[fanfic100]

9.
Название: Укрытие.
Фандом: Stargate Atlantis.
Герои: Джон Шеппард, Родни МакКей.
Тема: Горы.
Объём: 764 слова.
Тип: джен.
Рейтинг: G.
Саммари: В минуту жизни трудную Шеппард и МакКей улетают в горы.

Читать

На Лантии, на материке, недалеко от места, где высаживали гостей с Атлантиды, над лесом поднималась невысокая горная гряда. Ничего особенного, просто полоса древней, крошащейся, но все еще тяжело давящей на землю скальной породы. Не горы в полном смысле, но узкие тропки, оползни, ущелья и даже веселая ледяная речка в глубине имелись. Атозианцы держались от гряды подальше по соображениям, которыми не поделились с лантийцами, а вот Шеппард часто забирался туда, и первым, что МакКей узнает о Новой Лантии, становится наличие на ней гор или хотя бы относительно высоких холмов. Они есть, примерно такие же, как на Лантии старой.
– Надеюсь, они нам не понадобятся, – ворчливо замечает МакКей, сообщая Шеппарду координаты.
Шеппард пожимает плечами, и они летят на разведку, прочесывают горы, чуть более внушительные, чем те, и намечают себе место, где можно незаметно посидеть и где их не достанет ни дождь, ни яркое солнце, ни ветер, а прыгун отлично встанет на длинное плато в десяти шагах от их места.
Шеппард начал сбегать из города, как только выяснилось, что на планете есть материк, и появились первые жертвы. МакКей присоединился к нему где-то через полгода после этого. Вернее, Шеппард просто в очередной раз пришел в ангар и наткнулся на сидящего в прыгуне МакКея. Одного взгляда на ученого ему было достаточно, чтобы молча сесть в кресло и вывести прыгун наружу. Это стало традицией почти сразу. Остальные то ли правда не замечали их вылазок, то ли подметили закономерность и деликатно не совались не в свое дело.
Иногда Шеппард задумывается, почему они так стремятся убраться подальше от города в минуты тяжелых переживаний. Сначала Атлантида была для них враждебным непонятным миром; потом она стала домом. Шеппард не знает, почему уходит от нее МакКей, но ему самому, во-первых, не хочется тащить в дом негатив, и он старается давать волю гневу, боли и отчаянию только в горах, где камень и воздух примут и рассеют все плохое; а во-вторых, он так и не отделался (да и не пытался) от мысли, что Атлантида живая и следит за теми, кто населяет ее, и ему не хочется, чтобы она видела его в таком состоянии. Ему кажется, что МакКеем движут примерно такие же соображения.
Надежда МакКея не оправдывается; впрочем, никто из них и не ждал, что на новом месте им не нужно будет убегать в горы.
Обычно они проводят под своей скалой час-два, редко больше, но после того, как из головы МакКея вытаскивают паразита, они улетают в горы на всю ночь. Почему-то сейчас им обоим тяжелее, чем когда они сидели на пирсе, когда болезнь МакКея стремительно прогрессировала и все было плохо. Тогда они могли смеяться, спокойно и легко, как будто они просто встретились в коридоре и решили выпить пива, как будто МакКей не прибегал к Шеппарду, охваченный паникой, как будто Шеппард не пережил только что свой самый ужасный кошмар, оставив своего человека одного. Этот случай Шеппард переносит куда хуже, чем почти состоявшееся Вознесение МакКея; пожалуй, единственное объяснение, которое приходит ему на ум, – с тех пор прошло два года, а в Пегасе два года могут значить больше, чем иная земная жизнь.
– Пообещай мне, что мне никогда не придется прилетать сюда одному, – ровным голосом говорит Шеппард.
МакКей молчит долго, но Шеппард его не торопит. Он думает о том, что еще совсем недавно МакКей просто кисло посмотрел бы на него и сказал что-нибудь едкое, вроде «если ты не заметил, только мой мощный инстинкт самосохранения позволил нам продержаться здесь целых пять лет», а сейчас ученый молчит и пытается – может быть, впервые в жизни – трезво оценить себя и свои возможности и сформулировать ответ, который не был бы ложью. Шеппард думает о том, что вообще не представляет, что их экспедиция может когда-нибудь закончиться. Ему кажется нелепой мысль, что они вернутся на Землю и разбегутся по всей планете после всего, что они видели, что случилось с ними, после всех этих полетов в горы. И даже если их не разбросает по миру, как приучить себя заново довольствоваться Землей, когда знаешь, что звездное небо – такая же понятная для них карта, как карта Лос-Анджелеса или Торонто.
– Я постараюсь, – наконец отвечает МакКей, – и жду ответной любезности.
– Я постараюсь, – повторяет Шеппард.
Он смотрит на МакКея и понимает, что это не просто слова, что так и будет, и пытается молча дать понять, что тоже предельно серьезен. МакКей долго смотрит ему в глаза и чуть заметно кивает. Над скалой проносится порыв ветра, свистя в выщербленном камне, словно скрепляя их взаимную клятву.

Шеппард вспоминает об этом, когда они стоят на балконе Атлантиды и смотрят на Золотые Ворота. Судьба их экспедиции неясна, но Шеппарда радует, что в горы до самого конца выбирались двое. МакКей смотрит на него поверх головы Дженнифер, чуть заметно кивает, и ветер шевелит его волосы.