[fanfic100]

Фандом: CSI LV
Название: Не чужой
Герои: Гил Гриссом/Грэг Сандерс
Тема: "Запахи: Незнакомый запах"
Объём: 1355 слов
Тип: слэш
Рейтинг: PG-13
Саммари: "Давным-давно, еще в студенчестве, ты дал себе обещание: в твоем доме не будет чужих людей..."
Дисклеймер: всё чужое. Моя только любовь.


НЕ ЧУЖОЙ


Рыжий город, теплый вечер,
Солнце трогает за плечи,
Тихо шепчет листопад.
Я иду тебе навстречу,
Я всю жизнь мечтал, что встречу
Этот ясный синий взгляд.

Мы с тобой - две половинки
Богом порванной картинки,
То ли в шутку – то ль со зла.
Но сошлись на миг тропинки,
И удача без заминки
Нас лицом к лицу свела.

(с) Ольга Громыко


Как правило, собственный дом знаешь до мелочей. Можешь пройтись по нему в темноте, ни обо что не ударившись. С закрытыми глазами достанешь чашку в кухне или журнал с полки над столом.
И всё в твоем доме подчиняется только твоему порядку.
Давным-давно, еще в студенчестве, ты дал себе обещание: в твоем доме не будет чужих людей. Тогда тебе чертовски хотелось… не то, чтобы прятаться от всех, а сохранять свою дальнейшую личную жизнь в полной неприкосновенности. Просто ты открылся, доверился чужому человеку, - а он тебя ударил. Больно. Исподтишка. Но ты – ученый, ты сделал выводы и перестал впускать в свое личное пространство других людей.
Хотя, может, вся проблема была в том, что тот человек был именно ЧУЖОЙ?
С тех пор прошло больше двадцати лет. Нет, ты не был затворником, ты общался с другими людьми, - правда, со временем все больше на разных научных конференциях. У тебя была интимная жизнь, - правда, все больше в чужих постелях, и с годами все реже: к сорока пяти тебе было уже совсем не нужно присутствие кого-то в постели, чтобы устроить себе физическую разрядку. А психологическую ты получал как раз в одиночестве. Точнее – вне присутствия чужих людей.
А сейчас ты сам не понимаешь: как так получилось, что в твоем доме оказались посторонние?
Может быть, причина как раз в том, что ты бы ни за что не назвал его посторонним. Даже в мыслях. Еще в ту пору, когда вы были вроде бы едва знакомы, и находились только в отношениях "начальник-подчиненный", ты уже ощущал какую-то странную близость, когда этот мальчишка о чем-то говорил с тобой, задавал тебе какие-то вопросы или – банальнее некуда – узнавал авторов произнесенных тобой цитат. Ты ведь никогда не забудешь, как обалдел, когда он рассказывал тебе, что того же Роберта Фроста знает наизусть почти всего, потому что эти стихи ему читала когда-то мама на ночь, а "В осеннем лесу, на развилке дорог" было его любимым стихотворением лет с восьми!..
А потом он сказал тебе как бы невзначай, что не любит наркотиков, потому что жалко мозги. И что в детстве играл не в пиратов и ковбоев, а в путешественников и исследователей, а в итоге вместе с дедушкой взорвал кухню. Что в колледже был капитаном шахматной команды, и что работать по специальности начал еще на пятом курсе Стэнфорда…
Чем больше ты о нем узнавал, тем больше тебе казалось, что он – твоя половинка, несмотря на разницу в возрасте. И что двадцать с лишним лет назад он родился специально, чтобы встретиться с тобой. Ты говорил себе, что это чушь, что каждый приходит в мир только для себя, что все люди самодостаточны, и ты в первую очередь, - но с этим тайным, бессознательным ощущением не мог ничего поделать. Оно росло и крепло, обретая все новую пищу, но не пугало тебя возможностью попасть в зависимость: может быть, оттого, что он так безоглядно и доверчиво сам шел тебе навстречу.
И тебя тогда не смущало, что он тоже мужчина. Не о сексе же тогда ты думал, а о душевной близости? Это немного позже ты поймаешь себя на том, что, слушая его рассуждения или вопросы, не только радуешься ходу его мыслей, совпадающему с твоим собственным, но еще и смотришь при этом на его губы, и размышляешь, каким бы оказался его поцелуй с тобой. Ты замечаешь, как вздрагивает его горло, когда он в два глотка допивает свой любимый кофе, чтобы отправиться работать над очередным твоим заданием. И ты вспомни, вспомни, как тебя прошибло пОтом, когда ты вошел и увидел его, наклонившегося над рабочим столом, в задранной футболке и в джинсах, едва державшихся на тощих бедрах?!
Ты тогда по праву босса устроил ему нагоняй: за то, что он своим видом позорит лабораторию. Но сейчас ты уже точно знаешь: именно в тот момент, глядя на твое взволнованное раскрасневшееся лицо, он окончательно понял, что ты к нему неравнодушен, причем во всех смыслах. Что он тебе интересен как личность и собеседник, а кроме того – ты уже чертовски его хочешь, и даже самому себе не признаёшься, стараясь вытеснить из головы то, что тебе снится теми ночами, когда ты не на работе.
Безусловно, ты бы мог чаще приходить на работу, чтобы выбить из головы эти дурацкие мысли: но и работа теперь для тебя не спасение, ибо там-то он как раз тебя и ждет. Он не уходит в свободные дни по ночным клубам или просто домой: он торчит в лаборатории иногда по две смены подряд, и является к тебе в кабинет с наивным "Босс, вам помочь?", - при этом словно не замечая, что от этого предложения у босса выступает испарина на лбу и слабеют ноги.
Тебе чертовски повезло, что он был не твоим ровесником, интимофобом-занудой, ревностно охраняющим свои границы, а молодым парнем, - отчаянным, порывистым и влюбленным. Он знал, что делает и на что идет, несмотря на свою молодость: просто в этой области отношений у него было больше знаний и опыта. И он не брал тебя измором или осадой: он сам открыл тебе всё, словно говоря: "Посмотри, я не опасен!" Он рассказывал тебе о своей жизни и своей семье, – и ты слушал, да что там - впитывал, как губка, иногда забывая поморщиться и сказать "Грэг, я устал и занят". А когда он примчался "помогать тебе" вообще черт-те куда в ночную пустыню, и ты даже позабыл, что должен сделать ему за это выговор – вот тогда вас наконец-то и пробило обоих, и до тебя окончательно дошло, что это твой мальчишка, каким бы самостоятельным он ни был сам по себе.
И тогда ты привел его к себе в дом.
Вначале он появлялся там только по выходным, и эти выходные были для тебя особыми праздниками. Конечно, ты ворчал иногда, что тебе в твоем возрасте сложно перекраивать свой быт: но ведь, положа руку на сердце, тебе не сильно пришлось его перекраивать! Грэг Сандерс сделал практически невозможное: он вписался в твою жизнь, не сломав ее. Он начал варить кофе в твоей кухне только после твоей сонной утренней просьбы "Грэг, свари кофе?.." Только тогда он осторожно выпутался из твоих объятий и пошел прямо голышом на кухню. Он начал приносить свои шампуни в твою ванную только после того, как вы извели тот, первый, вместе купленный, - который ты выбрал, а Грэг только улыбался и хихикал: "О, шеф, у вас хороший вкус!" Ты и сам любишь так шутить, - и от этого тоже становилось теплее. Ты тоже вместе с ним тогда смеялся - смеялся в магазине, неслыханно! – и шептал ему на ухо "Конечно, у меня хороший вкус: и ты тому подтверждение!"
Он не требовал от тебя, чтобы ты стал частью его жизни. Он начал с того, что сам попробовал стать частью твоей. И тогда оказалось, что никому из вас не надо ничем жертвовать: у вас без усилий складывается общая жизнь. Несмотря на то, что ты не выносишь панк-рок и не катаешься на серфе, а он боится пауков и не любит американские горки.
И когда ты сидишь в своем знакомом до мелочей доме, углубившись в очередной журнал, работая над новой статьей или размышляя над сложным делом, - тебя совсем не напрягают шаги за спиной. И ты сам еще не перестаешь этому удивляться: тому, что тебе не хочется вздрогнуть и хотя бы про себя подумать: "Кто здесь?.."
Потому что ты прекрасно знаешь – кто. И зачем. И для чего.
Тебя совершенно не волнует, что в твоем доме появились новые, незнакомые запахи. Запах крепкого кофе. Запах непривычного шампуня. Запах "Грин Джинса", которым пропахла вся подушка Грэга и половина шкафа с одеждой. Запах геля для волос, зубной пасты с яблоком, – ты всю жизнь признавал только мятные пасты, и ведь надо же!. А вот мятную жвачку ты всю жизнь ненавидел, а теперь, господи боже мой, с таким удовольствием целуешься с человеком, который этой мятной жвачкой пропах с головы до пят!
И запах чужого тела в твоей постели тебя не отталкивает и не беспокоит. Потому что это тело тебе не чужое. И запах этот, признаться честно, тебя возбуждает: тебе вообще уже сложно уснуть, если рядом не ощущается сумасшедшего букета из ароматов кофе, яблочной пасты, геля для волос, мятной жвачки и треклятого лабораторного мыла. А потом все эти посторонние примеси тают, и ты чувствуешь самое главное : то, как пахнет его кожа после душа, сама по себе, безо всяких там дурацких Грин Джинсов. Все-таки к этому ты его приучил. И даже не то чтобы приучил: он сам догадался.
Потому что ты тоже ему не чужой.