[fanfic100]

Название: Слишком поздно
Фандом: George Gently
Герои: Джордж Джентли, Джон Бакхус, Лиза Бакхус, другие персонажи
Тема: V.1 - С ума сошёл/сошла?
Объём: 3712 слов
Тип: слэш
Рейтинг: R
Саммари: О том, как в отношениях Джентли и Бакхуса появилось что-то новое
Авторские примечания: Местами, возможно, ООС. Обоснуй отдыхает.

I
- Джон, ты знаешь, который час?
- У меня выходной, - заявляет Бакхус, и отворачивается. – Могу хоть весь день провести в постели.
- Ты забыл, что мы сегодня идем к маме?
Невеселый смешок.
- Если я не приду, она только обрадуется. Забыла, как она меня ненавидит?
- Джон!
Бакхус пытается смягчить тон голоса.
- Отправляйся с Лиэнн. Думаю, без меня вам будет лучше. А я, наверное, действительно попытаюсь поспать.
Лиза вздыхает.
- Скажи ей, что я заболел, - добавляет Бакхус.
- Она не поверит.
- Она бы не поверила, даже если бы я заболел на самом деле, так что ничего страшного.
- Джон, как тебе не стыдно.
Бакхус молчит, чтобы не сказать ничего по-настоящему резкого.
Лиза уходит из спальни и закрывает за собой дверь.
Пока она собирает Лиэнн и собирается сама, Бакхус погружается в жалость к себе.
Ему двадцать четыре, и он чувствует себя так, словно жизнь прошла мимо него. Пока все остальные чего-то добиваются и куда-то движутся, он как будто зашел в тупик. Он сержант полиции в такой глуши, о которой, наверное, мало кто слышал в стране и где ни один вменяемый человек не захотел бы поселиться. Он против своей воли женат на нелюбимой женщине, с которой растит нежеланного ребенка. Его ненавидит тесть. Его вообще мало кто в этом городе любит. И он не может уехать в Лондон, где – он в этом уверен – мог бы зажить замечательной новой жизнью, потому что так решил Джентли.
Да, Джентли. Еще один повод для расстройства. Ему повезло обзавестись начальником, который, при всех своих придирках и всей своей недоверчивости, при всей тяжести своего характера, хорошо к нему относится, временами к нему прислушивается и у которого (наедине можно признаться себе и в этом) он успел многому научиться, но этот начальник никуда его не отпускает, утверждая, что поступает так для его же блага.
Хлопает входная дверь. Лиза ушла. Тишина.
Джон Бакхус зарывается в подушку.
А еще... а еще Джентли вчера его поцеловал, и как теперь с этим быть, непонятно.
Они поспорили сильнее обычного. Бакхус неправильно (по мнению Джентли) разговаривал с другом убитого, неаккуратно (опять-таки по мнению Джентли) обращался с вещественными доказательствами и к тому же слишком часто в последнее время заговаривал о Лондоне. На очередном язвительном замечании Джентли Бакхус сорвался. Ему надоело, сказал он, что его постоянно критикуют, что ему упорно не доверяют и что с ним обращаются, как с ребенком, которого нельзя оставлять без присмотра. Джентли ответил, что так и есть – его пока еще рано предоставлять самому себе. Бакхус заявил, что в состоянии о себе позаботиться. Джентли сообщил, что, даже если и так, то окружающие не заслуживают того, чтобы сталкиваться с никем не контролируемым Джоном Бакхусом. Бакхус обдумал последнее предложение и окончательно вышел из себя. Если Джентли так сильно его ненавидит, сказал он, если... значит... Он махнул рукой на попытки сказать хоть что-нибудь (все равно Джентли немедленно придумал бы, что на это ответить, и у него получилось бы намного резче и жестче), схватил с вешалки пальто и принялся застегивать его на себе.
И тут Джентли оказался рядом с ним, развернул к себе, обхватил его лицо руками и принялся целовать, между поцелуями объясняя, что, конечно, не ненавидит его, что таким образом заботится о нем, что он думал, что Бакхус это понимает.
Бакхус от удивления едва не забыл о своей обиде, чуть не ответил, что, конечно, все понимает, затем понял, что непроизвольно отвечает на поцелуи, и что ему нравится, что он предпочел бы, чтобы Джентли так и продолжал его целовать, после чего снова возмутился, высвободился и, заявив, что они на эту тему еще поговорят, сбежал домой. А дома долго успокаивал ревность жены, уверяя ее, что был все это время на работе.
Бакхус садится и обхватывает колени руками. С этим что-то надо делать. То, что его начальник оказался... ну, одним из этих, его волнует мало. В конце концов, это же все тот же Джентли, и это главное. То, что Джентли, как выяснилось, так к нему относится, тоже не самое страшное. Не говоря о том, что этим отношением, возможно, можно как-то воспользоваться, как-то обернуть его себе на пользу (впрочем, зная Джентли, Бакхус понимает, что это маловероятно). Его собственная реакция пугает Бакхуса несколько больше.
Вся ситуация в целом приводит его в такое замешательство, что он не знает, что и думать. Единственное, что ему приходит в голову – происшедшее действительно следует обсудить с Джентли, и как можно скорее. Чем раньше он во всем этом разберется, тем проще ему будет продолжать работать со своим начальником.

II
Бакхус когда-то давно выяснил, где живет Джентли – просто так, не предполагая, что когда-нибудь этим знанием воспользуется. Теперь он пробирается по улице, надеясь, что не встретит никого из знакомых жены или, что было бы еще хуже, знакомых ее родителей.
Джентли снимает квартирку на втором этаже дома, расположенного на тихой узкой улочке. Бакхус неловко объясняет хозяйке, что пришел по делу, и что они работают вместе. Она сочувственно кивает: «Какая у вас работа тяжелая. Он и по рабочим дням возвращается ночью, и по выходным вам, как видно, не до отдыха. Проходите.»
Бакхус, переборов желание сбежать куда подальше, поднимается на второй этаж и стучит в дверь, надеясь, что Джентли не окажется дома. Надежда не оправдывается: дверь открывается почти немедленно.
Джентли выжидающе смотрит на него и ничего не говорит. Бакхус переминается с ноги на ногу.
- Я пришел поговорить, - в конце концов, сообщает он.
Джентли кивает.
- Проходи. Не думал, что ты меня разыщешь.
Бакхус улавливает в его голосе оттенок одобрения и, осмелев, проходит внутрь и застывает посреди достаточно скромно обставленной комнаты.
- Присаживайся.
Бакхус остается на ногах.
- Насчет вчерашнего, - выпаливает он.
- Да?
Бакхус мнется.
- Ну... вчера вечером...
Джентли молчит. Со стороны все, должно быть, выглядит так, словно это Бакхус совершил что-то из ряда вон выходящее, и теперь пришел просить прощения. Бакхус понимает это и снова выходит из себя.
- Вы меня поцеловали, - говорит он, в упор глядя на Джентли. – Почему?
Во взгляде Джентли наконец-то мелькает какой-то намек на уязвимость.
- Потому что это показалось мне в той ситуации самым разумным.
Бакхус молча таращится на него.
Джентли вздыхает и улыбается – так, что Бакхусу немедленно хочется улыбнуться в ответ.
- Не хотелось, чтобы ты думал, что я и вправду тебя ненавижу.
- Я и не думал... – слабым голосом произносит Бакхус.
- Я тебя не ненавижу, - продолжает Джентли. – Мне нравится с тобой работать. Я хочу помочь тебе стать по-настоящему хорошим полицейским. Я не хотел бы с тобой расставаться, но не стану мешать твоей карьере, когда ты будешь к этому готов.
Бакхус пытается ответить, но ему только удается пискнуть что-то невразумительное.
- И за то время, что мы работаем вместе, я успел к тебе привязаться сильнее, чем мог предположить.
- Сэр... – говорит Бакхус.
Джентли с интересом смотрит на него.
- Сэр, почему вы мне вчера не сказали?
- Потому что ты убежал домой, ты не помнишь?
- А до того? Я, - говорит Бакхус, одновременно раздражаясь и понимая, как смешно выглядит, - еле уснул, я не мог понять, что это было, и кто я после всего этого, потому что мне же понравилось.
- Это еще ничего не значит, - спокойно отвечает Джентли.
- И я тоже, - говорит Бакхус быстро, - я тоже не хочу с вами расставаться, хотя я, конечно, уеду, если предоставится возможность. Мне еще ни с кем не было так хорошо работать, - он пытается подобрать слова, - и моей жене уже впору ревновать меня к вам, что она, впрочем, и делает, если я сильно не ошибаюсь.
- Рад это слышать, - говорит Джентли. – Хотя жаль, конечно, твою жену.
Бакхус на какое-то время теряет дар речи.
- Сэр, - произносит он наконец. – При всем моем уважении к вам должен сказать, что вы ненормальный. Я вам только что в любви не объясняюсь прямым текстом, - он вдыхает, - а вы принимаетесь жалеть мою жену, как будто вас это не касается.
Джентли смотрит на него потеплевшим взглядом и молчит.
- Сэр, чего вы от меня добиваетесь?
- Ничего, - говорит Джентли.
- Ничего? – выкрикивает Бакхус. – Тогда для чего было все это?
- Не кричи. Тут бумажные стены. Джон, мне очень лестно, что ты так ко мне относишься, но я не хочу ни ставить под удар твою карьеру, ни огорчать твою жену.
- А ей мы ничего не скажем...
Джентли недобро щурится. Бакхус чувствует, как на него снова накатывает раздражение. Он глубоко вдыхает и заставляет себя успокоиться. Нужно что-то делать, иначе они так целый день и будут топтаться на месте в этом разговоре, и так ни к чему и не придут.
- Сэр, вам следовало подумать обо всем этом вчера, а теперь уже поздно, - он собирается с духом. – Теперь мне уже самому интересно, чего я хочу.
Он шагает к Джентли – так, словно прыгает в воду, – и целует его. Прижимается губами к сухим твердым губам, проводит одной рукой по коротким жестким волосам, кладет вторую на плечо начальнику, чувствует, что тот еле заметно дрожит, и, когда Джентли обхватывает его рукой и привлекает еще ближе, Бакхус неожиданно для себя возбуждается.
Сейчас уже поздно отступать.
- Сэр, - шепчет он, слегка отстраняясь, - сэр, я... – он толком не знает, что и как говорить.
- Здесь нельзя, - выдыхает в ответ Джентли, и Бакхус чувствует что-то вроде гордости за то, насколько ему изменил самоконтроль, - здесь нельзя, здесь стены тонкие и все услышат.
- Значит, они уже все услышали, - говорит Бакхус, сам себе удивляясь.
- Джон, - говорит Джентли, и в его голосе снова звучит знакомое недоверие, взгляд у него снова стал жестким. – Ты только что переживал из-за одного поцелуя, а теперь уже пытаешься затащить меня в постель. Когда ты успел передумать? Если ты намеренно пытаешься меня спровоцировать...
Теперь настала очередь Бакхуса вздыхать.
- Сэр, я сам не знаю, что происходит. Но вы же видите, мне все это не противно, как ни странно, даже наоборот... Если хотите, мне интересно. И – нет, я не пытаюсь вас спровоцировать, мне бы и в голову такое не пришло.
- Не скромничай, - говорит Джентли.
- Хорошо, может, и пришло бы, но не по отношению к вам, вы довольны? Я могу точно так же предположить, что это вы зачем-то пытаетесь спровоцировать меня на что-то, о чем мне позже придется пожалеть.
- Неужели? – говорит Джентли сухо.
- И тогда мы снова поссоримся, и снова попытаемся помириться и, скорее всего, заново пройдем через все то, через что только что прошли, и зачем нам это?
Джентли молчит.
- Сэр, - говорит Бакхус, - я не пытаюсь вам навредить, я... Вы все это начали первым, а я теперь хочу разобраться в своих ощущениях.
- За мой счет.
- Да, за чей же еще? Меня сейчас только вы в этом плане и интересуете.
- Неужели?
- Да, сэр. И мне еще ни одну девушку не приходилось уговаривать так долго, как вас.
- Это не с лучшей стороны характеризует твои отношения с женщинами.
Бакхус мысленно спрашивает себя зачем он в это ввязался и почему не остался дома.
- Сэр, - говорит он, борясь с желанием не то побиться головой об стену, не то как следует приложить об нее Джентли, - если вы мне настолько не доверяете, я отказываюсь вас понимать. Вы довольно часто меня удивляете, но на этот раз вы себя превзошли. Решайте сами для себя, чего вы от меня хотите, а я так больше не могу, я пойду домой. Встретимся завтра на работе.

III
На следующий день Джентли ведет себя как ни в чем не бывало. У Бакхуса отвратительное настроение. По дороге домой от Джентли он зашел в паб, выпил и поэтому пришел уже после возвращения жены, за чем последовал довольно безобразный разговор, в ходе которого он так толком и не смог объяснить куда выходил и зачем. Теперь у него болит голова и он пытается понять какая муха его вчера укусила и почему он не мог попросту проигнорировать позавчерашнее поведение Джентли.
Помимо всего прочего этой ночью ему снился Джентли – так, как он ему никогда раньше не снился, и теперь Бакхус испытывает нечто среднее между раздражением и смущением, и подозревает Джентли в том, что последние события все до единого укладываются в его хитрый план.
Поэтому он теперь твердо намерен вести себя так, словно не было ни вчерашнего дня, ни позавчерашнего вечера.
Звонит телефон. Джентли поднимает трубку.
- Да? – говорит он. – Когда? Где? Хорошо.
Бакхус поднимается со своего места.
- Поехали, - говорит Джентли. – Убийство, и довольно занятное.

Убийство оказывается не столько занятным, сколько, на взгляд Бакхуса, неаппетитным. При виде того, что еще вчера вечером было Джорджем Сивером, эсквайром, бывшим управляющим фабрики, отошедшим от дел и мирно доживавшим свои дни на покое, а теперь лежит под кустом сирени и может быть опознано разве что по ошметкам одежды и клочьям волос, Бакхусу удается подавить рвотный позыв только напомнив себе о присутствии посторонних. Он не может так опозориться на публике. Поэтому он при первой же возможности отходит в сторону, прислоняется к стене сарая и пытается отдышаться.
Через какое-то время подходит Джентли.
- Просто я раньше ничего такого не видел, - говорит Бакхус извиняющимся тоном и принимается искать по карманам сигареты. – Всякое видел, но такого еще нет.
Джентли понимающе кивает, вытаскивает из кармана пачку сигарет и протягивает Бакхусу.
- Спасибо, - Бакхус разражается нервным смехом. – Сильно же его кто-то ненавидел, чтобы проехаться по нему газонокосилкой.
Джентли пожимает плечами.
- Надо полагать. Кого нам нужно в первую очередь опросить?
- Садовника, - говорит Бакхус, подавляя очередной взрыв смеха, - экономку. Всех, кто мог в то время находиться в доме.
Джентли кивает.
- И сестру. Они живут вместе, и она как раз вернулась.
- Ее, что ли, всю ночь не было дома?
- Сейчас узнаем.
Они идут через сад к дому. Еще утро, трава покрыта инеем, а в воздухе висит густой туман. Бакхус, потирая лоб (головная боль по-прежнему дает о себе знать), идет рядом с Джентли и с благодарностью думает о том, что кто-нибудь другой, должно быть, непременно высмеял бы его за такую реакцию на труп, а Джентли, скорее всего, даже не заикнется об этом в будущем.
Сестра Джорджа Сивера уже сидит на диване в гостиной и всем своим видом дает понять, что ее отвлекают от неотложных дел. Это высокая худая, как палка, женщина с седеющими волосами, стянутыми на затылке в узел, и поджатыми губами. Она неодобрительно оглядывает слишком длинные волосы Бакхуса и его одежду (у нее такой вид, словно она мысленно подсчитывает его жалованье и приходит к выводу, что ему следовало бы платить в два или три раза меньше) и в дальнейшем говорит полностью игнорируя его и обращаясь к одному Джентли.
- Мисс Сивер, - говорит Джентли, - вы уже знаете, что произошло с вашим братом?
Мисс Сивер фыркает.
- Видела, видела. Это безобразие.
- Как вы думаете, кто мог это сделать? – встревает Бакхус.
Мисс Сивер обращается к Джентли.
- Мой брат жил тихо, почти ни с кем не общался и никому не мешал. Я считаю, что это сделали грабители.
Джентли поднимает брови.
- Почему вы так в этом уверены?
- Потому что больше некому, - высокомерно отвечает она.
- Для грабителей это слишком изощренный способ убийства, - замечает Джентли. - Изощренный и недостаточно быстрый.
- Вы уверены, мисс Сивер, что у него не было врагов? – спрашивает Бакхус.
Она снова фыркает и обращается к Джентли.
- Я вас спрашиваю, что нас всех ждет, если добропорядочных граждан уже убивают газонокосилками в собственных постелях?
- Действительно, - не выдерживает Бакхус, - было бы совсем другое дело, если бы его зарезали посреди улицы секатором.
Мымра наконец-то уделяет ему сколько-то своего драгоценного внимания.
- Молодой человек, - говорит она, - если вы так разговариваете со всеми родственниками погибших, я боюсь себе представить, что вас привело в полицию. Должно быть, нездоровый интерес к чужим страданиям. В мое время, -добавляет она, - молодежь была лучше воспитана и выглядела скромнее.
Бакхус перехватывает предостерегающий взгляд Джентли, но он уже разогнался и его несет.
- Да, знаете, - отвечает он, - я такой человек, который по собственному желанию ходит на самые жуткие убийства. Если где-нибудь кого-нибудь расчленили или сожгли, я тут как тут, в первых рядах. Очень люблю на такое смотреть.
Мисс Сивер втягивает воздух, но не успевает ответить.
- Особенно я люблю, когда в убийстве оказываются замешаны родственники погибшего, - заявляет Бакхус. – У них обычно самая буйная фантазия, даже не поверите, до чего они порой додумываются.
Чувствуя на себе пристальный взгляд двух пар глаз, Бакхус наносит финальный удар:
- Надеюсь, убийцей окажетесь вы. Вы мне сразу понравились – вы похожи на женщину, готовую переехать собственного брата хоть газонокосилкой, хоть трактором с прицепленным к нему плугом.
Он разворачивается и направляется к выходу.
На улице Бакхус прислоняется к стене и закуривает. У него дрожат руки. Он смотрит на усыпанные гравием дорожки и аккуратно подстриженные кусты и с тоской думает о том, что ему теперь скажет Джентли. Впрочем, мысленно добавляет он с некоторым злорадством, выражение лица Сиверихи того стоило.
Через некоторое время из дома выходит Джентли.
- Когда-нибудь, - говорит он, - ты дождешься. Рано или поздно такие выходки перестанут сходить тебе с рук.
Бакхус резко оборачивается и видит, что Джентли посмеивается.
- Сэр…
- Ты вел себя сейчас совершенно непозволительно, но должен сказать, что после твоего ухода мисс Сивер сделалась более разговорчивой. Как ни странно, она даже заговорила со мной намного дружелюбнее.
Бакхус решается ухмыльнуться.
- Видите, какая от меня польза.
- Действительно. Надо будет завести тебе поводок и ошейник и спускать тебя на особо неразговорчивых свидетелей. Садовник так и не появился, экономка уже который день гостит у сестры в Сент-Джонс-Чепел, поэтому мы сейчас наведаемся к садовнику.
Бакхус кивает.
- По словам мисс Сивер, - говорит Джентли по пути к машине, - она вчера днем уехала в гости к подруге в Сакристон, а ее брат собирался к ней присоединиться, но в последний момент передумал и остался дома, сославшись на простуду. Она по-прежнему считает, что это были грабители.
- Это же бред! – не выдерживает Бакхус.
- Я знаю, - спокойно отвечает Джентли. – Насколько я могу понять, в доме ничего не пропало, нигде нет следов взлома, да и не стали бы грабители так его убивать.
- Вам не кажется, что это была она?
- Сомневаюсь. Мне кажется, что она не настолько глупа. Человек, желающий инсценировать убийство при попытке ограбления, тщательнее продумал бы свои действия и приложил бы больше усилий. Нет, это что-то другое, - Джентли хмурится. – Садись в машину, поедем к садовнику.
Садовник, как им сообщает его племянница, прошлым утром уехал к умирающему дяде в Крук.
- Прекрасно, - саркастически говорит Джентли. – Скоро выяснится, что убитого на момент убийства тоже не было дома, потому что он гостил у тетки где-нибудь…
- В Спеннимуре, - подсказывает Бакхус.
- Например, - соглашается Джентли.
Племянница растерянно смотрит на них, и Бакхус улыбается ей.
- Скажите, насколько хорошо вы знали Джорджа Сивера? – спрашивает он.
- Очень плохо, сержант. Он почти ни с кем не общался и целыми днями сидел у себя дома с тех пор, как вышел на пенсию. Не сказать, чтобы это кого-нибудь огорчало. Неприятный, склочный старик, насколько я его помню.
Бакхус снова улыбается ей и подумывает как-нибудь попробовать познакомиться с ней поближе, но тут перехватывает взгляд Джентли, который молча качает головой.
Позже в машине Джентли сухо интересуется:
- Интересно, ты вспоминаешь о том, что женат, только дважды в сутки по нечетным дням?
- Нет, - говорит Бакхус, - я всегда об этом помню.
- Да? А по тебе не скажешь.
- Зато вы, сэр, вспоминаете о моей жене в самые подходящие моменты, - бросает Бакхус.
Джентли не отвечает.
Они едут в местный констебльский пункт, где им не сообщают ничего существенного. Джентли решает вернуться и пообедать. Бакхус с ним соглашается.

IV
- Дурацкая история, - говорит Бакхус, пытаясь попасть ручкой по чудом выжившей осенней мухе и раз за разом промахиваясь. – Идиотская, нелепая история. А, главное – такое чувство, что ответ лежит у нас под носом, но мы его не видим. Как вы думаете, сэр, кто все-таки его убил?
- Понятия не имею, - отвечает Джентли. – И не собираюсь строить никаких предположений. Посмотрим, что дальше выяснится.
- Мне начинает казаться, - продолжает Бакхус, - что в саду нашли вовсе не Сивера, а какого-то случайного бедолагу, которого сам же Сивер нарядил в свою одежду и порезал на лоскутки.
- Что мне в тебе нравится, сержант, так это фантазия, - говорит Джентли. – Интересно, что ты еще придумаешь.
- Нет, вдумайтесь, по-моему, очень похоже на правду, - настаивает Бакхус. – Чем еще это объяснить?
- Я уже сказал – посмотрим, что будет дальше.
Бакхус пытается сосредоточиться на лежащих перед ним бумагах, и душераздирающе зевает.
- По-моему, тебе уже пора домой, - замечает Джентли.
- Нет, сэр, я еще немного тут посижу. Мне пока не хочется спать, и я не со всем разобрался.
Джентли поднимается со своего места, подходит и присаживается на край стола Бакхуса.
- Джон, - говорит он, - ты снова поссорился с женой?
Бакхус поднимает голову и видит во взгляде Джентли такое искреннее участие, что не находит слов и просто молча кивает.
- Из-за меня? – помедлив, тихо спрашивает Джентли.
Бакхус снова кивает, затем спохватывается:
- Не совсем. Я так и не сумел объяснить Лизе, где был вчера.
- Похоже, что от меня одни неприятности, – говорит Джентли с грустной улыбкой.
- Нет, сэр, что вы, - растерянно бормочет Бакхус. – Даже наоборот.
- Что – наоборот?
Бакхус теряется. Напоминает себе, что хотел забыть о вчерашнем, и что разумнее всего будет свести разговор к теме работы. Мысленно отмахивается от напоминания. Поднимается, обходит стол, подходит к кажущемуся не менее растерянным Джентли и целует его уже второй раз за два дня.
Джентли привлекает его к себе. Он не поднимается, и поэтому Бакхус застывает в не самой удобной позе, склонившись над ним.
Через какое-то время Джентли прерывает поцелуй, но не отпускает Бакхуса.
- Джон, - произносит он куда-то в шею своего сержанта, - зачем тебе это?
- Не знаю, сэр, - честно говорит Бакхус. – И думаю, что, будь на вашем месте кто-нибудь другой, мне бы такое даже в голову не пришло.
- Тебе не понравится, - говорит Джентли.
- Давайте проверим, - отвечает Бакхус, мысленно поражаясь и ужасаясь собственному предложению.

Поначалу ощущения далеко не из самых приятных. Бакхус прижимается лбом к стене и решает перетерпеть – в конце концов, он сам этого хотел. Главное, чтобы закончилось поскорее, тогда можно будет объявить эксперимент неудавшимся и вернуться к прежним отношениям. Понемногу, впрочем, он начинает получать удовольствие от движений и прикосновений Джентли – даже от его влажного прерывистого дыхания над ухом, – все большее и большее, пока, наконец, становится невозможно дольше сдерживаться – особенно после того, как Джентли как-то особенно резко дергается в нем и судорожно выдыхает ему в затылок.
Потом они сидят привалившись к стене и, хотя в кабинете, как всегда, холодно, Бакхусу почти жарко, тем более, что Джентли обнимает его, временами слегка касаясь губами шеи.
Бакхус опускает голову на плечо Джентли и дремлет. Он бы так и уснул, но в какой-то момент у него над ухом раздается голос начальника:
- Джон, тебе давно пора домой.