилипший песок.
- Ты что такой грустный, недовольный?
- Да нет, я нормальный, - он смотрел на Келли, разгоряченную после бега, вспотевшую, с капельками испарины на шее, со слипшимися концами волос, совсем не похожую на строгую сотрудницу CSI. Такую он любил сильнее всего, ее близость была приятна и волнительна. - Келл, - он положил ладонь ей на талию, предварительно немного задрав прилипшую к телу майку, - иди ко мне.
- Эрик, ты с ума сошел, кругом же люди, - но, поймав его взгляд, послушно переместилась и, встав на колени, дотронулась кончиками пальцев его лица, - Эрик, что ты делаешь? - в ее голосе звучала обреченность.
Эрик был единственным мужчиной, кто мог так смотреть на нее, чей взгляд проникал под кожу, вызывал нервную дрожь и поднимал бурю чувств, заставляя бунтовать гормоны. Келли любила этот взгляд, но и боялась, боялась оказаться беспомощной под его воздействием, боялась его силы, но всегда или почти всегда подчинялась его власти.
Ладони Эрика заскользили по влажной коже спины Келли, и он осторожно привлек ее к себе, уперся лбом о ее лоб и пробормотал очень тихо, вложив в слова всю страсть, боль и отчаяние, переполнявшие его.
- Я люблю тебя. Прости, если сможешь, - его губы касались лица Келли, дыхание жгло, и она вдруг под жарким солнцем задрожала, как в ознобе.
- Эрик, Эрик, что случилось? За что прощать? Не молчи, объясни, прошу, - взяв его лицо в ладони, она пыталась заглянуть ему в глаза, но он сидел, зажмурившись, - Эрик…
- Когда ты убегала от меня, - он прижал ее к себе, целуя в уголок губ, - мне вдруг показалось, что это навсегда, насовсем…, мне показалось, что я тебя теряю, оставив одну, как… - он прервался, не закончив фразу, не желая втягивать Келли в свои воспоминания, - наверно, потому, что я так редко стал говорить тебе о любви.
- Какой же ты глупый, такой большой, сильный, а ведешь себя словно маленький, - Келли тихонько рассмеялась, но быстро став серьезной, поцеловала его в губы долгим нежным поцелуем. - Эрик, - прошептала она ему в рот, продолжая ласкать и целовать его.
Что она могла сказать или объяснить? Ей хотелось пообещать, что они никогда не расстанутся и проведут положенные им годы вместе. Но жизнь - хитрая штука, загадывать или обещать что-то очень опасно. Поэтому Келли, чуть отстранившись от Эрика, провела пальцами по его шее, по обнаженной груди и сказала:
- Ты всегда рядом со мной, даже если мы далеко друг от друга. Я люблю тебя и постоянно думаю о тебе.
- Хорошо, - Эрик встал на ноги помог подняться Келли, стремясь поскорее закончить разговор, улыбнулся и, протянув руку, весело предложил, - ну, наперегонки до машины? – и, не оглядываясь, побежал в сторону шоссе.
Келли, сузив глаза, несколько секунд смотрела ему вслед. Сжала губы и покачала головой. Она слишком хорошо знала Эрика, чтобы повестись на его слова. Вероятно, часть сказанного им - правда, но что-то он не договаривал, что-то мучило его, но он не решался поговорить об этом с ней.
@темы: #fandom: CSI, .I.2 Романтика, CSI Miami: Эрик Делко, Келли Дюкейн (таб.30)