[fanfic100]

Название: На рассвете
Бета: I want to Hims
Фандом: CSI Майами
Герои: Келли Дюкейн/Эрик Делко
Тема: погода/ туман
Объём: 2504 слово
Тип: гет
Рейтинг: PG-13

- Отпуск? Ты говоришь о нашем совместном отпуске?
- Да! Да, и мне бы хотелось провести его где-нибудь подальше отсюда.
- Как интересно! Чем тебя не устраивают пляжи Майами? Белый песок. Прозрачно-зеленый океан…
- Я их изучил вдоль и поперек. Хочу экзотики.
- Экзотики?
- Горы. Пустыни. Дремучий лес. Бескрайние равнины, поросшие высокой травой и… васильками, голубыми, как небо.
- Какой же ты фантазер!
Келли чуть нахмурилась и медленно опустилась в кресло, положив руки на подлокотники, откинулась назад, опираясь затылком о мягкую спинку. Глядя на серьезного и сосредоточенного Эрика, она не смогла сдержаться и улыбнулась, уж больно у него был умный вид, казалось, что он решает сложную задачу. А с другой стороны, почему она иронизирует? Это же их первый настоящий отпуск, десять дней, которые они могут провести вдвоем, не думая ни о чем, кроме отдыха. И, скорее всего, он прав, хорошо бы уехать куда-нибудь, нет, не край света, поближе, сменить привычную обстановку и устроить себе настоящее приключение
- Нет, Келл, я серьезно. Мы вдвоем и подальше от этой суеты. Хочется тишины и покоя.
Келли выпрямляется в кресле и, съехав на самый краешек, прикусывает нижнюю губу. Мысль, пришедшая в голову, кажется слегка нелепой и вроде бы неподходящей, но выполнимой и завораживающей.
- А, знаешь, я могу тебе кое-что предложить. Надеюсь, тебе понравится. Хотя, хотя есть одно маленькое но. Нет, ты не согласишься, - она в расстройстве кривит губы и отрицательно качает головой. Но неожиданно озарившая ее идея захватывает Келли целиком. Она поправляет волосы и, чуть склонив голову к плечу, загадочно улыбается. Ее взгляд устремлен на фотовыставку, любовно устроенную Эриком на комоде. Разнообразные фотографии Келли: от юной, задорно смеющейся выпускницы колледжа в мантии и конфедератке, до серьезного преподавателя Университета. Среди снимков затесался один, очень оригинальный. Девушка верхом на гнедом скакуне, вставшем на дыбы, в лихо заломленной ковбойской шляпе на фоне горного пейзажа. Широчайшая улыбка на круглом личике и сумасшедший счастливый взгляд слегка прищуренных глаз очаровательной всадницы.
Зеленые глаза женщины подернулись дымкой; она, подхваченная волнами своей памяти, унеслась в прошлое. Первые студенческие каникулы, первый раз, когда она уехала далеко от дома одна, без присмотра родителей, и провела чудный месяц на ранчо у родственников однокурсницы. Это было незабываемое время. Шумное, веселое, с ночными вылазками в горы, купанием в горячих источниках, бешеными скачками на лошадях, неспешными прогулками вдоль бурной реки, невинными поцелуями с влюбленным в нее кузеном подруги. И нелегкая, но приносящая удовлетворение и ощущение своей полезности работа на конюшне. Но самое запоминающееся самое яркое впечатление оставило первое утро. Туманное, не по-летнему прохладное душистое нереальное…
Ранчо располагалось на холме у подножья высокого поросшего редким лесом горного массива. Спрятанный в тени огромных вековых тополей старинный двухэтажный дом, сложенный из сырцового кирпича, был построен в стиле асиенды. На обоих этажах вдоль фронтонов шли деревянные крытые галереи. На одной из них усталые после дороги гости вечером пили чай. Келли, устроившись в кресле-качалке с чашкой цветочного чая, сквозь полудрему рассматривала просторный приусадебный участок, как будто предчувствовала, что эти знания ей пригодятся на следующий день.
На новом месте Келли так и не смогла уснуть, и лишь только за окном слегка посерело, она осторожно, чтобы никого не разбудить, выскользнула на улицу, решив в гордом одиночестве встретить восход солнца. Ей говорили, что в горах это завораживающее зрелище, и посмотреть на это чудо стоит обязательно. И вот, натянув джинсы и футболку, заправив волосы под подаренный вчера стэтсон, она на цыпочках крадется по коридору.
Заблудиться в это предрассветное время она не боялась - память ее еще никогда не подводила - и Келли хорошо представляла, как обустроен широкий двор.
Прижав к груди кроссовки, старясь не шуметь, Келли, осторожно прикрыв за собой дверь, вышла на террасу. Постояла несколько секунд, вдыхая влажный, насыщенный знакомыми с детства дурманящими деревенскими запахами воздух, и, переполненная щекочущими нервы предчувствиями, спустилась с высокого парадного крыльца во двор. С опаской ступая босыми ногами, по остывшей за ночь, накатанной грунтовой дорожке, невольно вздрагивая и ойкая себе под нос, пересекла огороженную территорию. Справа в загоне, тревожно всхрапывая, почуяв незнакомого человека, стояли стреноженные на ночь лошади. Слева высились хозяйственные постройки: сеновал и выстроенные из сосновых бревен сараи. Были видны только их крыши, выступающие, как крепостные стены, из густого лохматого тумана, загораживая вид в долину. Ворота были заперты, но невысокая ограда не стала препятствием для спортивной девушки. Перебравшись через забор, Келли спрыгнула в мокрую высокую, доходящую ей почти до пояса траву и замерла, рассматривая окрестности. Открывшийся ей вид ошеломлял, заставляя сердце колотиться быстрее. Она оказалась в самой настоящей сказке.
Белый плотный туман, похожий на огромное облако, клубясь, медленно поднимался из долины, затягивая колеблющейся пеленой возвышенность, на которой стояла Келли. Неровный, клочкастый, местами почти прозрачный, местами густой, похожий на молочный кисель, туман, как живое существо, дрожал, растекаясь под ногами. Всего несколько мгновений - и Келли по шею оказалась в этой леденящей душу, кажущейся вязкой субстанции. Мир замер, не раздавалось ни звука, абсолютно все застыло в зыбком туманном воздухе, а вокруг разливался какой-то неземной покой, неподвижное умиротворение, накрывшее Келли с головой. Такое она видела лишь в своих страшных детских снах. Девушке вдруг стало не по себе, еще немного - и ее поглотит, затянет эта холодная и влажная мгла. Но случилось чудо - где-то далеко, за невидимой линией горизонта медленно вставало солнце. Оранжевый краешек раскаленного диска вынырнул из таинственных глубин. Косые солнечные лучи, как острые огненные стрелы, пронзили густую пелену, окружающую Келли, и раскрасили бескрайнее и бесконечное небо в яркие розовые и пурпурные цвета. Все вокруг преображалось, становясь нереально, сказочно красивым. Смутные и расплывчатые образы окружающего мира превращались во вполне осязаемые и узнаваемы предметы.
Капли росы падали с нависших над головой ветвей и сверкали на лепестках белых роскошных цветов, которые сплошным кружевом покрывали кустарники, росшие вдоль ограды. Было так тихо, что Келли слышала свое дыхание и еле слышный всплеск от падающей воды. Туман отступал, таял на глазах, оставляя за собой мельчайшие водяные капельки. Они загорались и переливались в солнечных лучах, вспыхивали бриллиантовым блеском, словно чья-то щедрая рука рассыпала по траве, листьям, покрытым мхом валунам, по одежде Келли, по ее волосам драгоценные искристые камушки. Чем выше поднималось солнце, тем еще больше, сильнее и ярче все расцвечивалось такими щедрыми сочными красками, что просто дух захватывало. А вдали, поверх зеленых куполов, деревьев в мерцающем утреннем свете, похожие на мираж, поднимались горные вершины, их скалистые, отполированные ветром уступы отражали еще не жаркие, ласковые лучи восходящего солнца.
- Ух ты! - вырвалось у Келли, она как завороженная смотрела на низкую, заросшую самшитом и можжевельником долину, расчерченную тонкими охристо-коричневыми нитями дорожек и узких извилистых тропок. Где-то далеко с едва слышным гулом, скрытая раскидистыми деревьями и еще укрытая мягким одеялом тумана, неспешно катила свои воды река.
- Келли?
Грубый ломающийся басок раздался за спиной девушки, она, целиком и полностью захваченная созерцанием великолепного вида, не обратила внимания на шаги, и лишь негромкий оклик заставил ее вздрогнуть и опуститься на землю. Быстро повернувшись, Келли увидела мальчишку-подростка, сидящего верхом на заборе. Если она хорошо запомнила, это был сын хозяев – Стивен, озорной и дерзкий пацан.
- Да, Келли, - серьезным строгим тоном ответила она на его вопрос.
- Хочешь покататься на лошади? - вопрос был задан с явной издевкой. По его мнению, эта городская девица вряд ли знала, что такое лошадь, и наверняка боялась их.
- Хочу, - с готовностью ответила Келли, почувствовав в желудке легкий холодок предвкушения. Прокатиться на лошади ранним утром, навстречу восходящему солнцу – это было бы просто здорово.
Ответ Келли обескуражил мальчишку, но он недолго думая перебросил ноги через верхнюю жердь ограды и с ловкостью обезьяны спрыгнул на землю, приземлившись рядом с Келли.
- А ты умеешь… - он с явным интересом смотрел на нее, - это, ну, как его, управлять лошадью?
- Не волнуйся, справлюсь, - рассмеялась Келли и, опомнившись, поинтересовалась: - А лошади? Тебе не влетит за то, что мы возьмем лошадей?
- Неааа, - он мотнул головой, - я почти каждое утро катаюсь, - развернулся и тем же путем, через забор, перелез во двор. - Я сейчас, - раздался его голос, - жди у калитки.

Они выехали за ворота и сразу пустили лошадей галопом навстречу оранжевому шару всходящего солнца. Его лучи освещали каменистую дорогу, обещая жаркий день. Туман почти полностью рассеялся. Лишь кое-где в придорожных ложбинах колебались его серые, напоминающие клочья паутины, зыбкие остатки. Стивен и Келли гнали своих коней все быстрее и быстрее, уносясь подальше от ранчо. Тишину занимающегося утра нарушал только цокот копыт и свист ветра в ушах. Но вот Стивен осадил коня и поехал шагом, Келли тоже замедлила ход, и они, медленно покачиваясь в седлах, начали подниматься вверх по пологому горному склону.
Неширокая дорога уводила на север, некоторое время она шла прямо, потом под углом повернула и пересекла седловину, поросшую высокой, щекочущей лошадиное брюхо травой. Затем, круто повернув на запад, превратилась в узкую, но основательно натоптанную тропинку, она, как едва заметный длинный шрам протянулась через серебристо-зеленые заросли полыни. Тропка вилась по каменистому горному склону, исчезая в густых древесных зарослях. Через некоторое время всадники обогнули причудливый горный утес, и перед ними открылся широкий, почти идеально круглый луг, похожий на глубокую чашу. Его пересекал прозрачный, бегущий по разноцветным камням ручей. Вдоль его берегов росли тополя и плакучие ивы, а вода, струившаяся между деревьями, журчала какую-то нежную мелодию.
- Волшебно, - прошептала Келли, рассматривая открывшийся перед ними пейзаж.
Теплое утреннее солнце приятно ласкало плечи и шею Келли, в густой темно-зеленой траве росли незнакомые цветы, их аромат приятно щекотал ноздри, кружил голову. Келли спешилась и подбежала к ручью, погрузила руки в воду, пропуская между пальцами ледяные струи. Сложив ладошки ковшиком, она зачерпнула серебристой, с крохотными солнечными искрами воды и напилась, затем умылась и совершенно счастливая и довольная неожиданной прогулкой звонко рассмеялась. Повернулась к Стивену и, одарив его самой обворожительной улыбкой, поблагодарила:
- Спасибо, - прикрыла глаза и, прислушиваясь к себе и звукам просыпавшейся природы, снова прошептала, - волшебно…

…волшебно? - переспросил Эрик, он уже несколько минут наблюдал за Келли. Она была где-то далеко от дома, далеко от Майами. На ее губах застыла таинственная улыбка, глаза задумчиво смотрели в видимую только ей даль. Она сидела на самом краешке кресла, напряженная, готовая вот-вот сорваться с места . Короткий вздох сожаления и загадочное слово «волшебно», дважды слетевшее с ее губ. Но вопрос Эрика вернул Келли в настоящее, она глянула на него и вскочила на ноги. Прошлась по комнате и встала позади кресла, облокачиваясь на его спинку. Келли представляла, как было бы чудесно оказаться вместе с Эриком на таком ранчо, погулять по горным тропинкам, покататься на лошади, организовать пикник на берегу хрустального ручейка, провести там ночь. Келли снова вздохнула, не решаясь озвучить свои мечты. Как было бы здорово! Черное бархатное небо, усыпанное огромными низкими звездами, такого не бывает в больших городах. Костер, разведенный на песчаной отмели, первозданная тишина и только они, вдвоем, затерянные среди каменистых уступов, скрытые от мира раскидистыми ивами.
- Рассказывай, - попросил Эрик, - я же вижу и чувствую, что тебя вот-вот разорвет от мыслей и мечтаний. Келл, не молчи.
Он подошел к ней, обнял за плечи и увлек за собой, усаживаясь рядом с ней на диван.
- Я просто вспомнила, подумала, - Келли никак не могла совладать с собой, воспоминания оказались столь яркими, столь реальными, что она слышала журчание воды, ощущала дымный запах костра. Быстрый лошадиный галоп, ветер, бьющий в лицо, жар солнца. Она действительно была не прочь пережить все заново, вернуться в свою юность, только не одной, а с Эриком. Рассказать и показать ему, что она любила и чем занималась, когда жила с родителями в деревенской глуши Луизианы. Та поездка на ранчо была не первой, Келли и раньше проводила свои школьные каникулы на ферме у родственников матери. Там она научилась обращаться с лошадьми и первый раз взяла в руки оружие - старый дробовик дяди. Овладев искусством стрельбы, она испытала странное для девочки влечение, но долгое время любимым занятием Келли были скачки на лошади и стрельба по пустым пивным банкам, под громкий восторженный хохот подвыпившего дядюшки. Он аплодировал ей, видя, как она ловко обращается с его ружьем, восклицая «черт, а не девка». И восторгался ее терпению, когда она не хуже иного конюха ухаживала за лошадьми.
А вечером, сбежав из дома, она сидела на берегу реки, смотрела на бегущую воду и без какой-то особой причины плакала. Переполнявшие ее чувства и желания просили выхода, в те счастливые времена Келли не думала прятать их. Смеялась и плакала, когда хотелось. Она, несмотря на свои мужские увлечения, оставалась девочкой - беззащитной, порой одинокой, обладала глубоко ранимой душой и могла безутешно плакать над каждой раздавленной букашкой. Противоречивая, непредсказуемая, совсем не похожая на настоящую. Или похожая?
- Келл, ну говори же, - Эрик тормошил ее, начав терять терпение, - что ты надумала.
- Я хочу… - начала Келли, но вдруг замолчала и уткнулась лицом Эрику в грудь.
- Ну, милая, что случилось с моей малышкой? - он гладил ее по волосам. - Если не хочешь, не надо, не рассказывай.
Келли покачала головой, глубоко вздохнула и выпрямилась, смахивая со щеки непрошенную слезинку.
- Я вспомнила детство, юность, - потерла пальцами виски, - я стала такая сентиментальная, наверно, старею.
- Глупости, - Эрик взял ее лицо в ладони и бережно стер большим пальцем последнюю прозрачную капельку со скулы Келли. - Ты мне расскажешь, что придумала? Где мы будем проводить свой отпуск?
- Нууу, - Келли прикусила нижнюю губу, посмотрела на потолок, в окно и замерла, глядя Эрику в глаза.
- Слушаю, очень внимательно слушаю.
- Горы, бескрайняя равнина, река, утренний туман, костер на берегу ручья и … - она запнулась, не решаясь сказать страшное.
- И лошади, - закончил за нее Эрик. - Все прекрасно, кроме них, - тяжелый огорченный вздох говорил слишком много.
Ну не испытывал он любви к этим животным, даже можно сказать, опасался их. Старался находиться от них на расстоянии. Лучше крокодил, он понятнее, и ясно, что с ним можно делать. А лошади? Эрику хватило одного раза, одного посещения родео, чтобы понять - он не поклонник этого вида развлечений. Да и главные его участники, так обожаемые Келли лошади, эти грациозные внешне и такие непредсказуемые и агрессивные в гневе животные его пугают, а близкое знакомство вызывает оторопь. Нет уж, лучше не иметь с ними никаких дел.
Пожав плечами, Келли убрала с себя руки Эрика и отодвинулась от него. Она предполагала, что ее идея не вызовет особого энтузиазма, но попробовать-то можно было?
- Келл, Келли, не грусти, - Эрик чувствовал себя виноватым, - если ты очень хочешь…
- Неважно, - она улыбнулась и провела пальцами по его щеке, - это наш первый отпуск, и мы должны выбрать что-то особенное, можно новенькое, но приятное и тебе, и мне.
- Но, Келл…
- Вопрос исчерпан, - она закрыла ладонью рот Эрику, - уже поздно, а завтра у нас рабочий день. Поговорим о предстоящем отдыхе позже, - она старалась казаться веселой, не показывая своего огорчения.
Но обманывать Эрика не имело смысла. Он моментально понял, что Келли расстроилась, но успокаивать и уговаривать не стал, а просто согласился:
- Хорошо.
Вот только его голос звучал как-то странно, напряженно. Келли не придала этому значения, подумав, что он переживает из-за своих страхов, которых стыдится и не любит признавать, считая, что подобная слабость не достойна мужчины.
Ночь прошла беспокойно. Эрик ворочался, что-то бормотал во сне, а потом встал и ушел из спальни. Келли, поразмыслив, не стала выяснять, что с ним происходит. Наверно, у любой пары бывают такие дни и ночи, когда кажется, что потеряна связь и каждый сам по себе. Когда вроде бы радостное событие, такое, как отпуск, вдруг вносит сумятицу, и сложно принять единственно правильное решение.