мне просто охота кому-нибудь ебало откусить
Автор: Irie Shouichi, ныне вальдес.
Фандом: Отблески Этерны
Герои: Ротгер Вальдес, Ойген Ранштайнер, Альмейда
Тема: фэнтези-феи
Объём: 1094 слов
Тип: джен
Рейтинг: G
Дисклаймер: все принадлежит Камше ВВ
Саммари: "Барон! – наконец, не выдержал Ротгер. – Что вы думаете о феях?"
читать?I
- Это что? – скорбно спросил Альмейда, отодвигая лист бумаги на край стола.
Ротгер воссиял.
- Это увольнительная.
- Так, - согласно кивнул адмирал, но подписывать бумагу не стал, вместо этого смерив Вальдеса во всех отношениях подозревающим взглядом. – Куда и зачем?
- Как куда? – Ротгер уставился на Альмейду такими глазами, словно тот только что объявил, что Рокэ Алва – женщина и ждет двойню на Весенний Излом. – В Бергмарк! К тетушке!
Тетушка у вице-адмирала появилась ровно пять секунд назад, очередная безумная идея – чуть раньше, но тоже недавно. Альмейда это прекрасно знал. А еще он знал, что не подписать сейчас этот паршивый листок – смерти подобно, и Вальдес в любом случае удерет, а ему, Рамону, все равно придется марать бумагу, только в двойном размере. Еще и придумывать, куда бравый Бешеный пропал на пару недель…
Ротгер радостно скалился, вгоняя адмирала еще глубже в пучины отчаяния.
- В Бергмарк, значит, - вздохнул Альмейда.
- К тетушке, - уточнил Вальдес.
Думать нужно было быстро. Отпустить Бешеного, но с якорем, который не дал бы Ротгеру сотворить откровенную глупость или вляпаться в настоящие неприятности. То есть, не то, чтобы проблемы преследовали Вальдеса, но в Бергмарке (наверное, - уточнил адмирал) кэцхен не водилось, поэтому всякое могло случиться.
Идея, неожиданно пришедшая Рамону в голову, оказалась гениальной и простой одновременно.
- Возьмешь с собой барона Ранштайнера, - торжествующе ухмыльнулся Альмейда. Победа рухнула в руки, как девица легкого поведения, а побежденный…
Ротгер снова воссиял.
Девица залепила адмиралу пощечину и убежала, паскудно хохоча. Такого пинка от судьбы Альмейда не ожидал, но отступать было некуда, - адмирал, не глядя, подмахнул бумагу и мрачно отвернулся к окну.
- Спасибо, альмиранте! – Ротгер издевательски поклонился и быстро вышел вон, не дожидаясь, пока Рамон запустит ему вслед чем-нибудь тяжелым.
II
Ойген был пунктуален, аккуратен и невозмутим. За шесть часов, что они провели в седле, Ранштайнер даже не сменил выражения лица – только иногда закрывал глаза; Ротгер подозревал, что барон дремал. Сам он таким трюком не владел, поэтому был вынужден разглядывать проплывающие мимо кусты, усыпанные нежно-розовыми цветочками. Кусты напоминали Вальдесу Манриков и ужасно раздражали.
Часы молчания сводили Бешеного с ума.
- Барон! – наконец, не выдержал Ротгер. – Что вы думаете о феях?
- Вы решили изменить ведьмам? – поинтересовался Ранштайнер, не открывая глаз.
- Моим девочкам? Да ни за какие деньги мира, – рассмеялся Бешеный. – Так что?
- Я о них не думаю, - признался Ойген.
- Так подумайте, - предложил Вальдес.
Ранштайнер честно погрузился в размышления. Оттуда его выдернул размеренный и на удивление печальный голос марикьяре.
- Есть одна легенда – красивая невероятно и так же невероятно мрачная. Раз в год феи собираются вместе, облюбовав какую-нибудь полянку в лесу недалеко от человеческого жилья, и устраивают танцы. На танцы они приглашают ребенка – обычно девочку, случайно, - Вальдес усмехнулся, - заплутавшую среди вековых деревьев. А утром какие-нибудь дровосеки находят бездыханный труп в кольце поганок. Как вы думаете, барон, почему они убивают детей?
- Жажда крови? – предположил Ойген. Ротгер ухмыльнулся, показав едва ли не все свои зубы, - Ранштайнер в который раз изумился тому, как широко марикьяре умеет улыбаться. И как заразительно.
- Бедняжки не могут размножаться просто так. – Вальдес изобразил на своем лице вполне искреннее сочувствие. – А души взрослых им не подходят. Не хватает, барон, взрослым детского восприятия мира.
- Зато вам, я вижу, досталось с избытком, - ответил Ойген. Не пытался уязвить, просто заметил – как факт.
- И представьте себе, - продолжил Вальдес, глядя куда-то вверх, где между веток мелькала небесная синь. – Темнота, тишина и крохотные – в половину вашей ладони – люди с детскими лицами. И в руке каждого – фонарик. Маленькая полянка, усыпанная звездами.
- И детский труп в центре, - добавил Ранштайнер. Вальдес покосился на него с неодобрением.
- Романтичность досталась вам от матушки?
- От тетушки, - отозвался Ойген, глядя прямо в темные глаза. Ротгер снова оскалился и неожиданно хлестнул коня, заставив того резко рвануть вперед. Барону оставалось только припустить следом.
III
Над головами путников сомкнулись зеленые кроны. День стремительно катился к закату, окрашивая темную листву в насыщенный бордовый, – как слегка подсохшая кровь.
Граница Бергмарка осталась позади, но Ротгер отчего-то не спешил съезжать на главный тракт, держась узких звериных тропок в лесу. Ойген молча ехал следом, разумно решив, что марикьяре лучше знать, куда держать путь.
- Вот здесь, - удовлетворенно сообщил пространству Вальдес, когда деревья перед ними расступились, выпуская уставших лошадей на небольшую полянку.
- Солнце еще не село, - слегка удивился бергер. – Еще пару часов…
- Вот здесь, - повторил марикьяре и рухнул на мягкую траву, соскользнув с лошадиной спины.
Ойгену пришло в голову, что с Бешеным можно совладать только смирением и упорством. Барон даже поставил себе в памяти крестик: развить эту мысль поподробнее. В свободное время.
- В таком случае, - сказал Ранштайнер, спрыгивая с лошади, - я немного вздремну.
- Не смею вам мешать, - сообщил марикьяре откуда-то из высокой травы, почти спрятавшей темноволосого вице-адмирала от человеческих глаз.
…
Разбудил Ойгена быстрый шепот в самое ухо. Первым делом бергер дернулся в сторону, потом протянул руку, пытаясь выхватить шпагу, но оружие уже было предусмотрительно убрано подальше. В кромешной темноте сверкнули улыбка Вальдеса и его абсолютно безумные глаза. Ранштайнер бессознательно поежился.
- Барон, поднимайтесь и взгляните!
На полянку упало небо, и это было первым, о чем подумал Ойген.
Высокая трава медленно покачивалась от ветра, почти как морские волны у Хексберга, и в этих темных водах отражались маленькие, почти кукольные огни. Они отливали зеленым и неспешно двигались, как самые настоящие звезды, - и не обратишь внимание на их перемещение, если не всмотришься внимательнее… А Ранштайнер всматривался. Он впервые в жизни видел, как сбывается нечто, казавшееся абсолютно нереальным каких-то пару часов раньше, и на ледяное сердце Ойгена это произвело ошеломляющее впечатление.
И Ранштайнер сказал то, что мог сказать в такой ситуации только он:
- А где труп?
Вальдес засмеялся и бросился прямо в центр поляны. Огоньки брызнули в разные стороны, чтобы секундой позже снова схлестнуться за марикьяре; Ойген видел, как Вальдес раскинул руки и упал в звездное небо.
IV
- Светлячки? – мрачно поинтересовался Ранштайнер.
- Светлячки, - безмятежно подтвердил Вальдес.
Они сидели рядом; рассвет старательно вылизывал кроны деревьев и поблекшие огоньки – словно отражение потухало вместе с оригиналом.
- Один вопрос. – Вечная невозмутимость на лице бергера сменилась непривычной угрюмостью, и Ротгера это не могло не радовать. – Почему тебе нужно было тащиться в другую страну, чтобы посмотреть на это?
Не то, чтобы Ойгену не понравилось, напротив – барон был восхищен даже после того, как маленький обман раскрылся. Просто вся сущность Ранштайнера отвергала саму мысль о том, что Бешеный пересек немаленькое расстояние ради зрелища, не удивительного даже для Хексберга.
- Жалеешь? – Вальдес перевел взгляд на барона.
- Нет, - искренне ответил бергер. – Но ответь на вопрос.
Ротгер откинулся на спину, прищурился, спасаясь от первого солнечного луча, и просто ответил:
- Здесь небо ниже.
Фандом: Отблески Этерны
Герои: Ротгер Вальдес, Ойген Ранштайнер, Альмейда
Тема: фэнтези-феи
Объём: 1094 слов
Тип: джен
Рейтинг: G
Дисклаймер: все принадлежит Камше ВВ
Саммари: "Барон! – наконец, не выдержал Ротгер. – Что вы думаете о феях?"
читать?I
- Это что? – скорбно спросил Альмейда, отодвигая лист бумаги на край стола.
Ротгер воссиял.
- Это увольнительная.
- Так, - согласно кивнул адмирал, но подписывать бумагу не стал, вместо этого смерив Вальдеса во всех отношениях подозревающим взглядом. – Куда и зачем?
- Как куда? – Ротгер уставился на Альмейду такими глазами, словно тот только что объявил, что Рокэ Алва – женщина и ждет двойню на Весенний Излом. – В Бергмарк! К тетушке!
Тетушка у вице-адмирала появилась ровно пять секунд назад, очередная безумная идея – чуть раньше, но тоже недавно. Альмейда это прекрасно знал. А еще он знал, что не подписать сейчас этот паршивый листок – смерти подобно, и Вальдес в любом случае удерет, а ему, Рамону, все равно придется марать бумагу, только в двойном размере. Еще и придумывать, куда бравый Бешеный пропал на пару недель…
Ротгер радостно скалился, вгоняя адмирала еще глубже в пучины отчаяния.
- В Бергмарк, значит, - вздохнул Альмейда.
- К тетушке, - уточнил Вальдес.
Думать нужно было быстро. Отпустить Бешеного, но с якорем, который не дал бы Ротгеру сотворить откровенную глупость или вляпаться в настоящие неприятности. То есть, не то, чтобы проблемы преследовали Вальдеса, но в Бергмарке (наверное, - уточнил адмирал) кэцхен не водилось, поэтому всякое могло случиться.
Идея, неожиданно пришедшая Рамону в голову, оказалась гениальной и простой одновременно.
- Возьмешь с собой барона Ранштайнера, - торжествующе ухмыльнулся Альмейда. Победа рухнула в руки, как девица легкого поведения, а побежденный…
Ротгер снова воссиял.
Девица залепила адмиралу пощечину и убежала, паскудно хохоча. Такого пинка от судьбы Альмейда не ожидал, но отступать было некуда, - адмирал, не глядя, подмахнул бумагу и мрачно отвернулся к окну.
- Спасибо, альмиранте! – Ротгер издевательски поклонился и быстро вышел вон, не дожидаясь, пока Рамон запустит ему вслед чем-нибудь тяжелым.
II
Ойген был пунктуален, аккуратен и невозмутим. За шесть часов, что они провели в седле, Ранштайнер даже не сменил выражения лица – только иногда закрывал глаза; Ротгер подозревал, что барон дремал. Сам он таким трюком не владел, поэтому был вынужден разглядывать проплывающие мимо кусты, усыпанные нежно-розовыми цветочками. Кусты напоминали Вальдесу Манриков и ужасно раздражали.
Часы молчания сводили Бешеного с ума.
- Барон! – наконец, не выдержал Ротгер. – Что вы думаете о феях?
- Вы решили изменить ведьмам? – поинтересовался Ранштайнер, не открывая глаз.
- Моим девочкам? Да ни за какие деньги мира, – рассмеялся Бешеный. – Так что?
- Я о них не думаю, - признался Ойген.
- Так подумайте, - предложил Вальдес.
Ранштайнер честно погрузился в размышления. Оттуда его выдернул размеренный и на удивление печальный голос марикьяре.
- Есть одна легенда – красивая невероятно и так же невероятно мрачная. Раз в год феи собираются вместе, облюбовав какую-нибудь полянку в лесу недалеко от человеческого жилья, и устраивают танцы. На танцы они приглашают ребенка – обычно девочку, случайно, - Вальдес усмехнулся, - заплутавшую среди вековых деревьев. А утром какие-нибудь дровосеки находят бездыханный труп в кольце поганок. Как вы думаете, барон, почему они убивают детей?
- Жажда крови? – предположил Ойген. Ротгер ухмыльнулся, показав едва ли не все свои зубы, - Ранштайнер в который раз изумился тому, как широко марикьяре умеет улыбаться. И как заразительно.
- Бедняжки не могут размножаться просто так. – Вальдес изобразил на своем лице вполне искреннее сочувствие. – А души взрослых им не подходят. Не хватает, барон, взрослым детского восприятия мира.
- Зато вам, я вижу, досталось с избытком, - ответил Ойген. Не пытался уязвить, просто заметил – как факт.
- И представьте себе, - продолжил Вальдес, глядя куда-то вверх, где между веток мелькала небесная синь. – Темнота, тишина и крохотные – в половину вашей ладони – люди с детскими лицами. И в руке каждого – фонарик. Маленькая полянка, усыпанная звездами.
- И детский труп в центре, - добавил Ранштайнер. Вальдес покосился на него с неодобрением.
- Романтичность досталась вам от матушки?
- От тетушки, - отозвался Ойген, глядя прямо в темные глаза. Ротгер снова оскалился и неожиданно хлестнул коня, заставив того резко рвануть вперед. Барону оставалось только припустить следом.
III
Над головами путников сомкнулись зеленые кроны. День стремительно катился к закату, окрашивая темную листву в насыщенный бордовый, – как слегка подсохшая кровь.
Граница Бергмарка осталась позади, но Ротгер отчего-то не спешил съезжать на главный тракт, держась узких звериных тропок в лесу. Ойген молча ехал следом, разумно решив, что марикьяре лучше знать, куда держать путь.
- Вот здесь, - удовлетворенно сообщил пространству Вальдес, когда деревья перед ними расступились, выпуская уставших лошадей на небольшую полянку.
- Солнце еще не село, - слегка удивился бергер. – Еще пару часов…
- Вот здесь, - повторил марикьяре и рухнул на мягкую траву, соскользнув с лошадиной спины.
Ойгену пришло в голову, что с Бешеным можно совладать только смирением и упорством. Барон даже поставил себе в памяти крестик: развить эту мысль поподробнее. В свободное время.
- В таком случае, - сказал Ранштайнер, спрыгивая с лошади, - я немного вздремну.
- Не смею вам мешать, - сообщил марикьяре откуда-то из высокой травы, почти спрятавшей темноволосого вице-адмирала от человеческих глаз.
…
Разбудил Ойгена быстрый шепот в самое ухо. Первым делом бергер дернулся в сторону, потом протянул руку, пытаясь выхватить шпагу, но оружие уже было предусмотрительно убрано подальше. В кромешной темноте сверкнули улыбка Вальдеса и его абсолютно безумные глаза. Ранштайнер бессознательно поежился.
- Барон, поднимайтесь и взгляните!
На полянку упало небо, и это было первым, о чем подумал Ойген.
Высокая трава медленно покачивалась от ветра, почти как морские волны у Хексберга, и в этих темных водах отражались маленькие, почти кукольные огни. Они отливали зеленым и неспешно двигались, как самые настоящие звезды, - и не обратишь внимание на их перемещение, если не всмотришься внимательнее… А Ранштайнер всматривался. Он впервые в жизни видел, как сбывается нечто, казавшееся абсолютно нереальным каких-то пару часов раньше, и на ледяное сердце Ойгена это произвело ошеломляющее впечатление.
И Ранштайнер сказал то, что мог сказать в такой ситуации только он:
- А где труп?
Вальдес засмеялся и бросился прямо в центр поляны. Огоньки брызнули в разные стороны, чтобы секундой позже снова схлестнуться за марикьяре; Ойген видел, как Вальдес раскинул руки и упал в звездное небо.
IV
- Светлячки? – мрачно поинтересовался Ранштайнер.
- Светлячки, - безмятежно подтвердил Вальдес.
Они сидели рядом; рассвет старательно вылизывал кроны деревьев и поблекшие огоньки – словно отражение потухало вместе с оригиналом.
- Один вопрос. – Вечная невозмутимость на лице бергера сменилась непривычной угрюмостью, и Ротгера это не могло не радовать. – Почему тебе нужно было тащиться в другую страну, чтобы посмотреть на это?
Не то, чтобы Ойгену не понравилось, напротив – барон был восхищен даже после того, как маленький обман раскрылся. Просто вся сущность Ранштайнера отвергала саму мысль о том, что Бешеный пересек немаленькое расстояние ради зрелища, не удивительного даже для Хексберга.
- Жалеешь? – Вальдес перевел взгляд на барона.
- Нет, - искренне ответил бергер. – Но ответь на вопрос.
Ротгер откинулся на спину, прищурился, спасаясь от первого солнечного луча, и просто ответил:
- Здесь небо ниже.
@темы: .II.3 Фэнтези, Отблески Этерны: фэндом в целом (таб.30), #fandom: Отблески Этерны
-
-
14.03.2010 в 13:34- А где труп?
-
-
15.03.2010 в 03:31спасибо)) а я боялся, что ойген не удался)
-
-
22.06.2010 в 21:09